Толкование на Евангелие от Матфея
Шрифт:
Ты же обрати внимание на то, что недавно весьма ублажаемый теперь сильно порицается, — чтобы сдерживать и свою смелость и знать, что Спаситель был нелицеприятен. Когда тот сказал верно, ублажил его, а когда неверно — порицал. Верно он сказал то, относительно чего получил откровение от Бога, а неверно — то, что сказал от себя самого.
Стих 24.Тогда Иисус рече учеником Своим: аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет. Марк (8, 34) и Лука (9, 23) говорят, что Христос сказал это к народу и вообще ко всем. Сказал это, утверждая, что не только не неприлично для Него умереть, но что и никто другой не может быть Его учеником, если не умрет за благо. Аще кто хощет, говорит, по Мне ити, или — следовать за Мною, как ученик и подражатель Мой, да отвержется себе, т. е. своей воли, преданной страстям и привязанной к этой жизни, или — своего тела, не щадя его во время бедствий и испытаний, но даже подвергая его опасностям, — и возмет крест свой, т. е. пусть помнит о своей смерти (крестом обозначил смерть, потому что крест тогда был орудием смертной казни), пусть всегда ожидает смерти, пусть постоянно будет готов к ней, и ежедневно умирает своею волею. Это
Стих 25.Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю: и иже аще погубит душу свою Мене ради, обрящет ю. Сказал это и в десятой главе; там найди и объяснение. Марк же (8, 35) сказал: Мене ради и Евангелия, т. е. ради Меня и Моего учения.
Стих 26.Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит… Конечно, невозможно приобрести весь мир; но если бы это было возможно, не было бы никакой пользы от этого. В мире все смертно, а душа бессмертна; наслаждение всем этим — временное, а наказание души — вечное. Далее еще усиливает страх; этим обыкновенно Он исправляет слушателей.
Стих 26.Или что даст человек измену за душу свою? Если весь мир не может сравняться по своей цене с разумною душою, то какой же выкуп можно дать, чтобы исторгнуть ее от вечного наказания? Конечно, никакого. Потому должно, оставив все, заботиться только о ней одной, вред которой причиняет смерть и за потерю которой нельзя дать выкупа. А чтобы показать нерадивым, что нерадение их не останется без наказания, и усердным, что усердие их не будет лишено награды, чтобы тех еще более устрашить, а этих ободрить, говорит:
Стих 27.Приити бо имать Сын Человеческий во славе Отца Своего со Аггелы Своими, и тогда воздаст комуждо по деянием его. Показал, что имеет одну и ту же славу с Отцом: во славе, говорит, Отца Своего. Если же имеет одну и ту же славу, то, конечно, одно и то же и существо, и власть, и Божество. Имеющие одну и ту же славу имеют и все остальное одно и то же.
Стих 28.Аминь глаголю вам, (яко) суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дондеже видят Сына Человеческаго грядуща во Царствии Своем. Сказав о Себе, что придет во славе, дориносимый и сопровождаемый Ангелами, и зная, что ученики не доверяют этим словам, подтверждает их, присоединив, что немного спустя некоторые увидят Его славу, — которую Он здесь назвал Царством. Указывал Он этим на сияние Своего Преображения, которое должен был вскоре показать Петру, Иакову и Иоанну. О них и сказал: нецыи от зде стоящих. Царством же Своим, или славою Своею — назвал то сияние, с которым впоследствии должен придти, когда воздаст каждому по делам его.
ГЛАВА XVII
ПРЕОБРАЖЕНИЕ ГОСПОДНЕ
Стих 1.И по днех шестих поят Иисус Петра и Иакова и Иоанна брата его… Лука (9, 28) говорит: бысть же по словесех сих яко дний осмь, и, однако, не противоречит. Он причислил сюда и тот день, в который Христос говорил выше сказанное ученикам, и тот, в который Он взял их; Матфей же, пропустив оба эти дня, исчислил только дни, заключенные между ними. Почему взял только трех этих, и не только теперь, но часто и в другое время, как это впоследствии мы найдем? Потому что они превосходили других учеников: Петр — тем, что сильно любил Его, вследствие горячей веры, Иоанн — тем, что был сильно любим Христом, вследствие превосходства добродетелей; Иаков — тем, что был ненавистен иудеям, так что Ирод, убив его впоследствии, оказал иудеям большую милость… Смотри, как Матфей не умолчал о тех, которые были предпочтены ему. Это же во многих местах делает и Иоанн, записывая по любви к справедливости преимущественные похвалы Петру. Лик апостольский был чужд зависти. — Почему же Христос, говоря: суть нецыи от зде стоящих, скрыл имена их? Чтобы не огорчать других; и чтобы те не скорбели, думая, что они, как недостойные, пренебрежены.
