Том 2. 1960-1962
Шрифт:
— Что значит — скучно? Что такое скучная работа и что такое веселая работа? Работа есть работа.
— Работа должна быть интересной,— сказал Юра. Бармен пожал плечами:
— Зачем?
— Ну как же так зачем? — сказал Юра удивленно.— Если работа неинтересная, надо… надо… Да кому это надо, чтобы работа была неинтересная? Какой от тебя прок, если ты работаешь без интереса?
— Так его, старого,— сказал Иван. Бармен тяжело поднялся и заявил:
— Это нечестно. Ты вербуешь себе союзников,
— Вас тоже двое,— сказал Иван. Он ткнул пальцем в сторону спящего.
Бармен посмотрел, покачал головой и, собрав грязные тарелки, ушел за стойку.
— Каков орешек,— сказал Иван вполголоса.— Как он прочесть заведения, а? Вот тебе бы с ним поспорить. Нипочем бы вы друг друга не поняли. Я вот все пытаюсь нащупать с ним общий язык. В общем–то ведь славный дядька!
Юра упрямо затряс головой.
— Нет,— сказал он.— Никакой он не славный. Самодовольный он и тупой. И жалко его. Ну зачем живет человек? Вот накопит денег, вернется к себе домой. Ну и что дальше?
— Джойс! — рявкнул Иван.— Тут к вам есть один вопрос!
— Иду! — откликнулся бармен.
Он появился из–за стойки и поставил перед Юрой тарелку с отбивной и запотевшую бутылочку виноградного сока.
— За счет заведения,— сказал он, указывая на бутылочку, и сел.
Юра сказал:
— Спасибо, зачем же?
— Слушайте, Джойс,— сказал Иван.— Вот русский мальчик спрашивает, что вы будете делать, когда разбогатеете?
Некоторое время Джойс внимательно глядел на Юру.
— Ладно,— сказал он.— Я знаю, какого ответа ждет мальчик. Поэтому спрошу я. Мальчик вырастет и станет взрослым мужчиной. Всю жизнь он будет заниматься своей… как это вы говорите… интересной работой. Но вот он состарится и не сможет больше работать. Чем тогда он будет заниматься, этот мальчик?
Иван откинулся на спинку стула и с удовольствием посмотрел на бармена. На лице его было прямо–таки написано: «Каков орешек, а?» Юра почувствовал, что у него запылали уши. Он опустил вилку и растерянно сказал:
— Я… не знаю, я как–то не думал…— Он замолчал.
Бармен серьезно и печально смотрел на него. Медленно ползли ужасные мгновения. Юра сказал с отчаянием:
— Я постараюсь умереть раньше, чем не смогу работать…
Брови бармена полезли на лоб, он испуганно оглянулся на Ивана. В полнейшем смятении Юра заявил:
— И вообще я считаю, что самое важное в жизни для человека — это красиво умереть!
Бармен молча поднялся, потрепал Юру по спине широкой ладонью и удалился за стойку. Иван сказал:
— Ну, брат, спасибо. Удружил. Этак ты мне всю идеологическую работу развалишь.
— Ну почему же? — пробормотал Юра.— Старость… Не работать… Человек должен всю жизнь бороться! Разве не так?
— Все так,— сказал бармен.— Вот я, например, всю жизнь борюсь
— Ах, да ведь я не об этом,— сказал Юра, махнул рукой и уткнулся в тарелку.
Иван отпил виноградного сока за счет заведения и неторопливо сказал:
— Между прочим, Джойс, очень интересная деталь. Хотя мой союзник по молодости лет не сказал ничего умного, но, заметьте, он предпочитает лучше умереть, чем жить вашей старостью. Ему просто никогда в голову не приходило, что он будет делать, когда состарится. А вы, Джойс, об этом думаете всю жизнь. И всю жизнь готовитесь к старости. Так–то, старина Джойс.
Бармен задумчиво поскреб мизинцем лысину.
— Пожалуй,— сказал он.
— Вот в этом и разница,— сказал Иван.— И разница, по–моему, не в вашу пользу.
Бармен подумал, снова поскреб лысину и, не сказав ни слова, скрылся за дверью позади стойки.
— Ну вот,— сказал Иван с удовлетворением.— Сегодня я его уел. Между прочим, откуда ты, прелестное дитя?
— Из Вязьмы,— грустно сказал Юра. Он остро переживал свою житейскую несостоятельность.
— И зачем?
— Мне нужно на Рею.— Он взглянул на Ивана и пояснил: — Рея — это один из спутников Сатурна.
— Ах вот как,— сказал Иван.— Интересно. И что тебе надо на Рее?
— Там новое строительство. А я — вакуум–сварщик. Нас было одиннадцать человек, и я отстал от группы, потому что… Ну, в общем, по семейным обстоятельствам. Теперь не знаю, как туда добраться. Вот в шесть часов пойду к начальнику ракетодрома.
— К Майкову?
— Н–нет,— сказал Юра.— То есть я не знаю, как его зовут. В общем, к начальнику ракетодрома.
Иван с интересом его рассматривал.
— Как тебя зовут?
— Юра… Юрий Бородин.
— Так вот что, Юрий Бородин,— сказал Иван и сокрушенно покачал головой.— Боюсь, что тебе придется красиво умереть. Дело в том, что начальник ракетодрома товарищ Майков, как мне это доподлинно известно, вылетел в Москву…— он посмотрел на часы,— двенадцать минут назад.
Это был страшный удар. Юра сразу сник.
— Как так…— пробормотал он.— Мне же сказали…
— Ну–ну,— сказал Иван.— Не нужно огорчаться. Старость еще не наступила. Всякий начальник, улетая в Москву, оставляет заместителя.
— Правда! — сказал Юра и воспрянул.— Вы меня извините: я должен немедленно пойти и позвонить.
— Иди позвони,— сказал Иван.— Телефон сразу за углом.
Юра вскочил и побежал к телефону.
Когда Юра вернулся, Иван стоял на тропинке перед входом в кафе.
– Ну что? — спросил он.
— Не везет,— с огорчением сказал Юра.— Начальник действительно улетел, а его заместитель сможет принять меня только завтра вечером.
— Вечером? — переспросил Иван.
— Да, после семи вечера.