Том 4. Часть 2. Голливуд. Конец немого кино. 1919-1929
Шрифт:
Он писал *:
«В 1914—1915 годах я работал статистом за три доллара в день, но был занят не каждый день. Ежедневно я проходил 8 мнль (12 км) до студии на Сансет-булвар, даже не перекусив, а потом шел обратно те же 8 миль без всякой надежды на обед. Всю мою пищу составляли стакан молока и галеты, которыми меня угощала одна девушка с «Кэттл ярд» **, места встречи всех статистов. Каждый надеялся попасть в число счастливчиков, когда в шесть утра появлялись ассистенты режиссеров для набора людей на один день съемки. В ту эпоху я был не только статистом, но и трюкачом, дублируя актеров в Опасных сценах — падении с лошади, с крыши дома, прыжков в океан с плотины.
Однажды меня наняли для прыжка на лошади
* Дальнейшие сведения мы будем черпать из документа под названием «Corrected Index of the Work of Erich von Stroheim as Actor, Writer and Director (1914—1947)». Текст его, на восемнадцати машинописных страницах (через один интервал), Штрогейм передал в редакцию журнала «Сннэ-клюб» в 1947 году, когда готовился специальный номер, посвященный актеру-режиссеру (№ 7, апрель 1949 года). Этот интересный документ (который, несмотря на заглавие, касается лишь периода с 1914 по 1930 год) был составлен Штрогеймом в 1947 году для исправления и дополнения проекта индекса, который ему передал Питер Нобл, готовивший книгу о нем (Hollywood Scapegoat. The Biography of Erich von Stroheim. London, 1951). Возможно, некоторые из деталей — плоды его воображения.
** Буквально «скотный двор». Здесь — «птичий рынок».— Примеч. пер.
последней в фильме, вся съемочная группа уже уехала.
провел ночь в полицейском участке и был освобожден лишь утром, после телефонного звонка на голливудскую студию- Это приключение принесло мне пять долларов и жуткий насморк».
Именно трюкачом дебютировал Штрогейм у Гриффита, в фильме «Рождение нации». Он изображал человека, убитого во время партизанского рейда в Пьемонте, и пять или шесть раз падал с высоты нескольких метров. Во время одного из падений Эрих сломал два ребра.
Его постоянное присутствие среди статистов привело к тому, что Штрогейма заметили некоторые режиссеры. Ему доверили несколько маленьких ролей в фирме «Трайэнгл» в отделе «Файн артс», которым в качестве продюсера руководил Д.-У. Гриффит. В частности, его пригласил Джон Эмерсон — один из режиссеров Гриффита. Речь шла о фильме «Старый Гейдельберг», экранизации сюжета, который затем часто использовали в Голливуде (в том числе под названием «Принц-студент»). Картину сделали по популярной пьесе Ричарда Мэнсфилда, основой для которой послужил роман МейераФорстера. Молодой принц, студент в Гейдельберге, влюбляется в служанку таверны, от которой должен отказаться «по долгу». Штрогейм не только сыграл камергера, но и стал ассистентом и техническим советником Джона Эмерсона.
«За выполнение всех трех работ, в том числе и игру, я получал значительную сумму— 15 долларов в неделю. В мои функции входили наем (тогда еще не существовало контор по найму) типажей на роли офицеров, студентов и прочих лиц, добывание костюмов и форм для них, проверка их одежд и правильности поведения, обеспечение транспорта для перевозки статистов и съемочной группы, отыскание мест для натурных съемок и получение разрешений от полиции на работу в парках и на улицах; заказ, контроль и раздача корзин с провизией, сжигание картонных коробок и замасленной бумаги после еды, постоянная готовность к съемке в роли важного персонажа, бухгалтерский учет ежедневных расходов, работа кассиром, оказание всяческих услуг и звонки по телефону до глубокой ночи, чтобы нанять персонал на следующий день съемки».
