Толстолоб
Шрифт:
– Слишком тяжелый, - добавила Чэрити.
– Вся эта сегодняшняя прогулка под палящим солнцем, и эта отвратительная влажность.
Они вдвоем осторожно вывели Энни из гостиной в коридор, и помогли дойти до ее комнаты.
Александер с копом вышли на улицу.
– Мне, правда, очень жаль, что я вызвал такой переполох, святой отец, - извинился Маллинз. Зарница продолжала сверкать, пока они шли к машине.
– Полагаю, нет щадящего способа сказать людям, что убийца идет в сторону их города.
–
– Мы благодарны вам, что вы нашли время, предупредить нас. С Энни все будет хорошо. Думаю, это у нее от сочетания известия об убийствах и сегодняшней жары.
– Александер задумчиво замолчал и затянулся сигаретой.
– Но это кажется странным, не так ли? В смысле, все эти убийства? В такой тихой, удаленной местности, как эта, думаю, почти не бывает преступлений.
– Это правда, - согласился Маллинз.
– Изначально я думал, что эти убийства могут быть издержками. Но это не так, поскольку способ совершения очень отличается, да и направление выбрано неправильное.
– Неправильное направление? Издержки? Что вы имеете в виду?
Маллинз пожал плечами и тоже закурил.
– Вы бы удивились количеству убийств вдоль границы штата, в сорока, в пятидесяти милях отсюда. "Би-Эй-Ти-Эф" постоянно находят тела, связанные с трафиком спиртного.
– С трафиком спиртного?
– удивился священник, но потом догадался, что "Би-Эй-Ти-Эф" это Управление по контролю за производством и оборотом алкоголя, табака и огнестрельного оружия.
– Вы имеете в виду самогон, нелицензированный виски?
– Верно, святой отец. Самогонщики "мочат" друг друга по два раза в неделю, это кучка больных, чокнутых ублюдков. В основном все эти разборки происходят по другую сторону от границы штата, и не имеют никакого отношения к убийствам, о которых я приехал вам рассказать. Вы правы, убийства здесь, особенно по сексуальным мотивам, никогда не случаются.
– А тут у вас внезапно обнаружилось... Сколько? С полдюжины трупов?
– Немного больше, святой отец, если хотите знать правду. Сам я ни одно из тел не видел, но все мы читали у себя в участке сигнальный факс из управления. По сравнению с этим парнем самогонщики - кучка маленьких детей. То, что он сделал с женщинами и тем фермерами по-настоящему ужасно. Натурально, работа самого дьявола, святой отец.
Самого дьявола. Да, в эти дни дьяволы повсюду, за каждым углом, и священник знал это. Дьяволы в человеческом обличье. Психопаты. Было грустно признать, что мировое зло дошло до такого уровня.
– Есть зацепки?
– неуверенно спросил он.
– Нет. Хотел бы я сказать вам обратное, но пока у наших криминалистов ничего нет. Но мы поймаем его, кем бы этот больной сукин сын ни был... Пардон за мой французский, святой отец.
– Не берите в голову. И удачи вам.
Надеюсь, вы повяжете его и надаете ему по яйцам,– подумал он. И сломаете этому ублюдку зубы...
– Я лучше вернусь в дом, проверю Энни.
– Спокойной ночи, святой отец. И еще раз простите, что потревожил.
– Не беспокойтесь насчет этого. Всего доброго.
Маллинз сел в свою блестящую патрульную машину и отъехал. Александер посмотрел, как рубиновые огни задних фар исчезают за поворотом. Боже, ну и вечер,– подумал он. Затем закрыл за собой большую дубовую дверь.
И запер ее на замок.
««—»»
– Она спит, - тихо объявила Чэрити, осторожно прикрывая дверь тетушкиной спальни.
– Мгновенно отключилась.
– Хорошо, - сказал Александер.
– Отдых - это именно то, что ей нужно.
– Бедняжка, - добавила Джеррика.
– По-моему, на нее навалилось все сразу.
Александер кивнул.
– Ага. Длинный, жаркий день, плюс к тому крепкое вино, а затем коп, приехавший с сообщением об убийствах...
– А я со своей жуткой историей про Толстолоба сделала все только хуже. Я и мой длинный язык.
– Не вините себя... никто не виноват, - сказал священник.
– Главное, с ней все в порядке. Уверен, все, что ей сейчас нужно, это хороший крепкий сон.
– Мне это тоже нужно, - сказала Чэрити, зевая.
– Это всем нужно, - закончил священник.
– Всем спокойной ночи, - сказала Чэрити и стала подниматься по лестнице. Александер хотел, было, последовать за ней, но тут Джеррика коснулась его руки.
– Не хотите составить мне компанию и пропустить по последнему бокальчику вина?
Подумав, он покачал головой.
– Нет, благодарю. Мне уже хватит. Если я еще выпью, то буду следующим, кто упадет в обморок.
Ответ, казалось, вызвал у нее разочарование, а еще... странное беспокойство.
– Вы в порядке?
– Да, конечно, - с отрешенным видом ответила Джеррика и стала подниматься вслед за ним по лестнице. Когда они оказались на площадке, она выглядела еще более встревоженной. Потирала себе руки, опустив глаза.
Священник удивленно выгнул бровь.
– Вы уверены, что с вами все в порядке, Джеррика?
– Да, да... Наверное, просто переволновалась. Спокойной ночи, святой отец.
Он прошел мимо нее, к своей двери.
– Спокойной ночи.
– О, святой отец?
– улыбнулась она напоследок.
– Спасибо, что спасли меня от тех отморозков в баре.
Александер рассмеялся.
– Все, что угодно, в мое рабочее время.
Затем он услышал, как с щелчком закрылась ее дверь, и закрыл свою. Задумчиво потер себе подбородок. Да, что-то тут не так. Джеррика вдруг стала какая-то взвинченная, даже слишком.