Толлеус, искусник из Кордоса
Шрифт:
Прибыв на место, искусник у престарелого швейцара в пышной ливрее спросил ллэри Ровену. Тот с сомнением оглядел визитеров, но все же позвал хозяйку без возражений. Оболиус описал ее незамысловато: женщина. На деле это оказалась совсем юная девушка, дочь владельцев усадьбы. Она поспешно увлекла старика на второй этаж и завела в комнату, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не гостинной, а маленькой библиотекой. Там-то во время короткого разговора быстро выяснилось, в чем заключалась пикантность дела. Еще вчера, когда Оболиус передал своему господину суть заказа, искусник удивился, зачем женщина решила воспользоваться его услугами, если проще и дешевле приобрести у ювелира стекляшки. Как выяснилось, дешевая копия у ллэри уже была, но качество ее не выдерживало никакой критики: даже ребенок
Старик никак не мог себе представить, что нужно было делать, чтобы испортить массивную золотую оправу. Впрочем, одна догадка у него все-таки родилась, едва он заметил, как девушка покраснела и потупила взгляд, когда рассказывала это. Похоже, не только перед подружками она представала, усыпанная бриллиантами. Ну а если учесть молодой, горячий возраст и «меряю, только когда родителей нет дома», то можно было сделать одно более-менее правдоподобное предположение. К делу это не относилось, и Толлеус не стал заморачиваться, пытаясь выведать все подробности. Проказы подростков он не одобрял – до добра они не доводят. Но это в самом деле было не его дело, так что он совсем не собирался становиться на страже морали и нравственности и читать посторонним людям нравоучения.
Сейчас оригинал ожерелья восстанавливали ювелиры, но им на это требовалось время, и это заставляло Ровену нервничать. Поэтому-то она сразу же уцепилась за искусника, надеясь с его помощью благополучно выкрутиться из щекотливой ситуации. Деньги у нее были, свои ли, родительские или «друзей» - не важно. Главное, она вполне могла позволить себе воспользоваться услугами гостя из Кордоса: толстый мешочек с золотыми монетами наглядно доказывал это.
Со своей стороны бывший настрощик легко и быстро мог сделать иллюзорную копию хоть целой шкатулки драгоценностей. Причем местные аристократы, не искушенные в Искусстве, вряд ли смогут определить обман. Это, кстати говоря, открывало широкие перспективы для сбыта в Оробосе фальшивок. Старику очень не хотелось оказаться замешанным в какой-нибудь некрасивой истории. Когда он еще только ехал сюда, то полагал, будто женщина просто хочет пустить пыль в глаза своим подружкам на каком-нибудь званом вечере, «размножив» единственный камешек, взятый под залог. Поэтому он собирался закрепить иллюзии прямо на теле заказчицы. Тогда точно не было бы никаких проблем: также как Оболиус не мог избавиться от хвоста, так и Ровена не смогла бы снять с шеи несуществующее ожерелье и, например, продать его. Так и носила бы целый день, пока плетение без подпитки маной не развеется. Увы, в данном случае такой вариант не подходил. С другой стороны, юная ллэри не была похожа на закоренелую преступницу и искренне боялась родительского гнева. Последнее со стопроцентной точностью проверить было нельзя – такое плетение отсутствует в свободной продаже, но вряд ли девушка умеет настолько убедительно врать, чтобы легко провести человека, прожившего больше сотни лет. В общем, Толлеус посоветовался сам с собой и решил, что можно рискнуть. Вдобавок если припугнуть девицу, что при попытке продажи «чары» развеятся, то и вовсе не о чем беспокоиться. Однако, для создания иллюзии нужен образец!
– Поехали к ювелирам, которые чинят твою цацку! – заявил искусник вытаращевшей глаза Ровене. А потом потратил еще несколько минут на то, чтобы объяснить ей, зачем.
