Том 4. Часть 2. Голливуд. Конец немого кино. 1919-1929
Шрифт:
Валентино занимал первое место на афишах «Парамаунт», а Шарль де Рошфор (в Америке — Чарлз де Рош) сменил Уильяма Харта. По-видимому, из-за своего французского происхождения, поскольку реклама предназначалась для Франции. Другая причина крылась в том, что он играл одну из главных ролей в новом фильме Сесиля Б. де Милля «Десять заповедей», к прокату которого готовился «Парамаунт».
Реклама «Парамаунт», о которой Цукор вспоминает в своей книге, очень показательна. Он считает ее (не без иронии) своего рода шедевром, поскольку превознесенный ею фильм «Шейх» принес ему около миллиона долларов только на американском рынке при довольно скромных расходах на его производство. Дороже всего стоили права на экранизацию, купленные за 50 тысяч долларов у Эдит Халл, английской романистки, написавшей этот
«СПЕШИТЕ УВИДЕТЬ!
Как очаровательных женщин продают в гаремы алжирских владык...
Как переодетая героиня раскрывает тайну невольничьих обрядов бедуинов...
Как шейх Ахмед нападает на караван и привозит героиню в свою палатку...
Как она сеет панику среди лошадей арабов и бежит, чтобы вернуть себе свободу...
Как ее берет в плен разбойничье племя, вождь которого превращает ее в рабыню в своей крепости...
Как клан Ахмеда дает яростный бой врагам, чтобы освободить девушку...
Как мстит Ахмед, как в пустыне начинается буря; как гордое сердце девушки начинает любить...
Несравненной красоты сцены, удивительно живописные места, дикую и свободную жизнь, любовь —
В САМОМ СЕНСАЦИОННОМ ФИЛЬМЕ ГОДА!»
Роль героини в этом имевшем успех фильме играла давняя звезда «Парамаунт» Эньес Эйрес. А в роли шейха снялся некий молодой человек, двадцати шести лет от роду.
Актер, который умер в возрасте тридцати одного года, в зените славы, родился 6 мая 1895 года (год, когда появился кинематограф Люмьера) в крохотной деревушке Кастелланетта (провинция Бари) в Апулии, одном из самых бесплодных районов итальянского Юга. Эмигрировав в конце 1913 года в Соединенные Штаты, Рудольфо Гульельми (его подлинное имя) работал в Нью-Йорке разносчиком газет, садовником, мойщиком посуды и т. д., пока не стал профессиональным танцором в паре с Бонни Гласе в кафе «Максим». Затем он поступил в труппу бродячих актеров и играл в пьесе «Никого нет дома», но молодой итальянец вскоре остался без работы после провала турне в Сан-Франциско и отправился попытать счастья в Голливуд. Сначала он выступал статистом у Гриффита и в «Юнивэрсл», потом сыграл незначительные роли в «Милом чертенке» (режиссер Р. Леонард, 1920) с Мэй Меррей и в одном из фильмов Ирла Уильямса, где выступал в качестве условного парижского апаша. Для этой роли он отпустил бачки, которым остался верен до конца жизни.
В фильме «Замужняя девственница» Джозефа Максуэла * ему дали относительно крупную роль, в которой
* В статье о Рудольфо Валентино, опубликованной в книге «Звезды немого кино» (М., «Искусство», 1968), Садуль приписывает этот фильм Эммету Флинну (с. 144).— Примеч. ред.
его заметила Джун Мэтсис, сценарист-монтажер «Метро». Она и пригласила его в 1920 году на главную роль в фильме «Четыре всадника Апокалипсиса», сценарий которого сама и написала.
Картина, снятая молодым режиссером Рэксом Ингрэмом, представляла собой экранизацию одноименного испанского романа, опубликованного в 1916 году. В романе описывались события мировой войны с точки зрения союзнической пропаганды. Его автор, В. Бласко Ибаньес, продал за тысячу франков право на экранизацию какому-то французскому режиссеру, ио потом изменил решение. Он откупил права, и французский фильм вышел в 1917 году под иным названием («Мертвые, проснитесь!», режиссер Андре Эзе).
После вступления Соединенных Штатов в войну американцы опубликовали роман, и он стал бестселлером, переиздания которого насчитывались дюжинами. За право на экранизацию боролось несколько фирм. «Метро» одержала верх над «Фокс», заплатив 20 тысяч долларов аванса и пообещав Бласко Ибаньесу 10 процентов от возможных доходов.
