Толковая Библия в 12 томах(ред. А. Лопухин) Том 3
Шрифт:
Антиохийская церковь, кроме духовных даров, была обильна и дарами вещественными, так как среди новообращенных было немало лиц состоятельных, и она скоро доказала свой христианский дух щедрым благотворением нуждающимся собратьям в Иерусалиме. Именно около этого времени случился сильный голод, повергший христиан Иерусалима в сильную нужду. Чтобы вывести их из этого затруднения, антиохийские христиане произвели между собой сбор и отправили в Иерусалим с этим пособием Варнаву и Савла, которые и передали его страждущим христианам. Исполнив это поручение, они возвратились в Антиохию, приведя с собой юношу Иоанна Марка, который решился следовать за ними и помогать им своими услугами.
Церковь в Антиохии между тем настолько усилилась и окрепла, что в ней почувствовалось стремление выступить на поприще миссионерской деятельности для обращения язычников окружающих стран и городов. По внушению Святого Духа представители церкви избрали для этой цели Варнаву и Савла, которых и отправили с молитвенными пожеланиями на великое служение.
Предстоявшее им поприще было чрезвычайно трудно. Языческий мир находился в это время в наихудшем состоянии. Греция, блиставшая некогда своим умственным просвещением и славившаяся учеными и философами, представляла собой жалкую рабу,
Задыхаясь от внутреннего измождения, римский мир искал себе утешения в суеверии, чувственности и стоицизме. Суеверие главным образом состояло в привязанности к загадочным системам восточного жречества, в возбуждающих чувственность обрядах, в ужасных умилостивительных жертвах, заимствованных из разлагавшихся мифологий Египта или из грубо чувственных религий Галатии и Фригии. Все это настолько было опасно для нравственности и порядка, что уже задолго до этого времени сенат напрасно пытался запретить обряды, совершаемые в честь Изиды и Сераписа. Но все было напрасно. Язычество, видимо, разлагалось и находилось в томительной агонии, которую оно тщетно усиливалось смягчить наслаждениями самой постыдной чувственности и распутства. И среди этого поголовного развращения было лишь немного таких, которые еще ценили добродетель и держались простоты древней семейной жизни и религии. Эти немногие искали убежища в суровом стоицизме, но и он был слишком бездушен, чтобы давать хоть какое-нибудь удовлетворение настрадавшимся душам, которые жаждали истины в ее совершеннейшем выражении. И эту-то истину отправились проповедовать языческому миру скромные апостолы из Антиохии.
Взяв с собой Иоанна Марка, Варнава и Савл отправились в приморский порт Селевкию и отплыли на корабле на остров Кипр, как родину Варнавы и, следовательно, местность, которая могла служить наилучшим поприщем для начала великой деятельности среди язычников. На Кипре было самое разнородное население и среди его немало иудеев, так что в главных городах были синагоги. Апостолы, хотя и имели своим главным предназначением проповедовать язычникам, однако же никогда не упускали случая благовествовать и иудеям. Это не только согласно было с заповедью их божественного Учителя, но вместе с тем только через иудеев, именно через эллинистов и прозелитов, можно было лучше всего достигнуть и язычников.
Главным предметом проповеди было слово Божие и доказательство на основании его, что Иисус Христос, распятый иудеями, был Мессия, Спаситель мира. С этой проповедью они обошли весь остров, от Саламина на восточном берегу до Пафа на западном. Этот последний город, известный в греческой истории совершавшимися в нем оргиями в честь Венеры, был теперь резиденцией римского проконсула Сергия Павла. Это был образованный и знатный римлянин, но, подобно всем своим современникам, он уже изверился в своих богах и досуги своей службы посвящал таинственным и странным суевериям, которыми он окружен был со всех сторон. Это был вообще век, когда безверие уживалось рядом с самым грубым суеверием. Гордые римляне, потеряв всякую твердую почву в своей национальной религии, чувствовали себя вынужденными какой-то инстинктивной необходимостью искать хоть какого-нибудь сношения с невидимым миром, хотя бы даже при посредстве мистического волшебства Востока. Известно, что Марий обращался к предсказательству еврейки Марфы. В этот замечательный период авгуры, звездочеты, халдеи, математики, астрологи, маги, предвещатели, предсказатели судьбы, чревовещатели, снотолкователи отовсюду во множестве стекались в Рим и приобретали такое значение, что навлекали на себя негодование как сатириков, так и историков.