Дальнейшее не представляло интереса и скорее навевало скуку: съездить в дорогой карете обратно в Бронзовое Кольцо, осмотреть помятое ожерелье. Вернуться обратно, где уже заждался голодный Оболиус. Единственная сложность – сделать зеркальную иллюзию не пострадавшей части, но старик справился быстро. Гораздо дольше времени ушло на саму дорогу. Теперь поддельное
Следующий адресат - девушка, желавшая денно и нощно любоваться светлым ликом своего возлюбленного, жила в красивом белом домике с красной крышей совсем неподалеку от предыдущей клиентки. Как и в прошлый раз, Оболиус остался внизу с повозкой, а Толлеус, осушив еще одну жизнегубку, отправился внутрь. Девушка с заплаканными глазами встретила его в вестибюле вместе с будущей моделью - приятным молодым человеком весьма бравого вида. С ними был лысый мужчина в потрепанном сером кафтане. Искусник с первого раза затруднился даже определить его социальный статус. Однако, как тут же выяснилось, именно этот невзрачный человек оказался хозяином дома, главным спонсором и по совместительству отцом безутешной девицы. Толлеуса проводили на второй этаж и усадили в мягкое высокое кресло, где он с хозяином повторил еще раз все детали сделки.
Работа предстояла сложная, но не невозможная. Подходящий источник маны у старика был - он решил усложнить связку плетений, но использовать чародейскую маногубку, чтобы клиентка легко могла самостоятельно заменить ее новой, когда ресурс маны истощится. Маленькие маногубки требовалось менять практически ежедневно, так что в идеале нужно было поставить ту единственную, которую старику посчастливилось приобрести вчера. Вот только жадность взяла верх, и искусник решил использовать маленькую. Свою совесть он успокоил тем, что такое добро можно купить везде, в то время как гигантскую маногубку на замену девушка вряд ли найдет. Вторая ожидаемая сложность - это размер предстоящей иллюзии. Впрочем, решение в данной ситуации также было стандартным: копировались отдельные фрагменты тела, и уже потом из этих разрозненных иллюзий склеивалась одна.
Когда Толлеус уже поднялся, чтобы приступить к работе, возникла еще одна досадная заминка. Клиентка хотела сохранить не просто образ любимого, а всенепременно в офицерском мундире. Причем последнего в доме не оказалось: как-то в голову никому не пришло, что раз для "чародейства" требуется модель, то и все причиндалы вроде мундира или шлема с кокардой понадобятся тоже. Хозяин дома тут же развил бурную деятельность, кликнув слугу и скороговоркой выдав ему четкие и точные указания, куда бежать и что делать. Потом он принес тысячу извинений ллэру искуснику, пообещав решить все проблемы в течение часа.
Толлеус с удовольствием потягивал диковинный коричневый напиток из маленькой фарфоровой чашечки, в ожидании, когда вернется посыльный со всем необходимым. Конечно, было безумно жаль потраченного впустую времени, но старик неожиданно ощутил, как же это здорово - просто сидеть в нежном, словно руки матери, кресле, маленькими глотками отправлять в желудок горячую ароматную жидкость и ничего не делать. Все-таки он ужасно устал. Нет, физические силы благодаря чародейским губкам были в избытке. Но душа все-таки просила покоя - хоть иногда.
Когда мундир был доставлен, неугомонная девушка с энтузиазмом принялась придумывать наиболее героическую позу. Безусловно, это можно было сделать давным-давно, и отец недвусмысленно заявил ей об этом, после чего снова принялся извиняться перед Толлеусом. Искусник его не слушал и никого не торопил. Полуприкрыв глаза, он сидел с едва заметной улыбкой на лице и с пустой чашкой в руках, рассматривая через окно птичье гнездо, вокруг которого деловито сновали родители. Старик наслаждался, но когда все было готово, он без промедления приступил к работе.
Иллюзия получилась что надо. Любо-дорого посмотреть. Толлеус настолько аккуратно состыковал все части, что швов совершенно не было видно. Постамент, правда, вышел смешной - перевернутая вверх дном кадка для мытья посуды. Но это мелочь - слуги задрапируют и украсят, как хозяевам заблагорассудится. Девушка сначала хотела обойтись без постамента, поэтому не заготовила сразу ничего подходящего. Это была идея искусника. Просто сделав привязку иллюзии к кадке, он добился того, что перемещая последнюю можно было двигать первую, не обладая при этом никакими искусными талантами. К тому в кадке было место, чтобы разместить маногубку. Так что все остались довольны.