Фильм обошелся в 640 тысяч долларов, весьма большие деньги для 1921 года, и был поставлен с показным шиком. Гвоздем фильма было танго Валентино, который, по выражению Терри Рамсея, «сожрал четырех всадников и представил Апокалипсис в виде любовной судороги». Эта сцена оказалась счастливой находкой для «Метро», поскольку начиная с 1919 года публике надоели военные, а в особенности «патриотические» фильмы. Эта картина — не без патриотических ноток — потерпела бы жестокий провал без Валентино, который покорил публику своими правильными чертами греческого божества, блестяще-черными, «прилизанными» волосами, бачками, удлинявшими его лицо, экзотическим нарядом гаучо и, наконец, чувственным мастерством, с каким он исполнил аргентинское танго, танец, считавшийся столь сладострастным, что католические пастыри запретили своим прихожанам танцевать его.
Увлечение публики фильмом оказалось таким, что Маркусу Лоеву вскоре стало ясно: 10 процентов Бласко Ибаньеса обойдутся фирме в кругленькую сумму. Он отправил директора производства Ричарда Роуланда в Монте-Карло, где проживал испанский писатель. Последний согласился продать за 100 тысяч долларов свои будущие права, которые могли бы принести ему 450 тысяч долларов, поскольку фирма «Метро» получила четыре с половиной миллиона долларов только на американском рынке.
Затем Рэкс Ингрэм снял Валентино в современном переложении «Евгении Гранде» Бальзака («Покоряющая сила», 1921), но актер не имел особого успеха в «Даме с камелиями» Назимовой, где играл юного Армана Дюваля. Во время съемок этого фильма он познакомился с Наташей Рамбовой и женился на ней, не дожидаясь развода с Джин Эккер, которая ушла от него в день его новой свадьбы.
Валентино не был связан контрактом с «Метро» и считал, что ему платят мало. Он подписал контракт на четыре года с «Фэймэс плейерс-Ласки» с гонораром 1200 долларов в неделю. Первый же фильм, снятый с ним для этой фирмы, по словам Цукора, «должен был потрясти нацию». Следует пересказать сценарий «Шейха» (он вполне соответствовал вышеприведенной рекламе) с его типично «арабской» экзотикой, как ее понимали в Голливуде в 20-х годах.
«Молодая англичанка Дайаиа (Эньес Эйрес) проездом в Бискре издали видит шейха Ахмеда и влюбляется в него. Узнав, что он дает в казино Бискры прием для арабов, она проникает туда в одежде рабыни. Ее едва не продают как рабыню, но шейх признает в ней иностранку и освобождает ее. Дайана отправляется с караваном в пустыню. Шейх похищает девушку и привозит ее в свой лагерь. Она не уступает шейху, хотя тайно любит его.
Чтобы спастись от неприятностей, она должна встретиться с неким французским писателем (Адольф Менжу). Она совершает побег и попадает в пустыне в плен к страшному бандиту (Уолтер Лонг). Шейх спасает ее, но ненадолго. Когда она прогуливается с французским писателем, бандит похищает их и держит пленниками в своей крепости. Шейх берет крепость приступом и спасает любимую, но получает тяжелое ранение.
Думая, что наступает агония, шейх открывает англичанке, что он не араб. Его отец — француз, а мать<— испанка, родители бросили его в пустыне, где его нашел и усыновил старый шейх. После признания происходит чудесное исцеление, и он женится на англичанке...»
В основе этой унылой мелодрамы лежали расовые предрассудки. Фильм отсняли за восемь недель в «пустыне» по соседству с Голливудом, и он принес Валентино успех, почти сравнимый с успехом в картине «Четыре всадника Апокалипсиса», поскольку тюрбан и вышитый золотом белый бурнус подчеркивали его черные глаза и темный (от сильного грима) цвет лица. Его красивая внешность в этой типично чистляндской мелодраме заставила забиться быстрее сердца женской половины публики. Молодежь принялась подражать этому «латинскому любовнику», приглаживая волосы с помощью брильянтина и отращивая бачки в виде «кроличьей лапки», с тщательно подстриженным кончиком в направлении Скул.
Такого успеха он уже не имел ни в «Моране леди Летти» («Могап of the Lady Letty», 1922) Джорджа Мелфорда, ни в «За скалами» («Beyond the Rocks», 1922) Сэма Вуда, ни даже в фильме «Кровь и песок» (1922), под руководством Фрэда Нибло он снова танцевал знаменитое танго в экранизации другого бестселлера того ж"е Бласко Ибаньеса. «Парамаунт», помня об экзотичности «Шейха», снял его в двух костюмных супербоевиках— «Молодой раджа» (1922) Филиппа Росена и «Господин Бокэр» (1924) Сиднея Олкотта.
Робер Флоре, бывший в 1923 году его менеджером и рекламным агентом, организовал для рекламы крема «Колд крим Майнерва» турне, во время которого Валентино в костюме гаучо танцевал каждый вечер танго с девушкой из публики и получал 3 тысячи долларов в неделю, тогда как «Парамаунт» платил своей звезде всего пятьсот.