Только теннис
Шрифт:
КРИС ЭВЕРТ
Лет пятнадцать тому назад, когда в лидерах мирового тенниса утвердилась Мартина Навратилова, Крис Эверт пыталась иногда подражать Мартине, но, слава богу, не во всем. У Крис счастливо сложилась жизнь, она удачно, разведясь с англичанином Ллойдом, второй раз вышла замуж. У Эверт трое детей. Кто в расцвете ее карьеры мог бы подумать, что у Крис Эверт будет трое мальчишек! Старшему Николаю восемь, маленький, он недавно родился - Александр, и почему-то средний - Колтон. Я смеялась: "Крис, за что ты так любишь русские имена? Почему Александр и Николай? Или ты хочешь, чтобы из них получились цари?" Она совершенно серьезно: "Оля, у меня где-то далеко-далеко родственные линии с вашими царями пересекаются". Прошло десять лет с хвостиком, и все наоборот, Мартина теперь подражает Крис и тоже хочет детей, но исполнится ли ее желание, не знаю.
У Крис Эверт прекрасный дом, где сразу видно, что она не только настоящая хозяйка, но и великолепная мать. По воскресеньям Крис натягивает по утрам кепку с козырьком, берет своих малышей и идет играть с ними в бейсбол. Она сама учит детей плавать, она ходит с ними на каток, единственный закрытый каток, который есть во Флориде. Она полностью посвящает жизнь своим детям. У нее в доме две няньки, но если Крис не в отъезде, не может такого быть, чтобы она сама не уложила детей спать.
Ее мужа зовут Энди Милз, он в прошлом спортсмен-горнолыжник. Красивая семья, типично американская. Она, как и прежде, популярная личность. У Эверт два турнира в Америке, куда она не только отдала свое имя, но и где она главный организатор. Один "Эверт кап", второй - это то, что у американцев называется селебрити - турнир для знаменитостей, все деньги, на нем заработанные, Эверт отдает в благотворительные фонды.
Ее жизнь полна: она ведет дом, она комментирует на телевидении большие турниры. Мы часто с ней встречаемся или на первенстве Франции, или на Уимбл-доне. А вот на "Ю.С. опен" Крис не приезжает, хотя именно этот турнир она очень часто выигрывала. И не приезжает потому, что он совпадает с началом учебного года, а детей нужно подготовить после лета к школе.
На родном для нее первенстве США Крис Эверт можно увидеть только на каком-нибудь приеме и только один день, это все, что она может себе позволить. Наверное, Крис прекрасно понимает: у нее много денег, она по-прежнему популярна, но жить необходимо в тех рамках, которые соединяют, а не разводят семью. И что интересно, сейчас в их доме стала появляться Штефи Граф, тоже живущая во Флориде, соседка Крис. Долгое время Штефи жила в одиночестве, стараясь не иметь ничего общего ни с Крис Эверт, ни с Мартиной Навратиловой, а теперь они вместе делают барбекю, что для американцев показатель истинной дружбы. У каждой женщины, выступающей на высоком профессиональном уровне, рано или поздно наступает момент, когда теннис постепенно отходит на второй план. То есть он все еще занимает главенствующее место в жизни, но умный игрок уже понимает, что строительство отношений с людьми не менее важное занятие. Невероятная борьба за лидерство в мировой десятке в конце концов рано или поздно обязательно перейдет если не в нормальное, то в ровное общение. Перейдет в хорошо накрытый стол, в веселье, в совместные выезды в горы, а может, просто в посещение кино. С годами начинаешь понимать, что интересная встреча с друзьями не менее ценна, чем какая-то очередная победа.
Крис, как и раньше, очень следит за собой, она всегда элегантна и всегда изысканно одета. Она создала теннисную академию и назвала ее не "Крис Эверт академи", хотя имя Крис знаменито на весь теннисный мир, а "Эверт академи". В это название входит вся их теннисная семья Эверт. Недавно ее отцу, руководителю Академии, исполнилось семьдесят лет, и он ушел на пенсию.
У Крис замечательный отец, и о нем стоит сказать несколько слов. На протяжении многих лет он свои уроки давал за гроши. Даже тогда, когда Крис уже стала суперзвездой и его уроки ценились во Флориде больше, чем у кого-либо. Но он всю свою жизнь работал в одном и том же публичном, то есть открытом для всех клубе, не переходя в дорогой и престижный.
Что же сделало из Крис Эверт звезду и чемпионку? Начну свой рассказ издалека. Я теперь часто играю ветеранские турниры с прежними звездами, наше соперничество на корте продолжается. Сейчас даже организован женский профсоюз прежних теннисных знаменитостей, и я одна из его членов. Однажды на нашу теннисную клинику, то есть на открытый урок тенниса, съехалось довольно много людей. В этот день шел проливной дождь, и мы не знали, что с ними делать. В конце концов кому-то пришла идея собрать их вместе и рассказать им наши истории, пока эти истории и мы сами еще интересны любителям тенниса. Всем нам, конечно, задавали вопросы. Когда дело дошло до меня, первый вопрос: как мне путешествовалось с кагэбэшниками? Всех это почему-то страшно интересовало. У Навратиловой спрашивают одно, у Шрайвер - другое. И наконец: "Крис, почему ты стала чемпионкой? В твоей семье все дети хорошо играли, а чемпионкой стала ты?" Действительно, все Эверты, в общем, довольно-таки успешно выступали. Крис ответила так: "Мне кажется, в нашей семье существовал определенный баланс. Нормы поведения, заложенные в доме, как ни странно, очень важны для будущих успехов. У меня очень серьезный папа и замечательная добрая мама. Она настоящая мама и жена и всегда относилась к спорту именно так, как истинная женщина и должна относиться к спорту". И дальше Крис рассказывает о своем телефонном звонке домой из Парижа - я еще вернусь к этому позже, когда буду писать про Катю. Так почему же все-таки чемпионкой из всех Эвертов стала именно Крис?
Однажды я стала участницей небольшого семейного инцидента. Мы играли показательный турнир в Японии (надо заметить, что женщины всегда играют показательный турнир с такими же эмоциями, как соревнования), я в паре с сестрой Крис - Джинни Эверт против нее и Мартины Навратиловой. Уже не помню, кто что сделал, кто принес решающее очко, но Крис на этих посиделках рассказывала: "Звонит Джинни домой и говорит маме: мама, мы с Ольгой выиграли у Крис и Мартины!" Наша мама удивленно: "Ты шутишь!" Но если продолжить рассказ, то все дело заключалось в том, что Крис в этот день сама маме не позвонила, а со своей сестрой не разговаривала неделю. Чемпионские амбиции проявляются далеко не у всех даже в одной, отдельно взятой семье.
Каждое время имеет не только своих героев, но и свою талантливую теннисистку. Есть то, что воспитать в человеке невозможно, то, что приходит только с годами, мы называем это качество опытом. Если можно так выразиться: опыт - это тренированное предвидение. Суперчемпионки, которых труднее всего обыграть, рождаются с таким даром. Это относится и к Крис Эверт, и к Наташе Зверевой, и к Мартине Хингис.
Отцы и у Наташи и у Крис были их личными тренерами, но сами по себе они совершенно разные люди. У Наташи после взросления обнаружились совсем не простые отношения с папой, а у Крис они сохранялись на протяжении всей карьеры довольно близкими. Я прекрасно знаю историю дочки и папы - Наташи Зверевой и Марата Николаевича, потому что она вся прошла перед моими глазами. Папа Эверт дал своей дочери все, что мог, чтобы она стала чемпионкой, но не хотел и не собирался погружаться в ее жизнь. Он одинаково любил всех своих детей, любил жену, любил свою семью - и я видела, что счастье всей семьи было главным для него. Он не хотел купаться в славе своей знаменитой дочери. А многие родители, и это замечание, на мой взгляд, касается и Марата Николаевича Зверева, в своих знаменитых детях видят частицу своей собственной славы. Такое мировоззрение мешает им самим, но в первую очередь мешает их детям, потому что в отношениях "родитель - ребенок" происходит перенапряжение и, как следствие, чаще всего неправильный анализ. Нередко отцы-тренеры добиваются больших успехов со своими детьми, чаще с дочерьми, но рано или поздно наступает момент, когда девочку надо от себя отпустить. У Крис Эверт отец сам играл на высоком уровне, поэтому обладал огромным опытом - и как спортсмен, и как тренер. Возможно, это и помогло ему выбрать правильный стиль отношений, и он находился в тени, стараясь лишний раз не вылезать перед "огнями рампы". Джимми Эверта прежде очень редко можно было встретить на крупных турнирах, сейчас он, кстати, на них бывает чаще, чем тогда, когда играла Крис. Везде все видят только Ника Боллитери, который без конца о себе рассказывает, и невольно создается впечатление, что Эверт воспитал только одну свою дочь, а Ник всех остальных: и Селеш, и Курникову, и Пирс, и Сампраса, и Агасси, и Курье...
