Толстолоб
Шрифт:
Но большинство строительных материалов были простыми. Внешние стены, как с изумлением отметила она, были сделаны из длинных, прочных стволов, с которых была содрана кора, окрашенных, уложенных в продольном направлении, швы заделаны раствором, а покатую крышу покрывала кедровая черепица. Старый колониальный дизайн, как Александер убедился по прибытии.
– Аббатство было построено в конце 17-ого века, на тот случай, если вам интересно знать о древесине. Но интерьер, благодаря неоднократным ремонтам, выглядит совершенно иначе. Роксетер, на самом деле, является древнейшей церковной собственностью на территории штата.
Потрясающе.
– Теперь вы понимаете, - продолжил священник, - почему Церковь хочет использовать его в качестве реабилитационного учреждения. Вокруг лес, мир и покой.
– Да, - согласилась она. По крайней мере, отчасти.
– Место красивое. Просто само аббатство выглядит очень необычно. Я ожидала чего-то огромного, чего-то с башнями и каменной кладкой, высокими окнами и тому подобным. Но в этом здании всего лишь один этаж. Просто оно выглядит очень... странно.
Александер рассмеялся, доставая из "Мерседеса" ящик с инструментами.
– Католической церкви по фигу, как оно выглядит. Их волнует только стоимость, а стоимость правильная: Бесплатно.
Джеррика взяла материалы, которые они купили в городе, и последовала за священником. Внутри их ждало еще более необычное и бестолковое нагромождение строительных решений. Вестибюль был высоким и темным и имел "тюдоровские" каменные арки, настенные подсвечники и стрельчатые окна, в которых когда-то несомненно стояли витражи, а сейчас остались лишь свинцовые решетки. Шиферный пол вел в центральный зал, покрытый дюймовым слоем пыли. Главный коридор был устлан истлевшими коврами, об изначальном цвете которых можно было лишь догадываться.
– Прямо как в Трамп Тауэр, да?
– пошутил Александер. Затем он вытащил фотокопии плана и принялся тщательно изучать их.
– Здесь невероятно жарко, - прокомментировала Джеррика, уже успевшая вспотеть.
– Да? Были бы вы здесь вчера, до того, как я оторвал доски с окон с обоих сторон главного зала. Это была настоящая сауна. Сейчас здесь хотя бы чуть-чуть продувает.
"Чуть-чуть" - было подходящее слово.
– Как вы оторвали доски?
– спросила Джеррика, не найдя, что еще сказать.
– Старой, проверенной двадцатифутовой кувалдой, - ответил священник, приподняв ручку из ящика с инструментами.
Джеррика вполголоса хихикнула.
– Почему-то мне сложно себе представить священника, орудующего кувалдой.
– Что ж, когда я выясню, где находится административный офис, вы увидите священника, крушащего ею кирпичную стену.
– Его глаза были прикованы к фотокопиям.
– Должно быть, это здесь, - предположил он.
– Прямо здесь. Взгляните. Вам не кажется, что это - новая кладка?
Джеррика была польщена тем, что он спросил ее мнения. Обычно мужчины видели в ней лишь хозяйку вечеринки и сожительницу. Но посмотрев на обозначенное место, она поняла, что он имел в виду. Прореху в старой кладке заполняли более новые и темные кирпичи.
– Уверена, что вы правы, - призналась она, вытирая предплечьем пот со лба.
– Зачем еще здесь быть новым кирпичам?
Александер кивнул в знак согласия и схватил кувалду.
– Есть лишь один способ выяснить это.
Джеррика вздрагивая при каждом ударе. Священник на ее глазах внезапно превратился в строителя, или в данном случае, - в специалиста по сносу. Александер орудовал кувалдой с явным мастерством - чего она совсем от него не ожидала.
Тук-тук-тук!
Она смотрела, как молот продолжает бить по стене, и вскоре часть более новой кладки поддалась, а из швов посыпалась известковая пыль.
Тук-тук-тук!
Священник ненадолго прервался, чтобы вытереть лоб.
– Слава Богу, что кладка дрянная. Эти кирпичи выпадут довольно быстро. Их будто посадили на шпаклевку.
– Затем он вздохнул, снова вытер лоб и снял с себя белый пасторский воротничок.
– Господи, вы правы. Здесь жарко, как в аду. Затем он снял свою черную хлопчатобумажную рубашку.
Тук-тук-тук!
Джеррика продолжала смотреть, но ее уже не интересовало умелое обращение этого мужчины с кувалдой. Вместо этого она не могла оторвать глаз от его тела...
Теперь он был голым по пояс. Джеррике он показался еще больше привлекательным. Плотные мышцы, двигающиеся под еще более плотной кожей. Никаких признаков жира. Конечно, отец Александер не обладал такой роскошной мускулатурой, как у Гупа. Но с физической формой у него было все в порядке. Оголенную грудь пересекало едва заметное распятие из волос. Только...
– Подождите, - вдруг неосознанно сказала она. Нижняя часть его торса была покрыта россыпью оспин.
– Что это?
Священник закурил, опираясь на рукоять кувалды.
– Шрамы от шрапнели, - спокойно ответил он, проведя пальцами по слегка потемневшим углублениям.
– Я входил в ГЛР, группу глубинной разведки. Прикрывал старшего группы, моего приятеля. Но он наступил на русскую ПМН.
– ПМН?
– удивленно спросила Джеррика.
– Противопехотная мина. Не намного больше подвешенной в кустах гранаты. Мой приятель наступил на нее, и кирдык...
– Александер перекрестился.
– Мне повезло, и я словил лишь несколько осколков в бок. На самом деле, это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Потому что меня вывез вертолетом какой-то чокнутый уоррент-офицер, и я просидел в медсанчасти, пока продолжалось Тетское наступление. Если б в меня не попала та шрапнель, эту стену ломал бы другой священник-дезертир.
– Вы не дезертир!
– спонтанно возразила Джеррика.
– Эй, мне уже под полтинник, а выгляжу я, наверное, на шестьдесят.
Глаза у Джеррики расширились, дыхание перехватило.
– Поверьте мне, вы отлично выглядите.
Александер улыбнулся, не вынимая изо рта сигарету.
– Да, ну? Что ж, спасибо за комплимент. Кстати, не сделаете ли мне одолжение? Посмотрите, не заблокирован ли доступ на колокольню. И проверьте, есть ли подвал. По фотокопиям плана не понятно.
– Ну, ладно, - согласилась Джеррика. Она знала, что согласится со всем, о чем он попросит. И еще она знала вот что: Он очень быстро пресек это, поскольку понял, что я считаю его горячим. Зачем ему благодарить ее за комплимент, а потом отсылать прочь?