Толкование на Евангелие от Матфея

Зигабен Евфимий

Стих 9 — 10. Или кто есть от вас человек, егоже аще вопросит сын его хлеба, еда камень подаст ему; Или аще рыбы просит, еда змию подаст ему? Опять пользуется фактом из жизни человеческой и примером возводит слушателя к вере в то, что сказал. Просящему должно быть сыном и просить о том, что отцу прилично дать, а сыну полезно получить.

Стих 11. Аще убо вы, лукави суще, умеете даяния блага даяти чадом вашым, кольми паче Отец ваш Небесный даст блага просящым у Него. Назвал их злыми не в упрек человеческой природе, но для противопоставления Божественной благости. Человеческая благость по отношению к Божественной кажется злом, и разница между ними настолько велика, насколько

велика разница между человеком и Богом. И смотри, как Он то побуждает делать добро, то увещевает молиться, и то переходит от того к этому, то возвращается от этого к тому. Делает же Он так, научая нас не надеяться ни на одно только наше старание, ни на одну только молитву, но исполнять то, что относится к нам, и испрашивать помощь свыше. Только при взаимной помощи дела наши будут иметь надлежащий успех.

Стих 12.Вся убо, елика аще хощете, да творят вам человецы, тако и вы творите им. Все, что прежде узаконил относительно любви, теперь в немногих словах собрал существенное и вкратце возвестил легкое и самое справедливое дело, говоря: Вся елика аще хощете, да творят вам человецы, тако и вы творите им. Итак, делайте им то, чего желаете и от них, чтобы они делали вам, а это совершенно одно и то же, что любить ближнего, как самого себя. Поэтому и прибавил:

Стих 12. Се бо есть закон и пророцы. Так утверждает древний Закон и пророки. Закон говорит: возлюбиши ближняго своего яко сам себе (Лев. 19,18), а пророки часто увещевали иудеев к братолюбию. Но и Христос впоследствии законнику, вопрошавшему, какая заповедь в Законе большая, ответив, что это есть заповедь о любви к Богу и о любви к ближнему, присоединил: в сию обою заповедию весь закон и пророцы висят (Мф. 22, 36–40), т. е. преимущественно держатся этих двух заповедей, наиболее трактуют об этих двух, а главною своею целью имеют научить людей, с одной стороны, любить Бога, живя благочестиво, а с другой стороны, любить друг друга, не обижая ближнего. Можно и иначе сказать, что весь Закон и пророки имеют в этих двух заповедях свой корень, основание и содержание.

Стих 13.Внидите узкими враты. Узкими вратами называет упражнение в добродетелях: воротами, потому что оно вводит в вечную жизнь, а узкими воротами, потому что оно приготовляет входящим труды и болезни, пока они не пройдут, и потому что они не принимают людей, тучных от грехов, по причине величайшей своей тонкости до тех пор, пока они не отбросят тучности грехов своих.

Стих 13.Яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящии им. Опять путем и воротами назвал сластолюбие, как ведущее к наказанию, которое здесь назвал пагубою. Назвал пространным и широким, потому что оно не доставляет никакого труда идущим по нему, так как оно не ограничено, своевольно и никем не охраняемо.

Стих 14.Что узкая врата, и тесный путь вводяй в живот… Что поставлено вместо: весьма. Увеличивает узкость и тесноту, чтобы, заранее зная это, мы возбуждались к борьбе и заблаговременно приготовлялись к терпению и перенесению трудов. Если постигнет нас какая-либо печаль, о которой мы заранее знали и которой ожидали, то она обыкновенно переносится гораздо легче. Итак, желая, чтобы ученики были весьма сильны в борьбе и терпеливы, открыл, что указанный путь тесный и полон скорби. Утешая же их относительно долженствующего последовать мучения и облегчая тяжесть его, открыл, куда этот путь ведет, именно к жизни, разумеется — вечной, чтобы ты в то время, как беспокоишься, видя все труды, возбуждался, взирая на конец их, и получал новые силы от надежды на воздаяние. И не очень малое утешение назвать эти ворота и путь, потому что ни одно из них не остается, но проходит.

Стих 14.И мало их есть, иже обретают его. Там, конечно, много, по причине приятности пути и отсутствия трудов на нем, а здесь — мало, по причине неудобства и трудности. Следует знать, что теперь Он назвал путь небесной жизни узким и тесным ради Его временных страданий, а в другом месте Он говорит, что иго заповедей Его — благо и бремя предписаний Его легко (11,30) ради надежды на вечные блага. Добродетель — тяжела по причине тяжести трудов, а легка по причине воздаяния за нее; ожидание будущей радости смягчает и уменьшает ощущение скорби.

Стих 15. Внемлите же от лживых пророк, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы. Сказав о пути, присоединяет и о злоумышляющих на этом пути, чтобы мы были внимательнее и осторожнее. В предыдущих стихах Он дал наставления относительно псов и свиней, а здесь приводит другой, более опасный род, именно волков, покрытых овечьеею кожею, потому что те видимы, а эти скрыты и невидимы. Некоторые говорят, что это необыкновенные и безбожные люди, которые обходят и обольщают многих. Лжепророками названы они, так как толкуют и предсказывают будущее, — приходящими в овечьих одеждах, так как они в образе разумных овец приходят на пастбища Христовы, — а хищными волками, так как они молча и тайно обольщают более простые души и увлекают в погибель. Но Златоуст говорит, что это христиане, отличающиеся порочною и зловредною жизнью и проповедующие незлобие и благочестие, беседы которых портят добрые нравы. Показывая различие между ними и вышеупомянутыми псами и свиньями, Христос повелел тем не вверять таинственного учения, а этих остерегаться, как ядовитых животных, чтобы не сделаться участниками их погибели. А чтобы слушатели не смущались тем, что нелегко узнать такого рода людей, научает, каким образом узнать их, говоря:

Стих 16. От плод их познаете их. Хотя, говорит, они кажутся скрытыми, однако легко изобличаются. Тот путь, по которому Я повелел идти Своим ученикам, трудный и неудобный, и лицемеры не могут идти по нему. Подобно тому, как хорошее дерево, т. е. дерево хорошего сорта, узнается не по цветам, а по плодам, так точно и их мы должны распознавать не по речам, а по делам. О них и апостол Павел сказал, что они ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных (Рим. 16,18). Затем поставляет и соображение на основании примера, чтобы удобнее было распознавать их.

Стих16.Еда объемлют от терния грозды, или от репия смоквы. Еда, т. е. разве, неужели — вопросительно. Следовательно, Он говорит: разве собирают люди с терновника виноград? и т. д. Репейник есть также вид терновника.

Стих 17.Тако всяко древо доброе плоды добры творит, а злое древо плоды злы творит. Спросив о деле, не согласном с природою и потому невозможном, прибавляет, что как невозможно это, потому что терновник и репейник — деревья злые, т. е. бесполезные для принесения годных в пищу плодов, а виноград и смоквы — годны для пищи, — так и всяко древо доброе плоды добры творит и т. д. Злым, гнилым называется не только гнилое, но и бесполезное. Под злыми деревьями разумеются здесь вышеупомянутые лицемеры, которых плоды, т. е. дела, достойны их гнили и бесполезности.

Стих 18.Не может древо добро плоды злы творити, ни древо зло плоды добры творити. Чтобы кто-нибудь не полагал, что доброе древо может приносить и худые плоды, т. е. бесполезные, а злое дерево — добрые, показывает, что это невозможно. Но почему Давид, будучи добрым деревом, принес худые поды, именно: прелюбодеяние и убийство, а Павел, будучи худым деревом, принес добрые плоды, став избранным сосудом Христовым? Почему? Потому что они переменились, первый — от добродетели к пороку, а второй — от порокак добродетели; но до тех пор пока Давид оставался в добродетели, а Павел — в пороке, они не могли принести такого рода плодов. Следовательно, Он сказал, что это невозможно по отношению к неизменным.