Только раз в жизни
Шрифт:
– Клянусь тебе, ты не пожалеешь.
Дафна не ответила.
– Я тебя люблю. Что я могу еще сказать?
Сказано было не так уж много. За минувшие полтора часа знал, что любит ее, что был дураком, что когда-нибудь женится на ней. Об этом она услышала впервые и теперь посмотрела на него все еще с тысячей вопросов в глазах.
– Ты серьезно говорил насчет женитьбы?
– Да. Я никому этого раньше не говорил. Но я не встречал никого, похожего на тебя.
Его глаза были так добры, а ее сердце все еще словно было разорвано.
– Ты не знаком с моим сыном.
Это было вне
– Познакомлюсь. Может, в следующий раз я полечу с тобой на восток.
Дафна не ответила, и Джастин смотрел на нее. Ему не хотелось ей напоминать, что они больше чем на час опаздывают на работу. Джастин знал, каким он был полоумным негодяем, и он также знал, что прежде всего надо уладить отношения с ней. Он не хотел давать ей время на раздумья. – У нас еще вся жизнь впереди, моя любимая. Ты предоставишь мне еще один шанс?
Ее глаза изучали его, но она молчала, а он наклонился и нежно поцеловал ее в губы, как раньше. – Я тебя люблю, Дафф. Всем сердцем.
И тогда у Дафны снова появились слезы, она крепко обняла его, стараясь не думать о том, что он сделал, пока ее не было. Джастин обнимал ее, рыдающую, утешал, успокаивал и гладил по волосам. Когда она наконец перестала плакать, он знал, что сумел отвоевать ее. Дафна не могла выразить своих чувств, но он знал, что через некоторое время она простит его за содеянное, и тихо, облегченно про себя вздохнул, а потом встал и мягко произнес:
– Мне очень жаль, киска, но нам надо на работу.
Дафна издала глухой стон, она совсем об этом забыла.
Но знала, что он был прав.
– Который час?
– Шесть пятнадцать.
Дафна поморщилась.
– Говарда кондрашка хватит.
– Ага. – Джастин наконец улыбнулся. – Но поскольку он его уже хватил, пусть хоть повод будет стоящий. – И затем, не говоря больше ни слова, он снова уложил ее на кровать...
Дафна думала протестовать, ей этого не хотелось после того, что он сделал... не сейчас... не сразу... Джастин, его мастерство были сильнее ее намерений, и через мгновение он погрузился в нее, она издала стон желания и радости и поняла, что снова принадлежит ему. «Возможно, он был прав, – говорила она себе потом, – видимо, всем приходится это испытать. Может, это нас и закалит».
Глава 33
Когда в восемь пятнадцать Джастин и Дафна появились в павильоне, Говард был близок к апоплексическому удару. Он повернулся и уставился на них, не веря своим глазам.
– Не может быть, не может быть! – Его голос поднялся до крещендо, и Дафна съежилась. Джастин же был невозмутим. – Что с вами обоими случилось? Вы что, свои проклятые задницы никак не могли оторвать от постели, чтобы прийти на работу? А все остальные что, не люди? На три часа опоздали в павильон и вышагивают так, как будто они пришли чайку попить! Идите вы ко всем чертям!
Он схватил экземпляр сценария и швырнул его. Между тем Джастин ушел переодеться, а Дафна лихорадочно искала глазами Барбару.
– Ты в порядке?
Барбара села рядом с ней, глядя на ее осунувшееся лицо опустошенные глаза, но Дафна отвернулась от ее пристально взгляда и кивнула. Даже теперь ей приходилось сдерживать слезы. То ли от бессонной ночи, то ли
– Я в порядке. – Она посмотрела на свою подругу с усталой улыбкой. – Все в порядке.
Или по крайней мере к тому шло. Барбара поняла, что Джастин выкрутился.
– Хочешь чашку кофе?
– Да, если ты уверена, что Говард не подсыплет в мою чашку мышьяку.
Барбара улыбнулась, все еще глядя на нее. Она ненавидела печаль на лице Дафны и ненавидела Джастина за то, что он был причиной этой печали.
– Не расстраивайся, Дафна. Половина группы сегодня опоздала, поэтому он так бесится. Очевидно, это всегда занимает пару дней, пока все наладится после перерыва.
– Если не больше. – Впервые после своего прилета Дафна улыбнулась. И это было единственным намеком на беспорядок, обнаруженный ею в доме. Барбара принесла кофе, и Дафна стала постепенно оживать, но из-за ночного перелета, недосыпания и травмы, нанесенной Джастином, она весь день чувствовала себя не в своей тарелке. В тот день они закончили в шесть часов, Джастин отвез ее домой и уложил в постель. Он сразу принес ей чашку чая и ужин на подносе. Это напоминало обслуживание инвалида, и Дафна знала, почему он так делал, но она вынуждена была признать, что возражать ей вовсе не хотелось. Потом он был на кухне и убирал все, когда позвонил Мэтью, и Дафна со вздохом погрузилась в подушки. Так приятно было слышать его голос.
– Привет, Мэтт. – Она говорила тихо и была рада, что дверь спальни закрыта.
– День у тебя, похоже, был не из легких. У тебя усталый голос.
– Я правда устала.
Но он сразу понял, что дело не только в этом.
– У тебя все о'кей?
– Более или менее.
Дафна старалась сдержаться и не говорить ему, что произошло. Она этого не хотела. Это не имело к нему никакого отношения. И все-таки ей нужна была его поддержка, необходимо знать, что у нее еще есть на кого положиться. Пусть этот человек далеко, пусть за три тысячи миль отсюда. Дафна все еще не верила Джастину, как бы он ни каялся. Но она не сомневалась в том, что Мэтью ее друг.
– Как сегодня вел себя Эндрю?
– Неплохо, с учетом того, что ты уехала только вчера. Как перелет?
– Нормально. Я спала.
Ей на мгновение вспомнились звонки Джеффа, когда он ездил в командировки. Эти звонки служили утешением среди повседневных забот. Все это было в гораздо меньшем масштабе, чем то, что сейчас происходило с ней, к тому же было в чем найти облегчение. То, что происходило в Калифорнии, просто было чересчур. Дафна замолчала, а Мэтью на своем конце провода нахмурился, он моментально понял, услышав ее голос, что что-то не в порядке.
– Дафф? В чем дело, крошка?
После Джона никто ее так не называл, и она почувствовала, что сейчас заплачет.
– Я чем-то могу помочь?
– К сожалению, нет. – Теперь Мэтью мог слышать, как она плачет. – Дело в том, что тут произошло... пока меня не было...
– Твой друг?
Дафна кивнула и всхлипнула. Сейчас глупо плакать, говорила она себе. Они помирились. Но обида, глубокая обида все равно не проходила. И она захотела поделиться случившимся с Мэтью, словно объятия его добрых рук могли сейчас что-то изменить.