Том 6. Отечник
Шрифт:
В следующем монологе заключается некоторый очерк ответов отца Игнатия на этот свод моих недоумений:
"Очень рад, что вижу Вас в чине монашеском и в сане священства. Это дает свободу и значение нашему собеседованию. В деле учения, отец Леонид, памятуйте слова Христовы: всяк книжник, наученный Царствию Божию, подобен человеку домовиту, износящему из сокровища своего новое и ветхое (Мф. 13. 52). Не оставляйте науки светской, сколько она служит к округлению духовных наук: приложение к духовной, чтобы дать вопрошающему отчет в Вашем уповании. Идите своею дорогою, но помня о светской науке, что она должна быть для Вас только орудием, а о своих богословских системах — что одна система есть скелет правильный, твердый, но сухой и безжизненный. Благодарите школу, что она дала Вам его, и большего от нее не
Если мы будем говорить так образно — в том экземпляре скелета, который достался на Вашу долю, есть неполноты: спешите наполнить их. Думаю же, что все это немного займет у Вас времени. Потом Ваше дело — навести красу, дать плоть костяку и оживить новое тело духом. Для этого нужно постоянное упражнение в чтении Слова Божия, молитва и жизнь по заповедям Божиим. Молитва оплодотворяет упражнение в Слове Божием, и плод будет состоять в познании заповедей Божиих. Прочитайте св. Матфея и старайтесь жить по заповедям, изложенным в пятой, шестой и седьмой главах. Это жизнь простенькая. Апостол Павел велит узнавать, что есть воля Божия, благая и совершенная, и этим отсылает нас к начальным страницам Нового Завета, к св. Матфею, которого книга недаром занимает в нашем новозаветном каноне первое место.
Исполняйте заповеди деятельней и незаметно перейдете к видению по Иоанну. Нечувствительно перейти на небо, если научитесь ходить по земле. Укрепляйте себя в жизни по заповедям посредством чтения семнадцатой кафизмы. Душа Ваша озарится, и Вы воскликните: "Закон Твой — светильник ногам моим и свет стезям моим!" (Пс. 118. 105) — заповеди Божии станут, как пестуны, повсюду ходить за Вами. Таким только путем Вы {стр. 703} созиждите на камне свою духовную обитель, в которую снидет Животворящая Троица, в которой будете Вы безопасны от знойного дыхания страстей и от потопа всяких бедствий. Недостаток такого внутреннего делания [является] причиною того, что многие из наших ученейших священноначальников слабы духом, всегда боязливы и скоро впадают в уныние.
Изучайте Писание согласно с учением святых Отцов. Для этой цели полезно заниматься греческим языком: у нас так мало хороших переводов учительских Отеческих творений. Вы ознакомитесь с теоретическою стороною Отцов; в Деяниях Соборов узнаете их жизнь, что особенно поучительно. Исследуйте также ереси: еретики становятся лукавы и жестоки сердцем и телом; поэтому сколько в историческом, столько и в психологическом отношении важно исследовать борьбу Церкви с этими домашними врагами.
Вообще, работайте Господеви, не спешите с этим самообразованием — скороспелки не имеют вкуса; труды не пропадут: Бог видит их и принимает. Люди бывают непомерно требовательны, Бог — никогда: Он знает наши силы и по мере сил наших налагает на нас требования, приемлет и сердце и чудесно восполняет недостатки. Делайте всё ради Бога. Сколько правило это важно в учении, столько же и в жизни…
Вы находитесь в положении сына, обязанного заботиться о семье своих родителей. Обязанность прекрасная; Вы захотели согласить с ней жизнь монашескую и избрали дорогу училищной службы. Святой Кассиан рассказывает с похвалою об авве ., который был вызван из своего уединения обязанностию сына и не потерял на небе мзды монаха. Будьте постоянны, спокойны. Формируйтесь в жизни общественной, и она совершит Вас; только помогаете ли родным, обращаетесь ли в обществе — все делайте для Господа, а не для плоти. Не смущайтесь от преткновений, но ведите жизнь сокрушенную и научитесь смиренномудрию: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50. 19).
