Том 4. Сорные травы
Шрифт:
— Что ж там обижаться. Пусть!
— Труп, — засмеялся я. — Ступай. Тихоходов, пойдем на улицу.
Вышли на улицу. Сели на извозчика.
— Ну, ты! Пошевеливайся.
Извозчик обернулся к нам и его провалившийся рот благодушно засмеялся.
— А чего-же шевелиться?
— Как чего? Плохо будешь ехать — мы тебя оштрафуем.
— Тихо буду ехать — оштрафуете, скоро буду ехать — оштрафуют. Для нас все едино.
— Труп, — радостно сказал я. — Нас много, нас много.
На
— Сегодня решительная борьба.
Все — и солидные трупы, и шикарные трупы и дети — делали вид, что они живые и, поэтому все с натугой разговаривали, смеялись. Но всем было страшно, потому что каждый был уверен, что только он один труп, а кругом все живые.
Никто не догадывался.
А мы с Тихоходовым знали и смеялись.
Первое время нас забавляло это стремительное шествие веселых, преувеличенно живых трупов, но потом — мы утомились.
Свернули в тихую улицу.
— Теперь мне интересно, — сказал Тихоходов, — остался ли в городе кто нибудь в живых?
— Во-первых, тебе это не интересно, а во-вторых никого, вероятно, нет в живых.
Но я ошибся. Сейчас же мы увидели живого человека.
Это был постовой городовой — единственный, который не напоминал собой унылого трупа.
Он веселился: проходивший парень сдернул с головы торговки платок и надел его на себя — городовой расхохотался; дворник окатил из рукава водой задремавшего извозчика — это страшно развеселило городового. Но смех его звучал одиноко: торговка машинально сдернула с головы парня платок и надела на себя, а парень равнодушно пошел дальше. Обливающий дворник и обливаемый извозчик были каменно-молчаливы и апатичны.
И только гулко и одиноко смеялся городовой.
— Жутко ему, поди, среди покойников, — пожалел его Тихоходов.
— Сторож при морге, — покачал я головой. — Не сладко им. Тихоходов! Зайдем в эту мертвецкую, где кормят.
Мы зашли в ресторан, а потом, когда наступил вечер, поехали в анатомический театр смотреть какой-то фарс, весело разыгранный несколькими разложившимися трупами.
Так теперь и живем. Ничего, пустое.
Дешевая жизнь
Сим победиши…
— …Что это за бурда? — удивленно спросил муж отодвигая тарелку с супом.
— Бурда? — обиженно
— Так то — в крестьянском, — возразил муж, осторожно размешивая ложкой суп. — А я зарабатываю двадцать тысяч в год!
— Мы должны подавать пример… Надо же кому нибудь начать!
Муж вздохнул и печально спросил:
— А что будет на второе?
— На второе? Бифштекс из жареных кочерыжек. К нему салат: кожура картофеля в уксусе; потом сладкое: компот из моркови с медом. Это уж я тебя побаловать хотела.
— Спасибо…
— Кстати: знаешь сколько стоит сегодняшний обед? Шесть копеек с персоны. Суп полторы копейки, жаркое две с половиной и сладкое две копейки. И еще прекрасная сторона моей системы питания: желудок не ощущает никакой тяжести.
Муж проглотил сразу пару жареных кочерыжек и подтвердил:
— Что верно, то верно.
С утра муж зашел в кухню.
— Что сегодня на обед?
— Щи из бурьяна, курица из жареных кочерыжек и пломбир из конопляных выжимок. Ты чувствуешь какую-то такую легкость?
Муж признался:
— Какую-то такую? Да, чувствую. А на ужин что будет?
— Я думаю что нибудь полегче: чай из укропа, да по паре бутербродов с паюсной икрой из давленного чернослива. Копейки на две… А то и так сегодня обед в шестнадцать копеек вскочил.
Когда обедали, муж, повесив голову, молчал и лишь изредка вздыхал.
— Чего ты вздыхаешь? Ведь тебе должно быть легко! Мне легко…
— Ты, может, обременил свой желудок чем нибудь лишним, а? Ну, признайся!
Муж сконфузился и стал растерянно водить пальцем по пустой тарелке.
— Я — немножко… Ночью… Сегодня… Из тюфяка морской травы клочок вытащил и сел!..
— В уме ты!? Морская трава стоит рубль с четвертаком фунт, а он себе пиры устраивает. Умоляю тебя — не делай этого больше! Ну, будет Рождество — тогда можно себе позволить. Наделаем колбас из морской травы, поросенка из дубовых листьев изжарим…
Муж облизнулся и умолк.
На другой день он зашел в кухню с запыленной пустой бутылкой в руках.
— Что я нашел! — радостно вскричал он. — Бутылка из под ямайского рома, оплетенная соломой! Можно ободрать солому и сварить из нее пунш.
— Какая ты умница! — восхищенно воскликнула жена. — Дай я тебя поцелую.
За обедом муж прищурил глаза и лукаво сказал:
— А я своей маленькой женке сюрприз приготовил!
— Какой?
— У нее будет скоро варенье из стула.