Стих 1.И возведе их на гору высоку едины. Лука (9, 28) же говорит, что Он взял их и взошел на гору помолиться.
Стих 2.И преобразися пред ними и просветися лице Его яко солнце, ризы же Его быши белы яко свет. Возвел их на высокую гору, чтобы не быть видимым для всех других; потому и прибавил — едины (ничего Он не делал для славы, а все для пользы), и чтобы мы знали, что должно возвышаться от земной низости тому, кто должен удостоиться Божественного созерцания. Преобразился так, что тело осталось, конечно, при своей собственной фигуре, но в нем отчасти открылось Божественное сияние и осветило лицо Его, и вид Его переменился на еще более Богоподобный. Преобразился пред ними, чтобы они, видя, как Он преобразился, не считали Его другим, и чтобы узнали, как легко Он может делать то, чего желает. Просияло лице Его как солнце, т. е. так показалось им. Сияние это было сильнее солнца, какое-то Божественное и неизреченное. Ризы же Его сделались белыми как свет, так как сияние это разлилось и на них.
Итак, если и кто-либо из вас возлюбит Иисуса, как Петр, или будет возлюблен Им, как Иоанн, или же тягостен врагам Его, как Иаков (а враги Его — демоны), тот возведется на высокую гору, т. е. на высоту знания, и узрит славу Его, насколько возможно человеку: разумею — тайны, от многих скрытые и невидимые. Не будет неуместным сказать, что лицо Иисуса — это смысл Его речей, а одежды — слововыражения этих речей, которыми покрыт смысл как одеждою. Это лицо Его светло и просвещает взирающих на Него, и эти одежды Его также белы, не имея в себе ничего темного и неясного.
Стих 3.И се, явистася им Моисей и Илиа, с Ним глаголюща. По многим причинам поставил подле Себя Моисея и Илию. Так как одни из народа говорили, что Он — Иоанн Креститель, другие — что Илия, третьи — что Иеремия или один из древних пророков, то и поставил пред Собою, как рабов, самых замечательных из процветавших в Ветхом Завете пророков, чтобы была видна средина между ними, и то, насколько Он их превосходит. Вот это одна причина.
Другая причина. Так как Его обвиняли в преступлении закона, говоря: несть Сей от Бога Человек, яко субботу не хранит (Ин. 9, 16), и затем называли Его хулителем и присваивающим Себе славу Божию, говоря: о добре деле камение не мещем на Тя, но о хуле, яко Ты, человек сый, твориши Себе Бога (Ин. 10, 33), — то Он поставил подле Себя — Моисея, чтобы показать, что ни в каком случае законодатель не предстал бы пред Ним в образе раба, если бы Он был законопреступник, а Илию, чтобы показать, что если бы Он был богохульник и присваивал бы Себе славу Божию, то пред богопротивным никогда бы не предстал как раб тот, кто всегда ревновал о славе Божией. Третья причина — та, чтобы знали, что Он — Господь смерти и жизни (так как Моисей умер, а Илия остался в живых), и чтобы ученики, впоследствии видя Его умирающим, считали это страдание добровольным и сообразили, что Господь смерти и жизни не мог умереть против воли. Можно присоединить и еще иную причину, что Господь поставил здесь их ради учеников, чтобы возбудить к подражанию им. Моисей был косноязычен, а Илия — совсем необразован, оба были бедны и одинаково смелы против властителей: Моисей против фараона, а Илия против Ахава. От нечестивых людей, которым оказывали благодеяния, они претерпели много бед, и, однако, не переставали заботиться о них. Моисею они должны были подражать в незлобии, Илии — в ревности к Богу, а им обоим — в умении управлять народом и в перенесении трудов. Тысячекратно они готовы были умереть, насколько это было в их власти, за угодивших Богу и за вверенный им народ и, погубив свои души, нашли их. Беседовали с Ним, показывая, что данный Моисеем закон и пророческое слово согласно предсказывали о Его смерти, первый — образами жертвы, а второй — различными пророчествами. Лука говорит (3, 31), что также Моисей и Илия явились во славе, или сиянии, чтобы мы знали, что все жившие по Богу участвуют в Божественной славе. О чем они беседовали? — об этом опять сказал Лука (9, 31), свидетельствуя, что они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме, — называя исходом — исход из этой жизни. Некоторые же книги пишут не — исход, но — славу, так как славою называется самый крест. Для всех других он был бесчестен, как наказание за великие преступления, — для одного только Христа он сделался славою, как награда за Его великую любовь к нам. Ибо кто, имеющий благодарное сердце, не прославит Его, слыша, что Он претерпел ради нашего спасения такого рода бесчестие, будучи достойным всякой почести. Есть и другое основание, по которому крест называется славою Его, — которое мы приведем в свое время. Итак, Моисей и Илия беседовали об исходе Его или же о славе Его, т. е. о кресте, — как Он должен быть распят. Следует также спросить, откуда ученики после стольких лет узнали Моисея и Илию, так как у евреев не было изображений на досках. На это скажем, что некоторые из древних евреев оставили для потомков образы замечательных мужей в книгах, так что читающие узнали их. Вероятно, что помнили их образы и по преданию живым словом. А может быть, апостолы узнали их и по Божественному Откровению. Или еще иначе. Моисей и Илия явились около Христа, показывая, что тайны закона и пророков сводятся к одному Христу и указывают на все то, что относится к Нему.
