Том 4. Проза. Письма.

Лермонтов Михаил Юрьевич

Незаконченный роман «Княгиня Лиговская» (ударение указано в рукописи) был впервые опубликован в 1882 г. в журнале «Русский вестник» (т. 157, № 1, с. 120–181). Треть рукописи романа – автограф Лермонтова, остальной текст записан его другом С. А. Раевским и родственником А. П. Шан-Гиреем (с авторскими поправками).

Роман был начат в 1836 г., когда Лермонтов жил в Петербурге вместе с С. А. Раевским, служащим Департамента государственных имуществ. У него Лермонтов мог почерпнуть сведения о быте и нравах чиновников, материал для характеристики Красинского. В письме к С. А. Раевскому от 8 июня 1838 г. Лермонтов говорит: «Роман, который мы с тобою начали, затянулся и вряд ли кончится, ибо обстоятельства,

которые составляли его основу, переменились, а я, знаешь, не могу в этом случае отступить от истины» (наст. том, с. 409). В материалах В. Х. Хохрякова, в 1850-х годах расспрашивавшего С. А. Раевского о совместной с Лермонтовым работе над романом, сохранилась запись: «Св<ятослав> Аф<анасьевич> говорит, что писал только под диктовку Лермонтова» ( М. Лермонтов. Полн. собр. соч., т. 4. М., 1953, с. 456). В январе 1837 г. работа была прервана в связи с гибелью Пушкина и последовавшими за ней событиями в жизни Лермонтова. В феврале открылось дело «О непозволительных стихах, написанных корнетом лейб-гвардии гусарского полка Лермантовым и о распространении оных губернским секретарем Раевским». Оба участника этого дела оказались в ссылке. Личные «обстоятельства» поэта, отразившиеся в романе, действительно круто переменились.

Автобиографическую основу имеют обе сюжетные линии романа: отношения Печорина с Лизой Негуровой и с княгиней Верой Лиговской. В первой линии повествования преломились обстоятельства «приключения», по собственному определению Лермонтова, с Е. А. Сушковой (ср. письмо к А. М. Верещагиной, написанное весной 1835 г. – наст. том, № 18, с. 389; рассказ Е. А. Сушковой в кн.: Е. А. Сушкова-Хвостова. Записки. Л., 1928, с. 201–218; см. также статью А. Глассе «Лермонтов и Е. А. Сушкова» в кн.: М. Ю. Лермонтов. Исследования и материалы, с. 80 – 121). Во второй сюжетной линии нашло отзвук чувство Лермонтова к В. А. Лопухиной, в 1835 г. вышедшей замуж за Н. Ф. Бахметева (см.: Воспоминания, с. 36; а также письма поэта к М. А. Лопухиной и А. М. Верещагиной 1832–1835 гг.). Отношения Лермонтова с В. А. Лопухиной отразились в стихотворениях «Мы случайно сведены судьбою», «Она не гордой красотою», посвящении 1838 г. к поэме «Демон», послании «Я к вам пишу случайно; право» и др., а также в драме «Два брата», написанной незадолго до романа «Княгиня Лиговская», и в повести «Княжна Мери», где героиня выступает тоже под именем Веры Лиговской.

Роман «Княгиня Лиговская» объединил в себе традиционные черты «светской повести» 30-х годов и «физиологизма» произведений зарождавшейся «натуральной школы». Продолжая социальную и психологическую проблематику «Маскарада» – тему нравственных пороков современного общества, тему сильной личности, роман «Княгиня Лиговская» сохранил и своеобразное сочетание сатирического и лирического начал повествования, но лирическое начало в новом произведении расширяется в своей функции. Роль главного героя как бы делится между аристократом Печориным и бедным чиновником Красинским. Возникает новая для Лермонтова тема уязвленной гордости униженного человека, активно влияющая на стилистический строй романа и предвосхищающая «Бедных людей» Достоевского.

Сохраняется и влияние Пушкина в ориентации на изображение современной русской жизни. Ориентация на Пушкина сказалась, в частности, на выборе имени Печорин, впервые появляющемся в «Княгине Лиговской» и закрепленном в «Герое нашего времени»: ассоциативно это имя связывалось с Онегиным – по названию северных русских рек. Поэтика «Княгини Лиговской» несет в себе и явственный отпечаток влияния «Арабесок» Гоголя.

