Только очень богатые
Шрифт:
– Но ведь убийца и тот, кто стал новоявленным шантажистом, он равно мог оказаться и мужчиной и женщиной, не так ли, мистер Бойд? – спросил Росс.
– Конечно! Уоринга могли убить и мужчина, и женщина.
– Мне кажется, вам следует задать еще несколько вопросов Аманде, – проговорил Рейнер, и лицо его при этом стало очень жестким.
– Послушай ты, суперсутенер! – свирепо посмотрела на него Аманда. – У тебя что, и без того мало неприятностей?
– Есть один вопрос, на который ты должна ответить, Аманда, – резко перебил я ее. – Что явилось истинной причиной, из-за которой
– Хорошо, я отвечу, – почти прошептала она. – Уоринг в последние годы почему-то с ума сходил от меня. Однако я слишком хорошо себе представляла, что он подразумевает под удовольствием, и всегда отказывала ему. Затем я получила по почте эту драгоценность. – В голосе ее послышалось мечтательное восхищение. – Вещь была великолепной!.. И вот, в начале того вечера позвонил Уоринг и описал мне подробно это ожерелье. Я слушала его, и у меня слюнки текли, а он сказал, что, если я соглашусь провести с ним эту ночь, оно навсегда будет моим.
– Вот, значит, зачем ты пришла в его дом! Собиралась провести ночь с извращенцем, чтобы получить ожерелье? – не скрывал возмущения Рейнер.
– Да! – рявкнула она.
Карие в крапинку глаза Рейнера стали огромными, когда он взглянул на нее.
– И ты еще смеешь называть меня суперсутенером?!
– Вам крупно повезло, Аманда, – сказал я.
– Почему?
– Дело в том, что ожерелье – подделка, как и все прочие предметы из этого набора.
– Теперь он хочет вас запутать, – быстро произнесла Сорча. – Зачем бы мне понадобились фальшивые драгоценности?
– А это я вам сейчас объясню! – огрызнулся я. – Эту мысль мне впервые подала Дафне, когда рассказала, как кто-то однажды подменил настоящие изумруды фальшивыми так, чтобы вы не знали, и они сверкали на вашей коже ярче, чем настоящие. Думаю, этот случай научил вас кое-чему, Сорча. Настоящие драгоценности, как вы говорили, должны были стоить пару сотен тысяч долларов или даже больше. Есть еще и другая причина, почему была изготовлена подделка. Даже миссис Ван Халсден Третья прежде, чем отправиться на отдых в Мексику, подумала бы брать с собой драгоценности стоимостью в двести тысяч долларов и носить их в доме, который не стоит и одной десятой доли подобной суммы.
– А как вы узнали, что они поддельные, Дэнни? – осведомилась Дафне.
– Это легко доказать. Поднимитесь в комнату Сорчи и принесите сюда ожерелье.
– Не трудитесь, – остановила ее Сорча. – Они действительно фальшивые, но только это ничего не доказывает!
– Итак, одно предположение подтвердилось, – продолжал я спокойным тоном. – Теперь давайте посмотрим, не сможем ли мы сделать то же самое со следующим.
Я осторожно опустил правую руку и сунул ее в свой задний карман. В следующее мгновение передо мной оказалось дуло «магнума», который держал в руке Шеппард.
– На вашем месте я бы даже не пытался, Дэнни, – сказал он весело. – Вам это все равно не удастся!
– Я совершил ошибку, – признался я и положил свою руку обратно на стол. – Не думал, Росс, что вы так быстро сообразите.
– Сам себе поражаюсь. – Он усмехнулся, и я увидел, что теперь вся его жестокость ярче, чем когда бы то ни было, проявилась на его лице. – Когда
– Это вполне логический финал для Росса Шеппарда – профессионального бабника, у которого, так или иначе, никогда не было достаточно денег, – заметил я. – Однако все, что он рассказывал тут, звучало вполне убедительно. Драгоценности, присланные по почте, действительно выглядели словно подарок от Санта-Клауса, причем за все рождественские празднества, вместе взятые. Можно было поверить и в то, что вы продали присланную вам вещь, Росс. Но все присутствующие, несомненно, оценили и то, как Росс Шеппард стал шантажистом. Ведь человек, который убил Уоринга, знал, что, завладев фотографиями, он сможет жить в роскоши остаток своей жизни. Зачем же в таком случае беспокоиться о каком-то паршивом изумрудном ожерелье, которое осталось в доме убитого?
– Ты совершенно прав, Дэнни.
– Но здесь ты совершил вторую ошибку, Росс.
– Какую же? – Холодные голубые глаза уставились на меня с напряженным вниманием.
– Любая женщина, особенно такая, как Аманда, не могла не взять этой вещицы. Оставив же ее на месте, вы исключили женщину из числа подозреваемых. Таким образом, круг подозреваемых сузился, оставив в нем Марвина и вас.
– Было бы хорошо, если бы ты, наконец, заткнул свою пасть, Бойд! – Голос Сорчи приобрел свою прежнюю вульгарную хрипловатость. – А вы теперь вообще не в счет. – Она посмотрела на Шеппарда. – Впервые, с тех пор как знаю вас, Росс, я начинаю испытывать к вам некоторое уважение. – Она улыбнулась. – Мы оба – убийцы, и, кроме того, теперь мы повязаны вдвойне, как шантажист и как его жертва. Что вы собираетесь предпринять?
– Я тоже об этом думаю. – На лице его появилась какая-то новая, пугающая улыбка. – Зачем нам отделять овец от козлищ? Я выскажу свое мнение, а вы, Сорча, поправите меня, если я ошибусь.
Сорча одобряюще склонила голову:
– Приятно, когда рядом с тобой настоящий мужчина, который может вести дела… после всех этих унылых лет с Чарли, – пробормотала она.
– Во-первых, – произнес Шеппард несколько более мягко, чем обычно, – усвойте одно. Как уже сказала Сорча, нам всем нечего терять. Выкиньте из головы Бойда и забудьте на минуту, что у меня в руках пушка. Допустим, вы свяжетесь с законом. Вам это ровным счетом ничего не даст. Если же вы свяжете себя с нами, – в голосе его прозвучали гипнотизирующие, убеждающие ноты, – вы на всю оставшуюся жизнь также будете связаны с наследством Ван Халсдена – с сорока миллионами долларов!
– И Марвин не потеряет свою хитрую цепь борделей, – подсказала Сорча с легким смешком.
– А я, Сорча, дорогая, может быть, смогу заполучить такого третьего мужа, которого захочу, – задумчиво произнесла Аманда.
– Конечно, – кивнула вдова Ван Халсден.
– А что скажете вы, Марвин? – спросил я.
– У меня нет выбора, Бойд! – Он воздел руки кверху и произнес весьма оживленно: – Что вы можете предложить мне более привлекательное?
– Да, вы правы, я даже не могу дать вам по физиономии, – согласился я.