Затворничество опаснее может быть для Вас, нежели общество. Келья воздвигнет на Вас такую брань, какой Вы не вынесете, ибо душа Ваша еще находится под влиянием вещества, она еще не созрела. Идите своим путем, на время уединяйтесь, чтоб не дойти до рассеянности; потом выходите, да не одолеет Вас гордость и уныние. Выходите к обществу, как в свою школу. Будьте осторожны, но благоразумную осторожность отличайте {стр. 704} от мнительности и мелочности. Возвратившись в келью, поставьте себя перед Богом в сокрушении и в простой сердечной молитве исчислите свои согрешения и смело и спокойно продолжайте свое внутреннее делание. Постоянное, но спокойное наблюдение за собою даст Вам способ приготовиться к верному отчету
Скажу Вам, что мнение Отцов о самоиспытании и исповеди таково: мы получаем от духовника отпущение грехов содеянных, а не тех, которые находятся в нас в возможности наклонности к греху. Поэтому духовнику должно знать, в чем Вы и как прегрешили. Покажите ему, в каких грехах, как фактах, выразилось греховное направление Вашей воли, откройте слабые стороны Вашей души чрез указание, какие грехи чаще поражали Вас, ничего не утаивайте, ничего не прикрывайте, не переиначивайте, но избавьте исповедника от перечисления пред ним всех мельчайших обстоятельств, всех подробностей, за которыми и сами Вы никогда не уследите. Духовник не поймет Вас, а себя Вы затрудните: оцеживая комара, проглотите верблюда. Заметив за собою грех, не забывайте его и со временем упомяните о нем на исповеди, представив в чертах существенных и полных, а в подробностях нехарактеристических, удобно ускользающих из памяти, принесете сердечное раскаяние пред Богом, повергнитесь пред Ним с сознанием своей мерзости и, оставляя задняя, простирайтесь вперед (Флп. 3. 13). Изгоняйте грех, не будет и подробностей грехопадения.
Не будьте мелочны в образе жизни. Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего (Рим. 12. 2) — это первое. Ищите всюду духа, а не буквы. Ныне напрасно стали бы Вы искать обителей. Их нет, потому что уставы святых Отцов поражены, правила их рассеяны светскими указами. Но Вы всегда найдете монахов и в монастырях, и в общежитиях, и в пустынях, и, наконец, в светских домах и светских одеждах городских — это явление особенно свойственно нашему веку, ныне не должно удивляться, встречая монаха во фраке. Поэтому не должно привязываться к старым формам: борьба за формы бесплодна, смешна; вместо того, чтобы побеждать и назидать, она раздражает противников или вызывает их презрение. Форма, как внешность, есть случайность, а случайность проходит, одна Истина пребывает во веки. Истина свободит вы (Ин. 8. 32), а Истина есть Христос: облекитесь во Христа, и Вы явитесь в самой лучшей, в самой {стр. 705} древней и, вместе с тем, в самой современной одежде. Христос вчера и днесь той же и во веки (Евр. 13. 8)".
Так говорил мне отец Игнатий, и мне особенно приятно было то, что в его словах было много нового, но было и довольно таких мыслей, которые, не будучи долею общественного мнения, давно были собственными моими. Я был рад увидеть их в таком человеке, как в верном зеркале. Я благодарил отца архимандрита за беседу, которая в Лавре святого Сергия была как бы продолжением той, которая ровно за десять лет до того была начата в пустыни святого Сергия.
Хотелось быть еще и еще с ним, но я знал, что он ожидает только приезда в Лавру графини Шереметевой, по ее просьбе, и сам спешит в дальний путь; к тому же и день почтовый. Он с приветом своего любезного слова и очаровательной улыбки и с благожеланием простился со мною. Я отдал ему от полноты души глубокий поклон; он поклонился, вижу, еще ниже, и кончилось тем, что мы пали друг другу в ноги. Он поручил мне отправить одну духовную книгу в Бородинский монастырь.
После приятно было слышать от А. В. Горского [2128], что когда отец Игнатий в сопровождении его и отца ректора Академии ходил по академической библиотеке, то произвел самое приятное впечатление на Горского прежде всего, своею необыкновенною кротостью, которая не ускользнула и от внимания других: кротость ваша разумна да будет пред всеми людьми (Флп. 4. 5). Он говорил мало, и, когда уже было совершенно очевидно, что все преимущество в знании на его стороне, и тогда он умел, чтобы не оскорблять чужого самолюбия, дать заметить, что это знание очень обыкновенное для стоявшего в его положении, так как он высказывал свои мнения большей частью о литературе аскетической. "Здесь, — говорил Александр Васильевич, — видно было, что он имеет не просто обширную начитанность, но глубокое понимание и основательную ученость: ибо он выражал свои мнения о некоторых переводах, где тотчас показал, что занимается предметом, как знаток дела и знакомый с древними языками".