Собственно лермонтовский элемент в незаконченном романе представляет собой поиски путей проникновения в мир индивидуально-личностной и социально-групповой психологии. В этом и заключается основное значение романа, вплотную подводящего к художественным задачам «Героя нашего времени».

<«Я хочу рассказать вам»>

Впервые опубликовано В. А. Соллогубом в литературном сборнике «Вчера и сегодня» (кн. I, 1845, с. 87–91) вместе с другим отрывком «У графа В… был музыкальный вечер» («Штосс») под общим заголовком: «Из бумаг покойника. Два отрывка из начатых повестей». Автограф неизвестен.

Традиционно датируется 1836 г. («замысел промежуточный между «Вадимом» и «Княгиней Лиговской», «Лит. насл.», т. 43–44, с. 444–445), хотя не исключено, что отрывок, так же как ряд других произведений, напечатанных В. А. Соллогубом в сборнике «Вчера и сегодня», относится к последним годам жизни Лермонтова.

Замысел Лермонтова рассказать историю светской женщины, которая «сошла со сцены большого света» и в тридцать лет «схоронила себя в деревне», по-видимому, возник не без влияния Бальзака. Необычайно популярные в эти годы «Физиология брака» и «Тридцатилетняя женщина» (об этом романе Лермонтов упоминает и в «Герое нашего времени») были посвящены положению женщины в светском обществе. Эта тема привлекала Лермонтова ранее в «Маскараде» (образ баронессы Штраль) и должна была стать центральной в данной повести.

В рассказе о детстве Арбенина содержится автобиографический элемент (описание барского дома, болезнь ребенка и др.). Имя Арбенина – Александр – совпадает с именем героя поэмы «Сашка»; описание детства Сашки в Симбирской деревне на берегу Волги близко тем страницам наброска, которые посвящены биографии Арбенина.

Ашик-Кериб

Впервые опубликовано в сборнике «Вчера и сегодня» (кн. 2, 1846, с. 159–167).

Датируется 1837 г., временем пребывания Лермонтова в Закавказье, в Нижегородском драгунском полку, куда Лермонтов был переведен из гвардии за стихи на смерть Пушкина.

«Ашик-Кериб» (ашик – влюбленный, позднее – народный певец, музыкант: кериб – чужеземец, скиталец, бедняк) – запись азербайджанского дастана об Ашыг-Гарибе. Дастан с этим сюжетом весьма распространен у народов Средней Азии и Закавказья. Известны несколько грузинских вариантов сказания, армянская «Сказка об Ашуге Гарибе», туркменский дастан «Шасенем-Гарып», узбекский – «Ошик Гариб ва Шохсанам»; очень популярен дастан у турок.

Азербайджанский «Ашыг-Гариб» известен в 9 записях. Первая была сделана в XIX в. в селении Тирджан Шемахинского уезда учителем А. Махмудбековым со слов сказителя Оруджа.

Лермонтовская сказка ближе варианту дастана, записанному много позже – в 1944 г. в селении Ахмедли Лачинского района азербайджанским фольклористом Ахлиманом Ахундовым со слов Мешеди-Дадаша Ахмед оглы. Во многом запись, сделанная Лермонтовым, совпадает и с грузинским вариантом 1930 г., записанным со слов Аслана Блиадзе в селении Талиси близ Ахалцыхе; однако эта грузинская запись, по-видимому, восходит к азербайджанским источникам, поскольку стихотворная часть сказания передается на азербайджанском языке.

Лермонтов назвал свою сказку турецкой. Между тем несомненно, что рассказал ее Лермонтову азербайджанец. В ее тексте присутствует множество разнообразных языковых элементов – в том числе арабские, армянские, иранские, но явно преобладают азербайджанские – азербайджанские черты в терминологии, формы азербайджанского диалекта, следы азербайджанского произношения.

Весьма существенно замечание азербайджанского фольклориста С. Якубовой о том, что в среде народов Закавказья азербайджанский язык назывался турецким. (см.: С. Якубова. Азербайджанское народное сказание об Ашыг-Гарибе. Баку, 1968).