Толстолоб
Шрифт:
БАМ!
Пуля большого калибра начисто снесла макушку Тритту Боллзу Коннеру и эффектно разбрызгала содержимое черепа по сланцевому полу прихожей.
– Пошел на хрен, - сказал Александер.
10
– Мужчины, - объяснила Энни, - городские мужчины. Они застрелили тварь прямо там, на берегу, а затем бросили ее в комнату в подвале и замуровали!
– Те камни, камни в озере! Это некий храм... некий портал... говорят, он был там уже тысячи лет! И время от времени...
ПРИДИ, - услышала Чэрити.
– Твой отец! Это был твой отец! И отец Толстолоба!
ПРИДИ.
Энни продолжала всхлипывать, пока они возвращались по лесной тропе. Но ее всхлипы смолкли лишь, когда огромная, похожая на крюк рука выскочила из-за колышущихся деревьев.
Голос в голове у Чэрити звучал, как колокол...
ПРИДИ. ПРИДИ. ПРИДИ.
Энни чередовала крики с объяснениями, пока огромная тень срывала с нее одежду и тащила во тьму.
– Думаешь, почему мужчины не хотели тебя? Думаешь, почему все они бросили тебя? Потому что ты не похожа на нормального человека, Чэрити.
Чэрити стояла и ничего не делала, пока гигантская тень продолжала терзать ее любимую тетю. Воспоминания проигрывались у нее в голове снова и снова. Все те мужчины вводили в нее члены, затем вставали и уходили, даже не кончив. Она чувствовала себя настолько неудовлетворенной, что ей хотелось умереть.
Потому что я не похожа на них,– поняла теперь она. Я даже не совсем человек...
Энни задыхалась в заросшей травой тьме.
– На этой земле есть лишь один человек, кто полюбит тебя, Чэрити, только это не человек!
Затем она поперхнулась, а потом раздались крики, чередующиеся с влажным хрустом.
– Твой брат!
Чэрити стояла, уставившись во тьму.
– Убей себя! Это единственный выход! Убей себя, пока он не добрался до тебя!
Но Чэрити просто смотрела на то немногое, что ей было видно. Лунный свет освещал все лишь фрагментами. Старые, покрытые шрамами груди, белый живот, раздвинутые, тоже покрытые шрамами ноги, и ходящий вверх-вниз демонический зад.
– Убей себя, пока он не добрался до себя, потому что... потому что...
Треск костей оборвал ее на полуслове. Тень закряхтела, кончая. Раздался очередной хруст. Чэрити увидела, как огромная рука вскрывает Энни голову, и огромные куски черепа распадаются, словно ореховая скорлупа, а мозги отправляются в черную зияющую пасть.
Затем Толстолоб поднялся на ноги.
Он ухмыльнулся, это была та же самая первобытная морда, которую Чэрити видела через смотровое отверстие. Его гигантский член оставался твердым и пульсировал, из морщинистого отверстия на кончике головки свисала белая нить семени. Пенис словно обвиняющий перст указывал на Чэрити.
Огромные, похожие на крюки руки Толстолоба протянулись вперед.
Чэрити рухнула на землю.
11
Он знал, что тварь идет. Иисус сказал ему. Зачем рвать задницу и искать ее?– решил Александер. Я просто подожду.
Поэтому священник сидел и ждал, и он знал точно, где ждать. Почему ему раньше не пришло это в голову? Подвал, этот тускло освещенный садок, в котором он находился, являлся точкой сосредоточия всего, не так ли? Сегодня и двадцать лет назад, когда монахини были изнасилованы и убиты, когда умирающие священники были выпотрошены и так же изнасилованы прямо там, где они лежали, и когда тот, кто крадется среди теней, десятилетним мальчишкой лихорадочно пытался сломать таинственную кладку. Два десятилетия назад его усилия пошли прахом. Но сегодня он вернется - теперь став гораздо старше и сильнее - чтобы закончить работу.
Да, пусть Толстолоб сделает это. Потому что я должен увидеть, что находится за этой чертовой стеной...
Александер спрятался в дальнем конце коридора. Это напомнило ему, как он ждал в кустах за пулеметом "Стоунер" и оборонительным периметром из составных "Клэйморов." Ждал и ждал, почесывая воспаленную промежность, и трогая укусы насекомых, размером с пулевые отверстия. И ждал и ждал. Ты знаешь, что вьетконговцы нападут, только не знаешь, когда.
Спиртовые лампы угасали, окрашивая стены в жуткие цвета. Александер взвесил громоздкий пистолет в руке, открыл старомодный барабан. Осталось четыре патрона. Если не можешь выполнить работу с четырьмя пулями, тогда не стоит и пытаться. Он выбросил окурок, с сожалением осознав, что у него больше не осталось сигарет.
По коридору пронесся странный, невесть откуда взявшийся ветер. Пламя в лампах едва не погасло. Александер сразу почувствовал покалывание статического электричества и холод, несмотря на жару.
Затем, как он и ожидал, раздались тяжелые шаги, спускающиеся по лестнице в подвал.
12
Это был вовсе не сон, нет! Нет, Толстолоб помнил. Сон о замке с ангелами и иссохшими умирающими стариками. И Толстолоб уделал их всех....
Это был не сон. Это было на самом деле.
Давным-давно, когда он был еще совсем крохой...
Теперь он помнил все.
И помнил кое-что еще.
Помнил, как спускался по этим самым ступеням...
Следуя Голосу....
13
Приготовься,– сказал себе Александер. Старые армейские темы не отпускали его. Укрытие, маскировка, подавление, слаженная командная работа... Но теперь от всего этого не будет никакой пользы - он был один...
Монстр - Толстолоб - вошел в коридор. Он был еще страшнее, чем показался ему наверху. Теперь он был голым и блестел от пота. Его член был более чем выдающихся размеров.