Том 4. Пьесы 1865-1867

Островский Александр Николаевич

Не будет ли приказу от тебя?

Василий Шуйский

Приказу нет. Поклон земной свезите

(кланяется, касаясь рукой до земли)

И нерушимое благословенье Мне попросите! Конёв и купцы С миром оставайся!

Уходят.

Василий Шуйский

(один)

Сегодня трое, завтра будет больше, А через месяц вся Москва — моя. Безвестный царь, бродяга безымянный, Душой

поляк: как девка, малодушен; Как малолеток, падок на утехи; Как скоморох, без разума проворен; Как пьяный дьяк, болтает без умолка. Он вскормленник прямой панов хвастливых! Недолго ждать, он прыть свою покажет, И скоро люд московский, православный, Бесчиния такого на престоле Насмотрится, чего во сие не снилось! Забвения отеческих преданий, Кощунства иноземцев над святыней, На грозном троне шутовских забав Народ не любит. Грозному Ивану Народ простил распутства, злодеянья, Мучительства безропотно стерпел — За сановитость царскую, за строгость Его лица и поступи, за чинность И набожность. Москва привыкла видеть, Как царь ее великий, православный, На высоте своей недостижимой Одной святыне молится с народом, Уставы церкви строгие блюдет, По праздникам духовно веселится, А в дни поста, в смиренном одеянье, С народом вместе каяться идет; Но скомороха на престоле царском Терпеть не станет! Рано или поздно Бродяга, царь московский самовольный, Поплатится удалой головой. Потом… потом… я — царь. Начнется снова И благолепие, и чинность, и порядок. По-старому мы царствовать начнем, По-старому, в день нашего венчанья, По всей Руси, под колокольный звон, Польются милости народу щедро; По-старому грозить полякам будем, Пугать татар; по-старому… бояться Изменников!., волжбы и чародейства! По-старому… боярская крамола! О Господи!., измены да опалы! Xa-xa, xa-xa! Тревоги да крамолы! Бояться их? Рожденному на троне Тяжка она — корона Мокомаха! А мне, рабу, холопу Годунова, Почувствовать себя хоть раз владыкой, Почувствовать, что между мной и Богом Ни власти нет, ни силы! О!.. Каких же Тревог, забот я побоюсь, какими Крамолами во мне смутится сердце! Решился я! Отныне каждый помысл И каждый шаг ведут меня к престолу; Умом, обманом, даже преступленьем Добьюсь венца. О Господи! помилуй Нас, грешников!

(Молчание.)

Богданка, где ты?

Входит дворецкий.

Дворецкий

Ась?

Василий Шуйский

Зови народ! Кого, чего им нужно? Калачника с блаженным на поварне И накормить, и ночевать оставить, И рано утром привести ко мне.

Дворецкий отворяет дверь; входят купцы, подьячие, странники и проч.

Василий Шуйский

Ну, живы ль вы?

Купцы

По милости Господней!

Василий Шуйский

Ходили в стан?

Купцы

Ходили. — Все ходили.

Василий Шуйский

А грамоты вам чли? Царевич Дмитрий И

пошлины и подати во льготе И облегченьи учинить велел. По милости своей и по совету Бояр великих. Ну! Вы рады?

Купцы

Рады — Благодарим небесного Царя.

Василий Шуйский

(прочим)

Крестьяне, вам, и вам, отцы честные, И вам, и вам всем будет хорошо!

(Купцам.)

Ну, вот у вас и денег больше будет, И животов прибудет.

Купцы

Мы, боярин, От радости себя не помним.

Василий Шуйский

То-то ж! За деньги-то смотрите не продайте Чего другого, что дороже стоит.

Купцы

Хоть умереть, а не понять ни за что Твоих речей.

Василий Шуйский

Захочешь, так поймешь. Душа нужна, а деньги — тлен.

Подьячий

(подавая свиток)

Боярин, Я, многогрешный Богови и грубый, Писанием предати покусихся — Читающим на пользу и на память — Восшествие исконного царя На прародительские царства, еже Очима видехом…

Василий Шуйский

Запел ты рано! Не торопись! Не в сутки город строят. Не под дождем, мы лучше подождем.

(Отдает свиток)

Ты через гол приди, и почитаю.

Купец

Кругом царя мы иноверцев видим; Дозволь спросить, прилежен ли Димитрий До церкви Божьей?

Василий Шуйский

Царь благочестивый И набожный: с ним два попа латинских… Ну, с богом! Эй, Богданка! Бочку меду Им выкати! Да потчуй хорошенько. Чтоб пили все за царское здоровье.

(Машет рукой, все уходят с поклонами.)

Входит быстро Дмитрий Иванович Шуйский.

Дмитрий Шуйский

Василий, брат, за что же ты остаток Широкого и славного потомства Василия Кирдяпы вдосталь губишь! Последние мы четверо остались Без племени…

Василий Шуйский

Да что как угорелый Ты мечешься?

Дмитрий Шуйский

Из стана я, Василий… Душа моя во мне захолодела. Послушай ты меня!

Василий Шуйский

Тебя послушать. Так доброго не ждать! Ты, Дмитрий, глуп.

Дмитрий Шуйский

Я глуп не глуп, а голову жалею. В запасе нет, всего одна на плечах. Вот ты умен, а над собой не видишь Погибели. Четвертый день мы ездим С поклоном в стан, а проку что? Все хуже: Между бояр смешки идут да шепот; А царь, что день, грознее да грознее. Чем это пахнет? Плахой либо ссылкой И печною опалой!