Том 15. Дела и речи
Шрифт:
Г-н Эмиль де Жирарден.Они не посылали денежных подачек раненым бойцам Февраля.
Виктор Гюго.Подведем в двух словах итог всему мною сказанному. Традиционная монархия, легитимная монархия во Франции умерла. Она — факт, который был, но которого больше не существует. Восстановленная легитимная монархия привела бы к хроническим переворотам, к замене плавного общественного развития периодическими потрясениями. Республика, напротив, означает прогресс, воплощенный в самой форме правления. (Одобрительные возгласы.)
Покончим с этой стороной вопроса.
Г-н Лео де Лаборд.Прошу предоставить
Г-н Матье Бурдон.Легитимная монархия просыпается.
(Г-н де Фаллу поднимается со своего места.)
Голоса слева.Нет! Нет! Не прерывайте! Не прерывайте!
(Г-н де Фаллу подходит к трибуне. Бурное волнение в зале.)
Голоса слева (оратору).Не разрешайте им говорить! Не разрешайте!
Виктор Гюго.Я не разрешаю прерывать себя.
(Г-н де Фаллу поднимается по ступенькам, подходит к председателю и обменивается с ним несколькими словами.)
Виктор Гюго.Достопочтенный господин де Фаллу настолько забыл о правах оратора, что просит разрешения прервать его не у самого оратора, а у председателя.
Г-н де Фаллу (вернувшись к подножию трибуны).Я прошу вас дать мне разрешение прервать вас.
Виктор Гюго.Я вам его не даю.
Председатель.Слово предоставлено вам, господин Виктор Гюго.
Виктор Гюго.Но существуют публицисты другого лагеря, газеты другого оттенка, которые, бесспорно, выражают мнение правительства, так как, в отличие от всех других газет, распространяются без ограничений. Эти газеты кричат нам: «Вы правы: легитимная монархия невозможна, монархия божественного права, традиционная монархия умерла. Но зато другая монархия — монархия славы, империя, — не только возможна, но и необходима». Вот какие речи с нами ведут.
Это — другая сторона вопроса о монархии. Рассмотрим и ее.
Прежде всего: вы говорите — «монархия славы»! Вот как! У вас есть слава! Покажите нам ее. (Веселое оживление в зале.)Любопытно, о какой славе может идти речь при таком правительстве! (Смех и аплодисменты слева.)Где же она, ваша слава? Я хочу обнаружить ее. Я смотрю во все глаза.
Из чего же она слагается?
Г-н Лепик.Спросите у вашего отца!
Виктор Гюго.Из чего же она состоит? Что я вижу? Что видим мы все?
Все наши свободы одна за другой пойманы в ловушку и задушены; всеобщее избирательное право предано, продано и изуродовано: социалистические программы выродились в иезуитскую политику; в правительстве зреет гигантская интрига (движение в зале) —некий неслыханный тайный замысел, который делает целью республики империю и превращает пятьсот тысяч чиновников в своеобразную бонапартистскую масонскую ложу внутри нации; все реформы отложены на неопределенный срок или отклонены; сохранены или восстановлены несоразмерные и тяжкие для народа налоги; над пятью департаментами тяготеет осадное положение; Париж и Лион находятся под особым полицейским надзором; в амнистии отказано, политические преследования усилились, политические ссылки утверждены вотумом собрания; в крепости Бона раздаются стенания, в застенках Бель-Иля пытают, в тюрьмах не дают гнить матрацам, но гноят людей (сильное
Голос справа.Этот счет надо предъявлять республике.
Председатель.Перестаньте же; не прерывайте. Это будет означать, что трибуна свободна. Продолжайте. (Возгласы слева: «Правильно! Правильно!»)
Г-н Шаррас.Она свободна, несмотря на все ваши старания.
Виктор Гюго.Петля, иначе говоря — Австрия (движение в зале),душит Венгрию, Ломбардию, Милан, Венецию; в Сицилии расстрелы, надежда наций на Францию рушится, тесная связь между народами порвана, право растоптано повсюду, на севере так же, как и на юге, в Касселе так же, как и в Палермо; существует тайная коалиция королей, которая ждет лишь случая, чтобы стать явной, наша дипломатия молчит, чтобы не сказать — соучаствует во всем этом, — она всегда подличает перед тем, кто ведет себя нагло; Турция оставлена без всякой поддержки против царя и вынуждена бросить изгнанников на произвол судьбы. Кошут томится в тюрьме в Малой Азии, — вот до чего мы дошли! Франция низко склонила голову, Наполеон от стыда переворачивается в гробу, а пять или шесть тысяч мошенников кричат: «Да здравствует император!»
Не это ли все, паче чаяния, вы называете вашей славой? (Сильное волнение в зале.)
Г-н Ладевансе.Это все принесла с собой республика!
Председатель.Во всем этом упрекают также и республиканское правительство!
Виктор Гюго.А теперь — поговорим о вашей империи. (Смех слева.)
Г-н Вьейяр.Никто о ней и не помышляет, вы это прекрасно знаете.
Виктор Гюго.Господа, можете возмущаться сколько вам угодно, но не надо увиливать. Мне кричат: «Никто не помышляет об империи». Но я имею обыкновение срывать маски.
Вы говорите: «Никто не помышляет об империи»? О чем же тогда свидетельствуют эти, оплаченные кем-то, возгласы: «Да здравствует император»? Разрешите простой вопрос: кто за них платит? «Никто не помышляет об империи!» — сказали мне сейчас. Что значат в таком случае слова генерала Шангарнье, его намеки на развращенных преторианцев — намеки, которым вы аплодируете? Что значат слова Тьера, которым вы тоже аплодируете: «Империя уже создана»? Что значит эта смешная и жалкая петиция о продлении полномочий? Что это за продление, скажите пожалуйста? Это пожизненное консульство! А куда ведет пожизненное консульство? К империи! Господа, здесь явная интрига. Интрига, говорю я вам! Я вправе распутать ее, и я ее распутаю. Выведем же все на чистую воду!
Нельзя допустить, чтобы Франция оказалась захваченной врасплох и в один прекрасный день обнаружила, что у нее неведомо откуда взялся император! (Аплодисменты.)
Император! Обсудим его притязания!
Как, только потому, что жил человек, который выиграл битву при Маренго и потом взошел на престол, хотите взойти на престол и вы, выигравший только битву при Сатори? (Смех в зале. Возгласы слева: «Превосходно! Превосходно! Браво!»)
Г-н Эмиль де Жирарден.Он проиграл ее.