Стих 4.Отвещав же Петр рече (ко) Иисусови: Господи, добро есть нам зде быти: аще хощеши, сотворим зде три сени, Тебе едину, и Моисеови едину, и едину Илии. Сильно любя Учителя и не желая, чтобы Он ушел в Иерусалим, чтобы там пострадать, как Он предсказал, Петр, однако, не смеет прямо отклонять Его, чтобы опять не заслужить упрека, но советует остаться здесь, так как видит, что гора вполне безопасна, как неизвестная злоумышляющим против Него, и так как знает, что Моисей и Илия могут защитить Его: первый победил весьма много народов, а второй низвел с неба огонь на пятидесятиначальников. Сказав: добро есть нам зде быти и зная, что сказал худо, выразив только свое мнение, прибавил: аще хощеши, сотворим зде три сени, Тебе едину, и Моисеови едину, и едину Илии. Что ты говоришь, Петр? Немного прежде ты исповедал Его истинным Сыном Божиим, а теперь, поставляя Владыку между рабами, надеешься, что Он будет охранен ими? Смотри, как еще несовершенны были ученики до крестных страданий. Петр тогда испытывал двоякого рода душевное волнение: с одной стороны, страх за Учителя, с другой — необычайное это видение поразили и удивили его, и он проговорил это, сам не зная, что говорит, как сказал Лука (9, 33), т. е. говорил необдуманно. Марк (9, 6) сказал: не ведяше бо, что рещи, т. е. не знал, что другое сказать ему лучшее. Затем он присоединил и причину, говоря: потому что они были в страхе. А Лука (9, 32) написал, что они были отягчены сном. Они были в страхе — потому что увидели образ выше человеческого; были отягчены сном, или вернее — обмороком, от сияния. Хотя тогда была не ночь, а день, однако чрезмерное сияние затемнило их глаза и помрачило ум, до тех пор пока они, совершенно пробудившись, как сказал Лука (9, 32), или придя в себя из такого обморока, не увидели, насколько могли, славу Его. Поэтому-то Петр, не придя еще в себя, сказал необдуманно. Три кущи можно понимать как три пути ко спасению — путь деятельности, созерцания и богословия. Образцом деятельности был Илия — муж смелый и благоразумный, — созерцания — Моисей, как законодатель и судия, — богословия — Христос, как во всем совершенный. Это — кущи, по сравнению с будущими покоями, несравненно лучшими.
Стих 5.Еще (же) ему глаголющу, се, облак светел осени их: и се, глас из облака… Облако и голос подтверждают, что это голос Божий. Они знали, что Бог носится на облаках: полагаяй, говорит Писание (Пс. 103, 3), облаки на восхождение Свое, и многое в таком же роде оно имеет. Смотри: когда угрожает, полагает около себя темное облако, как на Синае, — а теперь, желая научить, полагает светлое…
Стих 5.Глаголя: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, о Немже благоволих… Это же сказал Отец с неба, когда крестился Спаситель (Мф. 3 гл.); но там ради присутствовавшего народа, а здесь преимущественно ради Петра. Голос Отца как бы так говорил: Чего ты, Петр, боишься за Иисуса? Он Сын Мой; и не просто Сын, подобно тем, которые делаются сынами Моими чрез добродетель, но Возлюбленный, или Избранный, как Единородный, и — мало того — Такой, в Котором Мое благоволение, т. е. в Котором Я почиваю и Которым доволен, как единомышленным и равным Мне. Поэтому не бойся за Него; сколько бы ты ни любил Его, ты все-таки не любишь столько, сколько — Я. У Меня троякое побуждение любить Его: Я люблю Его как Сына, как Возлюбленного и как доставляющего Мне покой и довольство. Итак, если ты не полагаешься на Его силу, то положись на Мою. Никто столь любимого не оставляет без разумной причины.