Том 16. Саван для свидетелей
Шрифт:
– Сейгель найдет ее, – хмуро сказал Маурер. – Ему лучше найти ее!
Мак Кен пожал плечами и двинулся к двери.
– Берегитесь, мистер Маурер. Вам опасно оставаться в городе. Если один из моих людей наколет вас, я ничем не смогу помочь вам.
– Не беспокойтесь обо мне, – резко сказал Маурер. – Я сам о себе позабочусь.
Сейгель, бледный и потрясенный, последовал за капитаном из комнаты.
Феррари по-прежнему спокойно сидел в кресле. Он гладил свой костистый нос и с интересом наблюдал за Маурером.
– О'кей,
Голович кивнул.
– Ну, пока, Феррари. Привет Большому Джо.
Феррари выбрался из кресла, встал на своих коротких ногах, сделал пару шагов к двери и затем остановился.
– Я думаю остаться здесь на пару дней, – сказал он. – Я могу вам понадобиться. На всякий случай.
Маурер посмотрел на него. Их глаза встретились. И Маурер первым опустил глаза вниз.
– Ну ладно, если тебе не жалко времени, – безразлично сказал он. – Но ты мне не понадобишься. Делай, пожалуйста, что хочешь.
– Я останусь, – сказал Феррари, улыбнулся и медленно вышел из комнаты.
Маурер повернулся и посмотрел на Головича.
– Ну, доволен собой, Эйб? – спросил он тихо. – Рад, что впустил эту маленькую змею в организацию? Как, понравилось быть боссом? Думаешь, ты хорошо поработал?
Голович ничего не сказал. Он сидел, уставившись в ковер. Его лицо стало дряблым, руки нервно шевелились на коленях.
– Ты думаешь, синдикат будет о тебе хорошего мнения? – продолжал Маурер тем же убийственно спокойным голосом. – Даже ребенок-идиот не смог бы сделать хуже. Все, что бы ты ни делал, ты делал плохо. Все! Я знаю, что ты надеялся встать во главе организации. Я знаю, что также планировал получить Долорес. Думаешь, я этого не знаю? Ты не смог бы стать во главе этого блошиного цирка, а что касается Долорес, то можешь забирать ее, если хочешь. У меня с ней покончено! – Он наклонился вперед и вдруг повысил голос: – Глупый, бесхребетный негодяй! Меня тошнит от твоего вида! Прочь с моих глаз!
Голович поднялся и медленно пошел к двери. Его ноги дрожали, а плечи опустились, как у человека, несущего непомерный груз. Он вышел и закрыл дверь.
Маурер резко откинулся назад. Он понимал, какая ему грозит опасность. Если он не выпутается, то синдикат решит от него избавиться. Но он еще поборется. Он знал, почему Феррари остается здесь. Он ожидает приказа. Впервые за многие годы своей преступной карьеры Маурер почувствовал испуг.
Только на следующий день в полдень Сейгель вспомнил о Дженни Конрад. Он лихорадочно организовывал поиски Фрэнсис, так как понимал, что Маурер будет безжалостен, если он еще раз потерпит неудачу. Он разослал всех своих людей, чтобы что-нибудь узнать о ней, но все было безрезультатно.
Он уже приходил в отчаяние, когда вдруг вспомнил о Дженни. И тотчас же он проклял себя, что был таким идиотом и не подумал о ней раньше.
Он не встречался с Дженни уже две недели. Ее шарм его немного разочаровал. Она не соответствовала своим многообещающим взглядам. У Сейгеля были высокие требования к женщинам, кроме того, было множество хорошеньких девушек, которые более чем желали угодить ему. Он мог позволить себе быть привередливым, и, когда обнаружилось, что Дженни не позволяет ему удовлетворять некоторые его изощренные потребности, он пришел к заключению, что она не стоит ни его времени, ни его денег.
Вполне возможно, сообразил он, что Конрад дал ей координаты своего местонахождения, чтобы она могла при необходимости связаться с ним. А где был Конрад, там рядом должна была находиться и Фрэнсис. Теперь он сожалел, что бросил ее так быстро. Он решил, что будет небезопасно связываться с ней до наступления темноты, и надеялся, что она будет дома. Он понимал, что если позвонит ей, то может нарваться на отказ, и поэтому предпочел не предупреждать ее о своем намерении посетить ее сегодня вечером. Чтобы быть абсолютно уверенным, что он не упустит ее, он поручил одному своему решительному парню понаблюдать за ее домом. Когда стемнело, он решил действовать.
Оставив машину в конце улицы, он пешком направился к дому Конрада. Накрапывал дождик, улица была безлюдной и темной. В одной из верхних комнат горел свет, но весь остальной дом был погружен в темноту. Его человек сообщил, что горничная-негритянка ушла примерно час назад. Следовательно, Дженни была одна.
Сейгель нажал кнопку звонка и подождал. Через некоторое время он услышал звуки шагов по лестнице, затем дверь открылась, и перед ним появилась Дженни. На ней был желтый шелковый халат, волосы свободно падали ей на плечи. Она выглядела милой и привлекательной, но не вызвала у Сейгеля никакого желания.
– Хэлло, крошка, – сказал он и шагнул вперед, вталкивая ее в переднюю и закрывая за собой дверь.
Глаза Дженни гневно вспыхнули, как только она узнала его.
– Тебе нельзя сюда приходить! Ты сошел с ума!
– А почему бы и нет? Мы одни, и нам никто не помешает.
– Ты должен сейчас же уйти.
– Миленький прием, – сказал он, улыбаясь и призывая на помощь весь свой шарм, который его еще никогда не подводил. – Не будь такой букой. Все в порядке. Никто не видел, как я пришел.
– Это нехорошо.
Он прошел вместе с ней в гостиную и включил свет.
– О, прелестно! Как тебе нравится быть одной? Не соскучилась по мне?
Дженни была возбуждена и возмущена.
– Если Пол вернется…
– Почему он вернется? – Сейгель упал в кресло и улыбнулся ей. – Расслабься. Он ведь уехал, не так ли?
– Да, но он может вернуться. Тебе нельзя здесь оставаться, Луи.
Он потянулся и схватил ее за руку.
– А где он? – спросил Сейгель, притягивая ее к себе.