Том 14. Убийство - завтра!
Шрифт:
Чертова пушка выпала из ее руки, глухо ударившись об пол. Я встала на нетвердые ноги, держась за стену, и подняла револьвер.
— Мэвис! — расплылся в улыбке Джейсон. — Могу я поцеловать тебя за это?
— Не нужно, — кое-как отдышавшись, ответила я. — Я уже получила контрудар. — Стены вагончика наконец-то перестали качаться. Я бы хотела, однако, чтобы и музыка в конце концов прекратилась, но какой-то многообещающий барабанщик не переставал выделывать соло на ударных. Это было просто ужасно, но когда монотонный стук стал сопровождаться дикими импровизациями, я поняла, что схожу с ума!
— Пегги! — неожиданно заорал Джейсон. — Заткнись!
Я посмотрела вниз и догадалась, кого надо было винить в музыкальном терроризме: Пегги лежала на спине, бешено колотя каблуками по полу и издавая дикие вопли, рвущиеся из широко открытого рта, словно поток беженцев из метрополии.
— У нее истерика, — мрачно заметил Джейсон.
— Я позабочусь о ней, — ответила я довольным голосом.
Я поставила Пегги на ноги — барабанный бой, слава Богу, прекратился — и с размаху ударила ее по лицу. Может, — я употребила чересчур много силы, но это пошло ей на пользу. Стало так тихо, когда она перестала вопить, что я тут же совершила ошибку и выпустила ее из рук. Пегги без чувств упала на пол.
— Разве обязательно было так сильно шлепать ее? — спросил Джейсон, по-настоящему испугавшись. — Я считал, что мы, наоборот, должны были предотвратить убийство.
— Она просто в обмороке, — сказала я, скрестив пальцы и внимательно разглядывая ее лицо, чтобы удостовериться, что она еще дышит. — Думаю, мне лучше отнести Пегги в ее вагончик. Сначала Эмбер, теперь вот Пегги, это начинает мне надоедать!
— Какая неудача, что она появилась в такой неподходящий момент, — тоскливо произнес Джейсон.
— А я думаю, что это удача, — искренне ответила я. — Приди она хоть на пару минут позже, она могла бы ухлопать нас обоих одним выстрелом.
Выражение его лица стало еще более тоскливым.
— Может, я отнесу ее, а ты подождешь меня здесь? — с надеждой предположил он.
— Не думаю, что так будет лучше, милый, — печально сказала я. — Я уйду в любом случае. Эпизод с Пегги нельзя назвать слишком романтическим, не правда ли? Она так испортила мне настроение, что, думаю, я отнесу ее домой и вернусь в свой вагончик.
Я потянулась за платьем, но Дженсон успел схватить его первым, и должна сказать, что он говорил Пегги правду о том, что кое-какие джентльменские инстинкты в нем еще присутствуют. Нежность, с которой он помогал мне надеть платье, напомнила о величайшем джентльмене истории, сэре Уолтере Рэлли, который бросил свою роскошную мантию в грязь, чтобы королева Елизавета не промочила ноги, и, должно быть, сам схватил насморк, когда они развлекались на природе при ужаснейшем английском климате. Единственное, в чем я теперь засомневалась, — служил ли Кемп когда-нибудь в армии, потому что у него вызвало немалое затруднение намерение застегнуть мои форменные пуговицы. Он неумело возился с каждой из них, возвращаясь по многу раз и проверяя, все ли он сделал правильно. Наконец я вынуждена была сказать ему, что не могу понять этого, ведь никаких проблем с расстегиванием у него не было, но он так был поглощен своим занятием, что просто не услышал меня. Когда он все-таки с ними покончил, Пегги еще не пришла в себя, поэтому я взвалила ее на плечо, а Джейсон открыл мне дверь вагончика.
— Перемени свое решение, дорогая, и вернись, пожалуйста! — с мольбой в голосе произнес он, когда я проходила мимо. — Просто чтобы выпить и поговорить еще немного.
— Я подумаю, — пообещала я, — но если честно, не уверена, что я в состоянии сделать это: сейчас уже глубокая ночь.
Я дотащила Пегги до ее вагончика, который был самым роскошным во всем лагере, ведь ее муж был звездой и с ним обходились соответственно. Там уместились даже две отдельные большие кровати, а не легкие койки, как у всех. Я сбросила Пегги на ближайшую кровать, так как на них не было пометок «Он» и «Она», да и в любом случае это не имело теперь значения.
Через секунды две после того, как я положила ее на кровать, она открыла глаза и тупо посмотрела на меня.
— Не переживай, дорогая, — сказала я ей. — Все в порядке. Единственное, что тебе сейчас нужно, — это хорошенько выспаться.
— Должно быть, я сошла с ума! — прошептала она. — После того как это случилось, я пришла прямо сюда, села на кровать и стала думать обо всем. Наверное, я сама довела себя до такого состояния мыслями о смерти Ли. Прости меня, Мэвис!
— Забудь об этом. Извини, что я ударила тебя так сильно.
— Так мне и надо. Скажи Джейсону Кемпу, что я прошу прощения и у него тоже, ладно?
— Конечно, — кивнула я. — Давай раздевайся и ложись в кровать.
— Забавная штука, — сказала она отрешенно. — Я любила Ли, я была просто помешана на нем. А он был нисколько не хорош, даже ужасен, просто негодяй, Мэвис, мерзавец, и ничего больше!
— Не думай об этом сейчас, — посочувствовала я. — Постарайся уснуть.
— Он так и не повзрослел, — продолжала она, не обращая внимания на мои советы. — Оставался всю жизнь большим ребенком, капризным, самонадеянным ребенком. Люсьен Блисс сделал его звездой буквально из ничего, а Ли высказал свою благодарность требованием нового контракта. Ни одна дама моложе семидесяти лет не могла спастись от его преследований — он самый жадный до женщин мужчина, которого я знаю. Каждая новая знакомая словно бросала вызов его самолюбию…
Внезапно какой-то неземной звук откуда-то с улицы прервал Пегги на середине предложения. Она мгновенно побледнела.
— Что это такое? — прошептала она.
— Я не знаю, — занервничала я. — Мне показалось, что кто-то вскрикнул.
Звук повторился, и на этот раз не было никаких сомнений, что это чей-то пронзительный вопль. Ужасающий, отвратительный крик, будто кто-то метался в агонии.
— Мэвис! — Пегги дотянулась до моей руки и крепко вцепилась в нее.
Я подавила страх и постаралась ей улыбнуться.
— Может, еще ничего страшного, — сказала я, с трудом сдерживая дрожащую челюсть. — Я пойду посмотрю и тотчас же вернусь.
Спотыкаясь, я вышла из вагончика и безумными глазами стала разглядывать аллею. В ярком лунном свете было ясно видно, что на улице никого нет, и я уже подумала, что нам обеим померещился этот страшный крик. Затем я услышала тихий шаркающий звук совсем близко от себя. Казалось, кровь застыла в моих жилах, и я не могла пошевелить и пальцем. Шарканье становилось все громче, неуклонно приближаясь ко мне. Я кое-как повернула голову, безнадежно глядя по сторонам в поисках того, кто производит этот шум. Из-за соседнего вагончика появилась фигура мужчины. Он был похож на старичка, сгорбленного и еле волочащего ноги, медленно передвигающего свое дряхлое уставшее тело по направлению ко мне. Я все еще не могла сдвинуться с места и молча наблюдала, как он, сделав несколько неверных шагов, поднял ко мне с мольбой руки, прежде чем тихонько опустился на землю. Мне стало стыдно.