Только ты можешь спасти человечество
Шрифт:
Джонни постарался изобразить непринужденную походку, чуток вразвалочку.
— А, Джонни, — рассеянно бросил Бигмак. Он тут другой, подумал Джонни. Старше.
Жестче.
Незнакомые парни незаметно расслабились. Бигмак знал Джонни, значит, до поры до времени его можно было потерпеть.
— Чё-то ты редко к нам заглядываешь, — сказал Бигмак. — Айда, клюкнем.
Джонни смекнул, что, спросив кока-колы, здорово подмочит свою уличную репутацию.
Так что он пропустил вопрос мимо ушей и взял быка за рога:
— Я
— А тебе на кой? — спросил Бигмак.
На стене за школьной библиотекой или в Пассаже, традиционном месте тусовок, Бигмаку и в голову не пришло бы задать такой вопрос. Но здесь действовали иные правила. В школе Бигмак отчаянно старался скрыть свои математические способности, тут — способность поддерживать нормальный разговор.
Джонни увидел лазейку.
— Да мне, в общем-то, нужна его сестра. Кто-то из приятелей Бигмака хихикнул. Бигмак взял Джонни за локоть и отвел в сторонку.
— Чего ты приперся? Завтра не мог спросить?
— Это… срочно.
— Бигмак! Ты едешь или как? Бигмак оглянулся через плечо:
— Не могу. Есть дельце.
Один парень что-то сказал другому, и оба загоготали. Потом они сели в машину. Через пару минут заработал мотор, машина съехала на мостовую, попятилась — и умчалась в ночь по встречной полосе. Джонни с Бигмаком услышали, как взвизгнули покрышки, когда она свернула за угол.
Бигмак мгновенно успокоился. Он вдруг стал намного мягче, чуть ниже ростом и гораздо больше похож на привычного дураковатого Бигмака.
— А почему ты с ними не поехал? — спросил Джонни.
— Ну ты лох, — довольно дружелюбно фыркнул Бигмак.
— Холодец сказал, надо говорить не «лох», а «лопух»…
— Мне больше нравится «козел». Ладно, мотаем, — сказал Бигмак. — А то сюда щас привалят всякие недовольные. Сами виноваты, не хрен здесь тачку оставлять.
— Что?
— Лопух. Жизни не нюхал.
— Это все игрушки, — пробормотал Джонни как бы себе самому. — Только другие. Бигмак…
Вдали взвыл и захлебнулся клаксон. Бигмак остановился. Ветер облепил его футболкой, и под надписью «Терминатор» проступили ребра.
— Что?
— Ты когда-нибудь задумывался, что настоящее, а что нет?
— Еще не хватало. Чё я, дурной?
— Почему?
— Настоящее — настоящее. Все остальное — нет.
— А сны?..
— Туфта.
— Но что-то в них должно быть. Иначе зачем они! — в отчаянии возразил Джонни.
— Да, но это не то же самое, что настоящее настоящее.
— А в телике люди настоящие?
— А то!
— Тогда почему мы относимся к ним как к игре?
— Ты это о чем? О новостях?
— Да!
— Новости другое дело. Нельзя, чтоб все творили кому что в башку взбредет.
— Но мы-то…
—
Джонни немножко успокоился.
— А ты настоящий?
— Фиг его знает. Вроде да. Один черт, дерьмо.
— Что?
— Да всё. Так чё колыхаться? Погнали, мне домой надо.
Они прошагали мимо того, что в 1965 году считалось зоной зеленых насаждений, а теперь превратилось в квадрат загаженной собаками земли, куда приезжали умирать магазинные тележки.
— Нуда немного того… странный, — сказал Бигмак. — Без тормозов парень. С прибабахом. Хотя живет в шикарных хоромах.
— Где?
— На Тайн-авеню или на Кресент, не помню.
На миг его лицо залил голубой свет — через перекресток, воя сиреной и мигая маячком, промчалась полицейская машина.
Бигмак замер.
— А по правде его как звать? — спросил Джонни.
— А? А… Вроде Гарри.
Бигмак уставился в конец улицы. Голубой свет остановился примерно в полумиле от них; видно было, как он отражается от рекламного щита.
— Гарри и все? — не отставал Джонни. Лицо Бигмака в свете уличных фонарей влажно блестело. Джонни вдруг понял, что Бигмак вспотел.
— Данн, кажись. — Бигмак беспокойно переступил с ноги на ногу.
Ночь огласила другая сирена. По главной дороге проехала «скорая помощь», призрачная в свете собственной мигалки.
— Послушай, Бигмак…
— Отвали!
Бигмак развернулся и побежал, громко топая по асфальту башмаками на толстой подметке. Джонни смотрел ему вслед и перебирал в уме все то, что должен был сказать и не сказал Бигмаку. Он прекрасно понимал, какая судьба может быть уготована машине в окрестностях темной башни. А что говорить теперь?
Тем временем его тело решило: болтовню побоку. Лучше сделать что-нибудь. И, не спросясь Джонни, припустило вдогонку приятелю, прихватив с собой мозг.
Несмотря на обилие тренажеров в спальне (которыми очень заинтересовалась бы полиция, займись она всерьез недавней кражей в Спортивном центре), Бигмак был не в лучшей форме. Такой уж он уродился. Джонни догнал его у поворота.
— Кому… сказано… отвали!.. Нечего… тут… — пропыхтел Бигмак. Они бежали к далеким огням.
— Похоже, разбились.
— Шустрый хорошо водит!
— В смысле — хорошо умеет давить на газ?
Впереди, у светофора, собралась небольшая толпа. Бегущих ребят обогнала вторая «скорая». Она резко затормозила, толпа расступилась, и Джонни мельком увидел… нет, не машину — скорее то, что может остаться от машины, попытайся она протаранить бетономешалку. Причем именно бетономешалку, тут сомнений быть не могло — она лежала на боку на тротуаре, и ее груз стремительно превращался в самый большой в мире кирпич.