Том 6. Рассказы, очерки. Железный поток

Серафимович Александр Серафимович

Старик. Сироты!.. Самогонки по сиротству своему не нахлебались вдоволь. Жалко, што ль?

Ивлевна. Не видють, как сирота плачет, а видють, как скачет.

Старик. Сирота-a!.. Не пролезет в ворота.

Ивлевна. Жалко моего хавалера. (Утирает слезы.) Хочь он и надсмеялся над моей релегией, а хороший кавалер был, с ухваткой.

Старуха. Жалко человека, ну только зачем он мою наседку загубил, прости, господи, ему прегрешения, анделы господни. Надоть подать

за него в церковь.

Старик. Кому подавать-то будешь? Поп на работах в лагерях, брюхо спущает, допрыгался.

Старуха. И батюшку!.. (Плачет.) Сану не побоялись, идолы оглашенные. (Кричит.) Лушка!.. Лушка!..

Луша (на улице, огрызаясь). Ну, чево там?

Старуха. Цыплята все ли?

Луша (на улице). Одново коршун унес.

Старуха. А штоб те ни дна ни покрышки! Загубил наседку, теперя всех цыплят перетаскает коршун. Кол те осиновый, штоб ты перевернулся там!.. (Кричит.) Лушка! Лушка! Зараз загони цыплят в решето.

Луша (на улице). И так обойдутся.

Старуха. Отбилась от рук совсем девка. А все Красная Армия. Хочь бы ты ее, старик, за косу поводил.

Старик. Есть когда мне тут с вами возжаться. (Уходит.)

Ивлевна. Ну, прощайте, пойду.

Старуха. Постой, куды жа ты? Посиди.

Ивлевна (садится). Скушно што-то стало. До смерти боюсь хазалеров, а без них скушно. Всю жисть так. У господ прожила, ни тебе семьи, ни роду, ни племени.

Луша (на улице поет, перевирая).

Нам ня нужна святого Чурила, Нам ня нужна и царской чарток, Вставай, подымайся, рабочий народ…

Старуха (кричит). Лушка!.. Лушка!.. Ай сбесилась?! Ды што это басурманские песни играешь?.. Ай ума решилась?! Запей зараз святой водицей, – слышь, те говорю. На божнице, в посудинке трошки осталось, запей, – рот опоганила.

Слышно, удаляясь, доносится Лушин голос: «Нам ня нужна и царской чарток…»

Старуха (плачет). Ума не приложу, чаво с девкой делать. Видала? И слухать не хочет.

Марьяна. Пущай себе поет. Никакого сраму в песне нету. Кабы срам в ней какой был, а то…

Старуха. Да уж ты-ы!.. Рассу-удишь!.. Об тебе и раки не шепчут. Ты у нас енерал.

Ивлевна. Я как у панов жила, так у нашего пана папаша был енерал, такой енерал, такой енерал! Всем енералам енерал. Брюхо здоровое, сам в еполетах, матушки мои!..

Луша (на улице). Господи, ды што такое! Ды откуда это. (Не то хохочет, не то плачет.) Ой-ей-ей, ай, родные мои!.. ай попритчилось… Ды откуда?!! Родный ты мой!.. Маменька!.. батенька!.. Ды скорей жа!

Старуха. Ай загорелось? (Бессмысленно бормочет.) Господи Исусе… Господи Исусе! (Все крестится дрожащей рукой.) Господи Исусе!.. Господи Исусе!.. Близко ай далеко?.. Спаси и помилуй… Свят!.. свят!.. свят!.. Господь Саваоф!..

Ивлевна. Спаси и помилуй. (Крестится.)

Луша (врывается в избу как сумасшедшая). Ды чево вы сидите, ды скорей жа!.. Марьянка!.. Маменька!.. (Бросается на шею то к той, то к другой.) Ды хто пришел-то!..

В дверях стоит чернобородый, красивый, плохо одетый, истомленный Степан, сын стариков. Длинная палка: за спиной котомка.

Луша (отчаянно визжит). Батенька, батенька!.. Батенька!..

Убегает, и со двора слышны ее отчаянные крики: «Батенька!» Марьяна прислонилась к стене и замерла, белей стены.

Старуха (смотрит на Степана, не узнавая). Господи Исусе… близко ай далеко горит-то?.. Господи Исусе…

Степан. Маменька!.. (Кланяется ей в ноги.)

Старуха (в бесконечной радости бессмысленно бормочет, заикаясь). Сте… Степушка… Степушка… Степушка… сыночек… Степушка… (Бьется в судорожных рыданиях на его груди.) Степушка!..

Степан (плачет). Маменька!..

Старуха (захлебываясь). Ждала… сколько годов… за околицу… ждала… вот из лесочку выйдет… Степушка!..

Старик (вбегая с ведром). Иде горит?!

Степан, оторвавшись от матери, кланяется в ноги отцу.

Старик. Степан! Ты?! Степан… Откеля?! Степан… ай не ты?! (Обнимаются, оба плачут.)

Луша (бросается, обнимает Степана). Чаво ж про сестру-то забыл!.. А я тут трошки замуж не вышла…

Ивлевна. Ай не признаешь? Тетку-то Матрену забыл?.. (Обнимаются.)

Степан. Иде же Марьяна? (Смотрит на нее. Та все стоит неподвижно, опираясь о стену.) Здравствуй, богоданная супруга! (Подходит к ней.) Ай не рада?..

Старуха. Слезинки николи не сронила.