Том 1. В дебрях Индии (с илл.)
Шрифт:
— Сердар уехал на Цейлон.
— Знаю. Сами приходил вчера вечером из Нухурмура и спрашивал меня, не видел ли я тебя с Барнетом.
— Барнет умер.
Индус не повел даже бровью и спросил только:
— А Сердар?
— Сердара ждет ничуть не лучшая участь, если я не попаду в Гоа раньше его отъезда. Уильям Браун, губернатор, предупрежден об его приезде, и наш друг рискует угодить прямо в засаду.
— Надо присоединиться к нему раньше, чем он прибудет в Пуант-де-Галль, если ты не застанешь его в Гоа.
— Как
— Найми яхту.
— Найду ли я ее в Гоа?
— Найдешь.
— Где? Я никого не знаю.
Анандраен тотчас начертал чье-то имя на пальмовом листе. Барбассон прочитал:
— Ковинда-Шетти.
— Это туземный судовладелец, — продолжал индус, — член нашего общества на португальской территории.
В эту минуту привели Нагура, чудную лошадь с острова Суматра, которая могла занять достойное место в конюшнях раджи.
— Обыкновенной лошади нужно два дня, чтобы добежать до Гоа, — сказал Анандраен, трепля лошадь по шее, — с Нагуром ты будешь сегодня вечером.
— Салам, Анандраен, — сказал провансалец, вскакивая в седло.
— Салам, Шейх-Тоффель!
— Чуть не забыл! — воскликнул Барбассон. — Предупреди в Нухурмуре, что их ждет посещение тхугов; пусть ни Сами, ни принц не отворяют никому, каков бы ни был сигнал или пароль, данный им, до нашего возвращения.
— Хорошо! Поезжай с миром, это уже сделано.
— Как ты узнал?
— Я знаю все… для Духов Вод не бывает тайн.
— Хорошо, я ничего не боюсь, раз ты заботишься о них. До свидания, Анандраен, да благословят тебя Боги.
— До свидания и да хранят тебя боги, Шейх-Тоффель!
Барбассон слегка щелкнул языком и понесся, как стрела… Час спустя он проезжал мимо Нухурмура, но не останавливался там, чтобы не терять времени. Взобравшись на гору, он пустил Нагура во всю прыть по крутым склонам Малабарского берега, чтобы выбраться таким образом на дорогу, по которой следовал Сердар.
К вечеру он был уже в Гоа и поспел как раз к тому времени, чтобы видеть «Диану», выходившую из порта с французским флагом и на всех парах спешившую в открытое море.
— На двадцать четыре часа опередил меня! — с отчаянием воскликнул он. — Да, Сердар не имеет привычки забавляться в дороге. Догоню ли я его теперь? Я не знаю судна, которое могло бы соперничать с «Дианой»… Что ж! Пойдем до конца… Если час его наступил, ничто не убережет его от судьбы.
Он тем же аллюром помчался через Гоа и, встретив сиркара, просил указать жилище Ковинды-Шетти; Барбассон прибыл к индусскому судовладельцу в тот момент, когда тот стоял с подзорной трубой в руке, следя за всеми передвижениями «Дианы», которая скоро скрылась на горизонте. Барбассон тотчас же передал ему послание Анандраена и приготовился отвечать на его вопросы, когда богатый купец, окинув его пристальным и холодным взглядом, сказал ему прямо и без всяких предисловий:
— Я дам тебе свою собственную яхту; ночью будет попутный ветер, и ты с парусами и паром догонишь «Диану» за пять часов до прихода ее в Пуант-де-Галль.
Барбассон был, ошеломлен. Как мог этот человек с такой точностью знать о цели его посещения? Ничего не было проще, чем объяснить это. Под именем, начертанным большими буквами, Анандраен поставил целый ряд линий, напоминающих собой клинообразные письмена, которые провансалец принял за обыкновенные штрихи. Между тем эти линии говорили следующее:
Податель сего должен во что бы то ни стало догнать «Диану» до ее прихода в гавань.
Члены общества Духов Вод всегда переписывались между собой с помощью таких шифрованных знаков.
Ковинда-Шетти попросил Барбассона следовать за собой, и оба направились к порту, где на воде грациозно покачивался «Раджа», — название, данное купцом своей яхте; она вполне заслуживала этого названия красотой своих форм и быстротой. Маленькое судно, которое будет играть важную роль в этом эпизоде нашей истории, было целиком выполнено из тикового дерева. Длинное и узкое, оно было оснащено, как бриг, несмотря на вместимость всего в пятьдесят тонн; свинцовая обшивка на всем киле делала его необыкновенно прочным. Оно было снабжено машиной в сто лошадиных сил — огромная мощность для его размеров, а потому развивало скорость в двадцать два узла, тогда как «Диана» делала всего восемнадцать-двадцать.
Барбассон сразу понял, что при такой скорости, вдобавок увеличенной попутным ветром, на его стороне все шансы, чтобы догнать Сердара, несмотря на короткий срок. Полчаса было совершенно достаточно, чтобы развести пары на «Радже». Провансалец пришел в восторг при виде порядка и дисциплины, с какими машинисты, кочегары и матросы исполняли свои обязанности и приказания своего капитана. Подобное ему приходилось видеть только на военных судах, где он раньше служил.
— Я даю тебе превосходное судно, — сказал Ковинда-Шетти, — каких мало найдешь. Если ты не достигнешь своей цели, то лишь потому, что боги не пожелают изменить того, что написано в книге судеб.
Вот от какого маленького судна зависела жизнь Сердара… Да, она действительно зависела от нескольких часов неверного управления, от уклонения от курса или ошибки при определении места по карте, от небрежности рулевого…
Барбассону поэтому пришлось не только призвать на помощь все свои качества превосходного моряка, но и следить за тем, чтобы никто на борту не совершил ни малейшей оплошности. Когда он объяснил судовладельцу необходимость встретить Сердара до его прибытия на Цейлон, тот отвечал ему: