Том 2. Пламенный круг. Лазурные горы

Сологуб Федор Кузьмич

«Ты ничего не говорила…»

Ты ничего не говорила, – Но уж и то мне был укор. К смиренным травам ты склонила Твоё лицо и кроткий взор, И от меня ушла неспешно, Вдыхая слабый запах трав. Твоя печаль была безгрешна, И тихий путь твой не лукав.

«Своеволием рока…»

Своеволием рока Мы на разных путях бытия,– Я – печальное око, Ты – весёлая резвость ручья; Я – томление злое, Ты – прохладная влага в полях, Мы воистину двое, Мы

на разных, далеких путях. Но в безмолвии ночи, К единению думы склоня, Ты закрой свои очи, Позабудь наваждения дня,– И в блаженном молчаньи Ты постигнешь закон бытия,– Всё едино в созданьи, Где сознанью возникнуть, там Я.

«Опять заря смеяться стала…»

Опять заря смеяться стала, Про ночь забыли небеса, И переливно задрожала На свежей зелени роса. Ты гордый стыд преодолела, Ты победила сонм тревог, И пышных платьев не надела, И не обула нежных ног. Конец исканиям мятежным. Один лишь путь, смиренный – прав. К твоим ногам, в лобзаньи нежном, Приникли стебли тихих трав. И свежесть утренней прохлады Тебя лаская обняла. Цветы душисты, птицы рады, Душа свободна и смела.

«Ты не заснула до утра…»

Ты не заснула до утра, Грустя, благоухая, О, непорочная сестра Смеющегося мая! Среди полей внимала ты Полночному молчанью, Полёту радостной мечты, И звёздному сиянью. И ночь, склонившись над тобой, Сквозь ясные светила Благословляющей росой Окрест тебя кропила.

«Вдали от скованных дорог…»

Вдали от скованных дорог, В сиянии заката, Прикосновеньем нежным ног Трава едва примята. Прохлада веет от реки На знойные ланиты, – И обе стройные руки Бестрепетно открыты. И разве есть в полях цветы, И на небе сиянье? Улыбки, шёпот, и мечты, И тихое лобзанье.

«Прозрачный сок смолистый…»

Прозрачный сок смолистый, Застывший на коре. Пронизан воздух мглистый Мечтаньем о заре. Скамейка у забора, Далёкий плеск реки. Расстаться надо скоро… Пожатие руки… Ты скрылась в тень густую В замолкнувшем саду. Гляжу во мглу ночную, Один в полях иду. Застенчивой весною, Стыдяся белых ног, Не ходишь ты со мною Просторами дорог. Но только ноги тронет Едва-едва загар, Твой легкий стыд утонет В дыханьи вешних чар, И в поле ты, босая, – В платочке голова, – Пойдёшь, цветкам бросая Весёлые слова.

«Любовью лёгкою играя…»

Любовью лёгкою играя, Мы обрели блаженный край. Вкусили мы веселье рая, Сладчайшего, чем Божий рай. Лаская тоненькие руки И ноги милые твои, Я изнывал от сладкой муки, Какой не знали соловьи. С тобою на лугу несмятом Целуяся в тени берёз, Я упивался ароматом, Благоуханней алых роз. Резвей весёлого ребенка, С невинной нежностью очей, Ты лепетала звонко, звонко, Как не лепечет и ручей. Любовью лёгкою играя, Вошли мы только в первый рай: То не вино текло играя, То пена била через край, И два глубокие бокала Из тонко-звонкого стекла Ты к светлой чаше подставляла И пену сладкую лила, Лила, лила, лила, качала Два тельно-алые стекла. Белей лилей, алее лала Бела была ты и ала. И в звонах ласково-кристальных Отраву сладкую тая, Была милее дев лобзальных Ты, смерть отрадная моя!

«Близ одинокой избушки…»

Близ одинокой избушки Молча глядим в небеса. Глупые стонут лягушки, Мочит нам платье роса. Все отсырели дороги, – Ты не боишься ничуть, И загорелые ноги Так и не хочешь обуть. Сердце торопится биться, – Твой ожидающий взгляд Рад бы ко мне обратиться, – Я ожиданию рад.

«Прохладная забава…»

Прохладная забава, – Скамейка челнока, Зелёная дубрава, Весёлая река. В простой наряд одета, Сидишь ты у руля, Ликующее лето Улыбкою хваля. Я тихо подымаю Два лёгкие весла. Твои мечты я знаю, – Душа твоя светла. Ты слышишь в лепетаньи Прозрачных, тихих струй Безгрешное мечтанье, Невинный поцелуй.

«Тропинка вьётся…»

Тропинка вьётся, Река близка, И чья-то песня раздаётся Издалека. Из-за тумана Струясь, горя, Восходит медленно и рано Моя заря. И над рекою Проходишь ты. Цветут над мутной глубиною Твои мечты. И нет печали, И злых тревог, – Росинки смехом задрожали У милых ног.

«Я печален, я грешен…»

Я печален, я грешен, – Только ты не отвергни меня. Я твоей красотою утешен В озареньи ночного огня. Не украшены стены, Жёлтым воском мой пол не натёрт, Я твоей не боюся измены, Я великою верою твёрд. И на шаткой скамейке Ты, босая, сидела со мной, И в тебе, роковой чародейке, Зажигался пленительный зной. Есть у бедности сила, – И печалью измученный взор Зажигает святые светила, Озаряет великий простор.

VIII

Единая воля

«О, жалобы на множество лучей…»

О, жалобы на множество лучей, И на неслитность их! И не искать бы мне во тьме ключей От кладезей моих! Ключи нашёл я, и вошёл в чертог, И слил я все лучи. Во мне лучи. Я – весь. Я – только Бог. Слова мои – мечи. Я только Бог. Но я и мал, и слаб. Причины создал я. В путях моих причин я вечный раб, И пленник бытия.