по н Эмерсон остался доволен Штрогеймом. Он исльзовал его в тех же функциях при работе над нескольми фильмами, в
1915 года, в котором играл знаменитый английский актер сэр Герберт Бнрбом Три. Штрогейм был не только ассистентом, он также рисовал декорации. Как Джозеф Хенэйбери, Ван Дайк, Тод Браунинг, Эдвард Диллон н Джордж Сигмэн, Штрогейм стал ассистентом Гриффита еще при съемках фильма «Нетерпимость», где сыграл роль второго фарисея в Страстях Христовых. Потом он снова ассистировал Эмерсону при съемке некоторых первых фильмов Дугласа Фэрбэнкса, в частности картин «Фотография в газете» («His Picture in the Papers* и «Как вошел, так и вышел» («In Again, out Again*).
Когда весной 1917 года Америка вступила в войну на стороне союзников, режиссеры вспомнили об этом австрийце с военной выправкой и стали приглашать его на роли прусских офицеров. Посредственный режиссер Алэн Крослэнд, снявший позже первые звуковые фильмы («Дои Жуан» и «Певец джаза»), первым использовал Штрогейма именно в этом качестве. Он вызвал его на студию Эдисон в Нью-Йорке и поручил роль антипатичного офицера в «Неверном» («The Unbeliever*), фильме с явно выраженной союзнической пропагандой, снятом с помощью американского военного флота.
«То был первый фильм, где я играл, быть может с излишним рвением, роль наглого и грубого немецкого офицера. Когда в 1918 году фильм шел в небольшом кинотеатре негритянского квартала Лос-Анджелеса, моя жена * захотела увидеть меня в этой роли. В конце демонстрации она в одиночестве покинула зал, и мне понадобилось немало времени, чтобы убедить ее в том, что в обычной жизни я вовсе не похож на офицера, которого играю в картине».
Фильм сразу сделал Штрогейма кинозвездой, и Гриффит взял его на роль прусского офицера в ленте «Сердца мира». Этот далеко не лучший фильм Гриффита имел невероятный коммерческий успех в 1918 году. Картина, пропагандирующая шовинизм, принесла за тридцать месяцев доход пять миллионов долларов. Штрогейм, у которого до этого не было больших ролей, теперь стал признанной звездой первой величины, и режиссер Алэн Холубэр пригласил его на аналогичную роль в фильме
* Скорее всего, речь идет о его третьей жене — Валери Жермонпре. После смерти Маргарэт Нокс в 1915 году он был вдовцом Затем Штрогейм женился на художнице по декорациям Мэй Джоунс, от которой у него родился сын — Эрих-младший.
«Сердца человечества». Лионель Ландри с восхищением писал в «Синэа» (14 октября 1921 года):
«Мать теряет одного за другим четырех детей — они убиты на войне. Две попытки изнасилования. Обстрелы. Взрывы снарядов. Самые бошистые из бошей. Я смотрел, как Штрогейм играет эти роли, и невольно вспоминал известную историю с горчичницами — фаянсовыми свиньями в остроконечной каске, которых по заказу производил один немецкий предприниматель (дело происходило до войны). Тебя охватывает чувство тоски, когда видишь актера, немца (а вернее, австрийца) по происхождению, с потрясающей убедительностью показывающего самые отвратительные черты своих соотечественников. А когда думаешь... о подслащенной пилюле, которую нам преподносит Ссссю Хайакава с его квасным патриотизмом, то восхищаешься артистическим мужеством Штрогейма».
Критик не знал, что Хайакава подвергался в это время сильнейшим нападкам в Японии за то, что соглашался на роли желтокожих предателей в многочисленных голливудских фильмах.
После нескольких схожих ролей (в частности, в фильме «Среди гуннов» — «The Hun Within*— Кристи Кабанна) Штрогейм, которого и зрители и киномир отождествили с сыгранными им персонажами, подвергся почти повсеместному бойкоту. Он вступил в американскую армию и попросил гражданства *. После демобилизации его пригласила на работу фирма «Юнивэрсл мэньюфэкчуринг К0», которая начала широкую рекламную кампанию. «Человек, которого вы с удовольствием возненавидите».