– список конца не имеет. Как и когда он успел совершить такой тренерский подвиг, я не понимаю. Даже в фигурном катании, где у Тани Тарасовой десятки чемпионов, но всех она с рождения воспитать не могла, а вот Ник "сумел". Самое интересное, что люди его откровения воспринимают как истину, и только профессионалы понимают, что такое в принципе нереально. У Ларисы Дмитриевны Преображенской занималось очень много учеников и очень хороших: Лена Гранатурова, которая выигрывала первенство Советского Союза, Юлия Кошеварова, Вика Мильвидская, но все-таки суперчемпионка одна - Аня Курникова. Такая, как Аня, у Ларисы Дмитриевны за сорок лет одна-единственная, а у Ника Боллитери, по его словам, десятки.
Возвращаясь к теме родителей, предупреждаю: будьте осторожны. У Марата Николаевича получилось так, что дочь его переросла. Она со временем знала уже больше о теннисе, чем он, а потом стала знать больше и о жизни людей с миллионным счетом в американском банке. Поэтому, мне кажется, в конце концов они как тренер и ученица расстались. И этот момент оказался невероятно трагическим для Марата Николаевича, хотя расстались они всего лишь в своей профессии, не как дочь с отцом. Я повторю: Наташа переросла отца, а он не нашел в себе сил это признать. Печально. Наблюдая за их ситуацией и рядом и со стороны, я могу утверждать, что из-за того, что он так долго не отпускал от себя дочь, Наташа не достигла своего потолка.
Время ушло, она так и не нашла тренера, который мог бы ее довести до самых верхних ступеней в мировой классификации. Она выиграла, может быть, больше всех парных турниров в мире, но она обладала таким потенциалом, что могла и в одиночных выиграть не меньше. Ее нынешнее материальное положение прекрасно, ее уважают как игрока, но все считают: Наташа Зверева - нераскрывшийся талант.
Моей вины в судьбе Наташи нет, мне было сложно, да и просто невозможно идти против отца. Когда я ушла из сборной команды Советского Союза, предложения со стороны Наташи Зверевой, чтобы я стала ее личным тренером, не поступило, а потом уже началась такая мешанина в стране, что все разбежались по своим углам. Теперь это звучит смешно, но когда Лариса Савченко пришла в раздевалку с согнутой спиной, судорожно хватаясь за сумку, я подошла к ней с такими словами: "Лариса, я тебе дам последний раз бесплатный совет, не играй так много турниров". Но ее моя шутка даже не рассмешила, настолько болела спина. Нужно быть очень сильным человеком и тем более не советским, чтобы в тот момент, когда ты только-только начинаешь зарабатывать настоящие деньги, подумать еще и о том, что не мешает заплатить и тренеру. Все западные правила и ценности усвоены моментально, но тут родное воспитание почему-то неизживаемо: тренер - значит, бесплатный. Понять, что Морозова, Лепешин или кто-то еще могут повести дальше, что сделает игрока еще богаче, не получается.
Я восторгаюсь Нуриевым. Когда он остался во Франции, ему балетная труппа Гранд-опера предложила подписать контракт на три года, Нуриев же подписал контракт всего на несколько месяцев. Он заработал первые деньги и сразу уехал... к преподавателю, который научил его одному из балетных элементов, упущенных в свое время в ленинградском училище. Вероятно, он за эти уроки заплатил хорошие деньги, так как не думаю, чтобы кто-нибудь на Западе занимался бы с солистом балета бесплатно. И лишь уничтожив пробел в танце, Нуриев уехал в Англию, где с Марго Фонтейн, звездой английского балета, которая на протяжении двадцати лет открывала сезоны Королевского балета, он начал исполнять фантастические партии. Вместе они стали суперзвездами. Я как советский человек, узнав о таком факте биографии Нуриева, была потрясена. Во-первых, в те времена уже остаться на Западе - удел или очень сильных, или сумасшедших. Не знаю, чего в нем было больше? И второе. Какую надо иметь силу воли, чтобы отказаться от огромного гонорара - для советского человека вообще немыслимого - и заставить себя уехать в другую страну, при этом заплатить свои первые деньги только за то, чтобы стать еще лучше. Никому из наших спортсменов пока не суждено пойти на такое. Наверное, нет той нуриевской силы, а может, и легкого сумасшествия, что всегда присуще гениям.