Том 3. Грабители морей. Парии человечества. Питкернское преступление (с илл.)
Шрифт:
Тогда, обратясь к мулату, Фредерик Бьёрн произнес:
— Позволяем тебе сделать опыт.
— Благодарю вас, господин командир, — поклонился бандит, не помня себя от радости, что его хитрость удалась. — Только нужно, чтобы на борту все было как обычно, а то на шхуне, пожалуй, догадаются. Вы видите, я вполне откровенен.
— Хорошо. Я сделаю нужные распоряжения.
— Благодарю вас, господин командир. Через полчаса вы увидите, что я сказал вам правду.
С этими словами Надод на глазах у всех отправился в свой тайник и, выставив руку из люка, принялся махать белым платком.
Сердце у него сильно билось. Заметит ли шхуна сигнал?.. Что, если не заметит и уйдет? Что, если на клипере кто-нибудь догадается о его хитрости?.. От этих тревожных дум на лбу Надода выступил холодный пот.
Вдруг он вскрикнул от радости: шхуна шла прямо на «Дядю Магнуса». Очевидно, она заметила сигнал.
Фредерик и Эдмунд тоже с интересом следили за маневрами шхуны.
Еще пять минут — и она столкнется с клипером; но нет, на ней матросы опытные, они этого не допустят.
— Она идет к нам очень решительно, — заметил Фредерик брату. — Должно быть, мулат сигналом показал ей, что можно приблизиться без всякой опасности.
— Вероятно, так, — согласился Эдмунд.
Оба брата прошли на нос клипера. Шхуна подходила к нему вплотную. На палубе ее в эту минуту было только четыре матроса с капитаном, стоявшим на мостике.
С обоих кораблей можно было теперь без труда переговариваться.
— Good morning, gentlemen! — крикнул капитан шхуны, притрагиваясь к фуражке при виде Фредерика и Эдмунда. — Добрый день, джентльмены!
— Good morning, captain! — отвечали братья.
— Very splendid weather and very good wind! — Прекрасная погода и ветер отличный! — продолжал капитан, ловко стараясь отвлечь на несколько минут внимание собеседников.
— Very good wind indeed! — Действительно, отличный ветер! — отвечал Фредерик и прибавил: — Are you going around the ship? — Вы хотите обойти кругом моего корабля?
Этого краткого разговора было достаточно для того, чтобы сцена переменилась.
Вместо ответа капитан шхуны звучно скомандовал:
— Ставь паруса!..
Шхуна в один момент покрылась парусами и, ускорив ход, прошла мимо самого клипера, почти касаясь его борта. В ту же минуту люк тайника открылся, и ложный мулат, как бомба, вылетел на палубу шхуны при громких рукоплесканиях ее матросов.
Капитан шхуны, маша фуражкой, насмешливо прокричал:
— Farewell, commodore, farewell! Splendid weather, good wind! — Прощайте, капитан, прощайте! Погода прекрасная, ветер отличный!
Пока он кричал эти слова, с кормы шхуны вдруг спрыгнул какой-то человек и, схватившись за бушприт «Дяди Магнуса», перебросился на его палубу.
Норландцы разом вскрикнули:
— Ле Галль!.. Это Ле Галль!
Это действительно был храбрый бретонец, унесенный волной и подобранный шхуной.
Все это совершилось в мгновение ока, прежде чем Фредерик Бьёрн успел что-либо сказать или сделать.
Да ему теперь было и не до возни с пленником и предательской шхуной.
Вскочив на палубу «Дяди Магнуса», Ле Галль закричал, как сумасшедший:
— Скорее! Скорее!.. Корабль взлетит на воздух через пять минут! Вы уничтожили мину, заложенную с левого борта, но осталась еще другая, на правом… Негодяй, наверное, поджег ее фитиль.
Эти слова были произнесены необыкновенно быстро. Ле Галль бросился по лестнице вниз, за ним сейчас же все остальные. Но Фредерик Бьёрн не растерялся и сообразил, что лишний народ, столпившись внизу, будет только мешать полезным работникам.
— Стой! — крикнул он. — Никто ни с места!
Его сейчас же послушались.
— Пусть сойдут вниз только корабельный и оружейный мастера и их помощники, — прибавил он.
В сопровождении упомянутых лиц он быстро сбежал в междупалубное пространство, где Ле Галль уже отдирал топором обшивку в каюте лейтенанта.
Эдмунд остался на палубе поддерживать дисциплину, что в подобную минуту было особенно необходимо.
— Скорее, господин мастер! Скорее! — кричал Ле Галль. — Если через три минуты вы не достанете фитиль, мы взлетим!..
Корабельный мастер изо всех сил рубил топором, отдирая обшивку. Она была сделана из крепкого норвежского дуба и почти не поддавалась.
Вдруг мастер с такой силой вонзил топор в крепкое дерево, что он застрял, и никак нельзя было его вытащить.
— Мы погибли! — вскричал Ле Галль.
— Гуттор! Гуттор! — не своим голосом завопил корабельный мастер, с лица которого в три ручья лился пот.
К счастью, богатырь находился тут же недалеко. Он понял, чего от него ждут, подскочил к стене, ухватился за топор и дернул его.
Топор отделился от стены вместе с доской обшивки ярда на три в длину.
Радостный крик вырвался из груди всех присутствующих. За обшивкой они увидели цинковый ящик, абсолютно похожий на тот, что был найден прежде, и с таким же точно просмоленным фитилем.
Оружейный мастер немедленно произвел над ним операцию заливания водой. Только что он окончил это, как фитиль вспыхнул у самого его лица и опалил ему бороду.
Минута промедления — и корабль был бы взорван.
Фредерик Бьёрн только теперь понял, какой опасности избежал он со своими товарищами, и побледнел, как мертвец. Чтобы не упасть, он вынужден был прислониться к стене, но минутная слабость скоро прошла, и он почувствовал такой прилив гнева, что, не посоветовавшись даже с братом, бросился, как безумный, на палубу, чтобы двинуть корабль в погоню за бандитами и должным образом их наказать.