Том 3. Лица
Шрифт:
Чудак(артачится). Вот чудно… А если мне, например, не хочется?
Пахомыч. Чудак! Коли велено…
Чудак. Мало бы что велено, а если я – не могу?
Пахомыч(показывая на Наблюдающего). Тише ты… иди, а то – вон он… запишет…
Чудак – вздыхает, идет. В 1-й роте в числе десятых – Садовая-Голова. Вышел, получил инвентарь, подтягивает штаны: «Эх… тесны! Посвободнее мне бы
Садовиха. Маркиз… Митька! Молчи! Ну… пропал…
Наблюдающий уже около Садовой-Головы что-то записывает в книжечку. Все десятые выстраиваются и уходят. Наблюдающий шнырнул следом за Садовой-Головой.
Предв<одитель> (вытирая пот). Фф-у! Да-а…
Куриц<ын>-сын (подбегая). Господа… что же это? Что же это такое? Всякое бывало, и органчик, и расхожие девки, и горчица с лавровым листом, и вертячка, но такого – еще не было…
Пфейферша. Покайтесь! Это – последние времена!
Доктор. С научной точки – полагаю, что… (Стучит себя по лбу.)
Куриц<ын>-сын. Да это просто какой-то…
Подходит Наблюдающий.
…просто какой-то… гений! Да, Господи, именно – гений!
Казначейша. Ангел!
Предв<одитель> (уньто). Ура…
Наблюдающий(Предводителю). Вы займете в роте место бывшего маркиза Садовой-Головы.
Предв<одитель>. А-а-а… где же он?
Наблюд<ающий>. Арестован. Он требовал конституции и свободных…
Садовиха. Штанов! Свободных штанов… (Наблюдающему.) Голубчик мой… Штанов же ведь – больше ничего!
Наблюдающий. Знаем мы эти штаны! Может быть, у кого-нибудь есть сомнения? Пожалуйста, господа, – не стесняйтесь, высказывайтесь… (Держит наготове записную книжку.)
1-я рота молчит. Наблюдающий 2-й роты, что-то настрочив в книжечке, уходит. К роте подбегают вернувшиеся из командировки десятые.
Один из десятых. Братцы… Чудак-то наш… ау! 2-я рота. Как? – За что?
Один из десятых. Да сел он… все как следует. А потом: «Не могу, говорит, что хошь со мной делай – не могу». Ну, его и увели…
Пахомыч. Ну, до-ожили! Ведь это, братцы, выходит… не тово!
2-я рота. Не тово! Не тово!
Крамольник. Что? Дотакались?
Другой Крамольник. Князя хотели – получили?
Третий Крамольник. Ну, бейте нас – чего же стоите? Ну?
2-я
Крамольник. А ведь не бьют!
Другой Крамольник. Не бьют!
Третий Крам<ольник>. Похоже – пора начинать.
Крамольник. Пора… Где Байбаков? Байбаков!
Байбаков. Я тута.
Крамольник. Ну, брат, ты башковитый – придумывай.
Байбаков думает.
Да живее – а то он всех пересажает…
Байбаков. Стой! Во! Это самое! Всех! Ха-ха-ха!
Крамольники. Да что? Что ты?
Байбаков. Всех не всех, а… Ха-ха-ха!
Крамольник. Да будет ржать: говори! Ну?
Байб<аков>.Ну? Чего у нас сейчас по расписанию положено?
Крамольник. 11 часов и 1/2 – принятие жиров.
Байб<аков>. Это самое и есть.
Крам<ольник>. Да ты что: белены ему подложить хочешь?
Байб<аков>. Не-е! Он и так белены объелся – никакой беленой его не проймешь…
Крам<ольник>. Так чего же?
Байб<аков>. А вот маленько погодите – увидите… (Фыркает. Бежит к 1-й роте.) Эй! Господин Доктор! У меня в носе свербит – погляди-ка, что там…
Доктор подходит, глядит в нос Байбакову, Байбаков что-то шепчет ему на ухо. Доктор оглядывается кругом, кивает. В это время – барабанная дробь, появляется – с Барабанщиком и Смотрителем – Угрюм-Бурчеев.
Угрюм-Б<урчеев>. Смиррна-а! (Читает расписание.) «11 часов и 1/2 – принятие жиров…» Доктор – три шага вперед… аррш!
Доктор подходит с ящичком, вынимает из ящичка пузырек и с поклоном вручает его Угрюм-Бурчееву, который выпивает содержимое. Доктор с ящичком обходит роты, раздает пузырьки, все пьют. Байб<аков>, подталкивая Крамольников и показывая на Угрюм-Бурчеева, фыркает, зажимает себе рот. Угрюм-Б<урчеев> подходит к глуповским избам, смотрит на них, чертит в воздухе квадрат, размышляет.
Куриц<ын>-сын. Ну, чего, чего он там еще придумывает?.. Господи, спаси и помилуй!
Угрюм-Б<урчеев> (подойдя к расписанию, читает). «От 1 1/2 до 12 – экстренные мероприятия»…
Вдруг темнеет.
Угрюм-Б<урчеев> (Курицыну-сыну, указывая вверх.) Что это?
Куриц<ын>-сын. Со… солнце-с.
Угрюм-Б<урчеев>. Обязано светить. Почему не светит?