Том 4. Сорные травы
Шрифт:
— Черррт возьми! — только и мог сказать потрясенный журналист.
Снова Занзивеев ходил по кулуарам из угла в угол, одинокий, шевелящий пальцами и усмехающийся.
Тихо и скромно ходил, держась у стенки, страшный человек.
Журналист, спрятавшись за колонной, следил за ним. Потом подошел, взглянул робко и почтительно на Занзивеева и прошептал:
— Пропустите законы о печати.
— Вы мне нравитесь, — подумав, сказал Занзивеев. — У вас нос
Кавказская история
В тифлисский полицейской участок пришла какая-то армянка и, разливаясь в три ручья, сообщила:
— Моего мужа украли! Пристав удивился.
— Как украли? Что ты врешь! Будто это самовар какой, или сапоги… Кто украл?
— Разбойники. Пришли к нам и взяли его.
— Да что же они его, в узел, что ли, завязали?
— Зачем в узел? Просто взяли и увели в горы.
— Странно… Ну, для чего он им нужен? Будь он еще съедобный…
— Они выкуп хотят. Тысячу рублей за мужа требуют!
— А ты не давай! — посоветовал, после долгого раздумья, пристав.
— Да как же не дать, ежели мне без мужа ни как невозможно. Или пусть полиция мне его отыщет, или выкуп платить надо.
— Отыскать… Это легко сказать — отыщите! Ты говоришь — в горы его увели?
— В горы.
— Ну, вот видишь! Как же его найти… Гор много есть: Кавказские, Уральские, Карпатские, Монбланы разные… Нешто так сразу найдешь…
Армянка повалилась в ноги.
— Найдите, ваше благородие!
На другой день в участок пришли три женщины и двое мужчин.
— Что нужно?
— Г. пристав! Ради Бога! Разбойники нынешней ночью увели наших мужей!
Пристав заинтересовался.
— Да как же они их увели? Неужели, так привязали веревкой за ноги и утащили?
— Мы уже не знаем как… Только знаем, что увели в горы. Вы уже отыщите их, г. пристав!
— Легко ли сказать: отыщите! Гор, братцы, много есть — Кордильеры, Тибетская возвышенность, Уральские… Впрочем, сделаю, что могу.
Вечером пристав снарядился в экспедицию: взял сто стражников, пушку и пошел по направлению к горам. Подошел к первой горе, потрогал ее рукой, почесался:
— Здоровая, шельма!
В голове у него мелькали грандиозные планы: срыть все горы, чтобы некуда было уводить горожан… Или расклеить везде обязательное постановление, воспрещающее увоз в горы, под угрозой штрафа в 500 рублей, с заменой в случае несостоятельности…
Но, по зрелом размышлении, у пристава явилась третья идея, наиболее удобоисполнимая и не менее радикальная: он вернулся в город, произвел обыск у одной заподозренной сельской учительницы и выслал двух евреев — музыкантов:
— Посмотрим, осмелится ли кто теперь уводить мирных граждан в горы?
К его удивлению, на другой день пришло
Пристав сделал последнюю отчаянную попытку: выслал аптекарского ученика и оштрафовал трех гимназистов за ношение оружия.
К концу недели было уведено около шести тысяч! Убыль граждан росла с головокружительной быстротой. Разъезжая со стражниками по безлюдным улицам, пристав втайне уже жалел, что выслал музыкантов и аптекарского ученика:
— Все таки народонаселения было бы больше.
Наконец — это было в ясный солнечный день — город опустел окончательно. Разбойники уже не показывались в городе, запропастившись в своих горах, и только самые неугомонные из них еще изредка наезжали на безлюдный город, уводили те жалкие крохи, которые накапливались из приезжего элемента — и опять пропадали.
Пристав делал все, что мог: расклеил обязательные постановления о вреде увоза в горы и запретил въезд в город труппе акробатов, среди которых было двое под фамилией Юделевичей.
Однажды, когда он, печальный, брел по вымершей улице — на него налетели несколько джигитов и — пристав впервые узнал всю простоту их приемов, лишенных завязывания в узел и привязывания веревкой за ногу.
Узнал также пристав адрес тех гор, которые служили джигитам местом для заселения уведенными гражданами и увидел он, в глухой котловине целый город, шумный, многолюдный, пополненный теми тысячами народа, которых в свое время лишился Тифлис.
— Да это тот же Тифлис! — воскликнул удивленный и обрадованный пристав.
Поселился.
Назвал город Тифлисом и построил себе участок.
И пока не было на этом месте полиции — не считалось оно городом.
А как появился участок — тут все и увидели, что это такой же город…
Когда же джигиты узнали, что в «Новом Тифлисе» завелась полиция, то сейчас же стали увозить граждан, но уже не в горы, а из гор в долину на место прежнего Тифлиса.
Чем эта история кончится — неизвестно.
Новые правила
Я спросил:
— Все в сборе?
— Все.
— Бабушку и тетю захватили?
— Ну, как же.
— Попугай тут?
— Тут.
— Бедного Мишу не потеряли?
— Бедный Миша тут. Миша, не жуй галстук! Это нехорошо.
— Стол и гардины захватили?
— Сзади носильщики тащат.
— Прекрасно. Эй, извозчики! На телеграф. Мы поехали.
На телеграф вошли гуськом, как индейцы ходят по тропинке войны: впереди я — предводитель — с телеграммой в руке; за мной тетя, бабушка, гимназист Котя, горничная с попугаем, Бедный Миша, и в арьергарде носильщики со столом и гардинами.