Том 17. Убийца среди нас
Шрифт:
— Что ж, желаю вам удачи, — сказал я. — Ваше благородное отношение к памяти Айрис Меривейл достойно всяческого восхищения.
Я вернулся на стоянку и сел в машину. Дорога до лечебницы заняла около часа времени. Клиника находилась среди зеленеющих холмов, где всегда царит тишина, и крики страждущих приглушаются стенами, обитыми войлоком. Доктор Слейтер возглавляет небольшую, но ужасно дорогую лечебницу, где в коридорах не воняет хлоркой, а все медсестры одеты в очень симпатичные нежно-голубые халатики. Меня сразу провели к нему в кабинет, и, завидев гостя на пороге, он по привычке настороженно улыбнулся.
Слейтеру под сорок, у него густые черные волосы, большие глаза, взгляд которых всегда исполнен душевности и сострадания, словом, внешность человека, умудренного жизнью. Если бы он родился чуть пораньше, скажем, в начале века, то наверняка стал бы первым красавцем немого кино, и, увидев его на экране, женщины сходили бы с ума. Ходили слухи, что один раз в месяц, на выходные, он ударялся в загул, устраивая в своей служебной квартире настоящую оргию, длящуюся два дня, задействуя в данном мероприятии минимум трех самых симпатичных медсестер из своей клиники. Я был склонен верить слухам и неизменно чувствовал себя обделенным, потому что за все время он так ни разу и не пригласил меня составить ему компанию.
— Привет, Рик, — сказал он. — Как у тебя дела?
— В порядке, — ответил я. — А как дела у Линди Картер?
Он пожал плечами:
— Как раз сейчас она не в духе и ее одолевают угрызения совести. Пить она зареклась, клянется, что до конца жизни не возьмет в рот ни капли. Это состояние продлится еще дня два, а потом, наверное, ее снова придется связать на какое-то время.
— А проведать ее можно?
— Разумеется. — Тут его голос вдруг сделался вкрадчивым. — Но только потом снова зайди ко мне, ладно?
Одна из его прелестниц медсестер — это была высокая рыжеволосая красавица с длинными, стройными ногами и пышным бюстом — проводила меня в палату к Линди.
— Знаете, мистер Холман, это очень здорово, что мисс Картер попала сюда к нам, — сказала она, направляясь в самый конец длинного коридора. — Я большая поклонница ее таланта и в свое время пересмотрела все фильмы, в которых она снималась.
— А правда, что док Слейтер устраивает здесь раз в месяц вечеринки? — непринужденно, без предисловий поинтересовался я. — Если это так, то как бы и мне попасть в число приглашенных?
Ее голубые глаза метнули стремительный взгляд в мою сторону.
— Не знаю, что вы имеете в виду, мистер Холман, — сдержанно ответила она, — но думаю, что единственный человек, кто может помочь вам с приглашением, это сам доктор Слейтер.
— Вообще-то я всерьез подумываю о том, чтобы составить доктору здоровую конкуренцию и начать устраивать собственные вечеринки, — сказал я. — Но исключительно для двоих. Так кому мне послать приглашение?
— Вы производите впечатление сексуально озабоченного мужчины, мистер Холман, — тихо заметила рыжеволосая красавица.
— Прекрасная златовласка в халатике медсестры, вы сводите меня с ума! — признался я. — Так вы свободны завтра вечером?
— Моя смена заканчивается завтра утром, и у меня будет целых два свободных дня, — ответила она. — Так где вы устраиваете эту вашу вечеринку?
— У себя дома в Беверли-Хиллз, — сказал я.
— Я найду, где это, — согласилась она. — Так во сколько, часов в восемь?
— Это было бы просто замечательно! — согласился я.
— Подумать только, впервые в жизни меня зовет к себе в гости сексуальный маньяк, — вздохнула она. — Отказаться невозможно.
Наконец она остановилась перед одной из дверей и постучала. Из-за двери послышался голос Линди Картер.
— Вы можете войти, мистер Холман, — строго сказала златовласка, и ее интонации снова стали сугубо официальными.
— Спасибо, сестра, — вежливо поблагодарил я.
— Салли Морган, — поправила она. — Относительно завтрашнего вечера. Из еды я предпочитаю филейные отбивные с зеленым салатом, а из напитков — кампари с содовой.
— Учту, — пообещал я.
Она расплылась в мечтательной улыбке:
— И я просто обожаю трахаться!
Глава 11
Это была уютная палата, вся в ярком солнечном свете, струившимся с улицы сквозь зарешеченные окна. Линди Картер сидела в кровати, опираясь на ворох подложенных под спину подушек. Ее длинные светлые волосы, тщательно расчесанные, выгодно оттеняли искусно наложенный на лицо неброский дневной макияж. Ночная черная шелковая рубашка с кружевными оборками подчеркивала изящную линию глубокого выреза. Я закрыл за собой дверь и радостно улыбнулся. Она тоже нерешительно улыбнулась в ответ, но ее голубые глаза глядели настороженно.
— Привет, Рик, — сказала она. — Ну ты и сволочь!
— Иначе было нельзя, — объяснил я. — И как тебе здесь нравится?
— Весело безумно, — ответила она. — Масса ощущений, особенно когда на тебя натягивают смирительную рубашку и привязывают к кровати, а ты лежишь и орешь до изнеможения. Если ты хоть однажды не испытал этого на собственной шкуре, считай, что жизнь прожита зря!
— К тебе здесь хорошо относятся?
— Наверное. Слушай, Рик, а ты, случайно, не захватил сюда с собой хоть маленькую фляжку всего с одним глотком выпивки?
— Если ты бросишь пить, у тебя появится отличный шанс вернуться к работе и нормальной жизни.
— Может быть. — Она передернула плечами. — Я, наверное, просто тварь неблагодарная. Ты что, действительно собираешься сам платить за все?
— Это не имеет значения, — уклонился я от ответа.
— А пока я валяюсь здесь и бросаю пить, роль, которую играла Айрис Меривейл, отдадут кому-нибудь другому, — грустно вздохнула она.
— Этот фильм уже никому и никогда не удастся закончить, — сказал я. — Уж можешь поверить мне на слово.