Некоторые из них, как Аполлоний Тианский и позднее Александр Абонотихский и циник Перегрин, обратили на себя всеобщее внимание. Едва ли было такое римское семейство, которое не содержало бы у себя своего собственного предсказателя судьбы, а Ювенал саркастически говорит, что император Тиверий, удалившись из Рима на о. Капрею, жил там, окруженный «целым стадом халдеев». То же было с Сергием Павлом, который держал при себе в качестве волхва одного иудейского обманщика по имени Вариисус. Когда он услышал о проповеди двух пришельцев из Антиохии, то заинтересовался и ими, и хотел послушать их учение. Но волхв (Елима) увидел в этом опасность для своего выгодного положения и, чтобы унизить апостолов, вступил в открытое состязание с ними, не стесняясь, конечно, ни доводами, ни оскорблениями в своем старании убедить Сергия Павла в нелепости новой веры. Тогда Савл, с этого времени начавший называться Павлом, мужественно выступил против наглого обманщика и сразу обнаружил перед всеми его низкую алчную душу. Устремляя на ложного прорицателя свой неотразимый взор, апостол воскликнул: «О, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, враг всякой правды! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних?» И затем, заметив ужас, объявший душу обличенного лицемера вследствие этого смелого и громоносного удара, он тут же прибавил: «И ныне вот рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени». Заклятие мгновенно возымело силу; кудесник сразу же почувствовал, что его обман обнажен и сам он уничтожен, что он стоял перед лицом карающего правосудия. Туман заволок ему зрение, наступила для него полная тьма, и, в отчаянии растопырив руки, он искал вожатого. Все это произвело сильное впечатление на проконсула, и он «уверовал, дивясь учению Господню».
Обойдя весь Кипр, проповедники сели на корабль и переправились на берег Малой Азии, именно в Пергию, в Памфилии, но юный Марк, испугавшись предстоявших трудов и опасностей, возвратился в Иерусалим. Отсюда апостолы направились в Антиохию Писидийскую, как город, который, лежа на большой торговой дороге, соединявшей его с многими соседними городами, имел большое разноплеменное и разноязычное население и представлял удобное поприще для проповеди. Но проповедь апостолов на первое время была обращена не к природным писидийцам и не к грекам, которые составляли наносный слой в населении, а к иудеям, которые прибыли туда вместе с потоком римского населения, обеспечившего за ними одинаковые права с другими жителями. В городе была синагога; в первый же субботний день апостолы отправились в нее и заняли места. Слух о их прибытии успел уже распространиться по городу, и начальник синагоги предложил им, как это обыкновенно делалось по отношению к знатным и вообще известным чем-нибудь иностранцам, сказать проповедь. Тогда ап. Павел встал и, дав знак рукой, обратился к собранию с речью, которую начал словами: «Мужи израильтяне и боящиеся Бога! послушайте». Затем, передав вкратце всю чудесную историю израильского народа, бывшую подготовлением к принятию Избавителя мира, он рассказал, что этого Избавителя-Мессию начальники иудейские не признали и без всякой вины предали распятию, положили во гроб, но «Бог воскресил Его из мертвых». «И так, – говорили апостолы, – да будет известно вам, мужи братия, что ради Его возвещается вам прощение грехов». Несмотря на то что в проповеди этой наносился страшный удар иудейству, она произвела громадное впечатление, так что при выходе апостолов из синагоги их окружила толпа язычников (прозелитов), которые и просили их, чтобы они говорили о том же и в следующую субботу.
В следующую субботу синагога уже не могла вместить всех желавших послушать дивную проповедь, так как «почти весь город собрался слушать слово Божие». Но этот успех сразу же пробудил зависть у иудеев, так что они открыто выступили против апостола, и во время проповеди всячески противоречили ему и не стеснялись всевозможными злословиями. Дело дошло до того, что проповедь стала невозможной, и тогда апостолы высказали своим иудейским врагам заслуженную ими горькую истину. Обращаясь к иудеям, апостолы мужественно сказали им: «Вам первым надлежало быть проповедану слову Божию, но как вы отвергаете его и сами себя делаете недостойными вечной жизни, то вот мы обращаемся к язычникам. Ибо так заповедал нам Господь через пророка Исаию, который сказал о Спасителе, что Он был предназначен во свет язычникам и во спасение до края земли». С радостью и благодарением язычники приветствовали проповедь, которой теперь исключительно им предлагались великие благословения без законнических требований иудейства. Все, кто по благодати Божией решили войти в ряды жаждавших вечной жизни, принимали веру. Более и более начало распространяться слово Господне. Но иудеи были сильны в городе, где они держали в своих руках всю торговлю, и поэтому добились даже того, что римские власти приняли их сторону и апостолы должны были удалиться из Антиохии и направились в город Иконию, где они и могли успокоиться от пережитого волнения, потому что сюда уже не простиралась власть римского пропретора. А оставленные ими в Антиохии ученики «исполнялись радости и Духа Святого».
В Иконии повторилось то же самое, что и в Антиохии. Проповедь апостолов имела большой успех, «уверовало великое множество иудеев и эллинов»; но этот успех возбудил и раздражил неверующих иудеев. Возбуждение было так сильно, что город разделился на две половины, из которых одни были на стороне иудеев, а другие на стороне апостолов. Наконец дело дошло до того, что вожаки враждебной партии из иудеев и язычников составили заговор убить апостолов. Об этом им заблаговременно дано было знать, и они еще раз должны были спасаться бегством. Оставляя тетрархию Иконийскую, они все еще продолжали путь большой дорогой и, пройдя шестьдесят верст, достигли округа Антиоха IV, царя Коммагенского, и вступили в маленький город Дистру Ликаонийскую.
Как в самой Листре, так и в прилегающих селениях апостолы, по-видимому, проповедовали с успехом и оставались на некоторое время. При одном случае ап. Павел заметил среди своих слушателей человека, который был калека от рождения. Его очевидная жажда послушать заставила его выдвинуться вперед к апостолу, как человеку, который мог совершать чудесные дела. И он не ошибся. Устремив на больного свой взор, апостол громким голосом воскликнул: «Встань прямо!» Встрепенувшись от чудесной силы, калека встал и начал ходить. Все присутствовавшие поражены были этим событием, и многие в толпе от неописанного изумления закричали: «Боги в образе человеческом сошли к нам!» – и называли Варнаву Зевесом, а Павла Эрмием, «потому что он начальствовал в слове». Молва эта разнеслась по городу, и скоро появился даже жрец Зевеса, который привел волов и принес венки для совершения жертвоприношения. Не понимая туземного наречия, апостолы лишь после всех узнали, что их хотели сделать предметом идолопоклонства. Но когда они услышали об этом, то при своем живом сознании страшного величия единого истинного Бога были до такой степени поражены ужасом, как это едва ли и могли понять язычники: разрывая свои одежды, они с криками бросились к толпе, увещевали и умоляли ее верить, что они лишь обыкновенные смертные, подобные им самим, и что самой целью их миссии было отвращать их от этого пустого идолопоклонства к единому, живому и истинному Богу, который сотворил и небо, и землю, и море, и все, что в них. Таким образом, малопомалу заставив толпу обратить внимание на свои увещания, они объяснили, что в течение прошлых поколений Бог как бы попускал всем народам ходить своими путями и не давал им особенных откровений; но даже и в те дни Он не переставал свидетельствовать о себе благодеяниями, подавая им с неба «дожди и времена плодоносные, и исполняя пищей и веселием сердца наши». Проповедь эта заставила народ разубедиться в своем заблуждении и оставить мысль о жертвоприношении, а апостолы продолжали благовествовать им о Христе. Но скоро проповедь их была прервана самым грубым образом. Из Антиохии и Иконии прибыло несколько иудеев, которые и начали возбуждать народ против апостолов, говоря: «Они не говорят ничего истинного, а все лгут». И им настолько удалось возбудить этот ветреный народ, что чернь быстро предалась мятежу и буйству. Она стала побивать ап. Павла камнями, и, думая, что он уже мертв, вытащила его за город, и там бросила. Но апостол был жив, и, когда он очнулся, ученики перенесли его тайком в город, где он и оправился от страшного потрясения. После столь жестокого обращения, очевидно, невозможно было оставаться в Листре, и апостолы оставили этот город и направились в Дервию, где они и могли успокоиться от трудов и потрясений, так как злейшие враги их, ничего не зная о том, что ап. Павел ожил, не могли преследовать их там.