Том 7. Ахру

Ремизов Алексей Михайлович

С. 38—39. Пострадал И. А. Давыдов, автор «Так что же такое, черт возьми, экономический материализм?» — в его рецензии на книгу Рожкова везде было напечатано не Рожков, а Розиков. — Ремизов познакомился с теоретиком-марксистом, автором книги «Что же такое экономический материализм?» (Харьков, 1900) И. А. Давыдовым (1866—1942) еще во время политической ссылки в Вологде и на окончание срока его ссылки написал шуточный «некролог», на титульном листе которого обозначил: «Иосиф Александрович Давыдов † 1. 8. 1901, в Вологде автор “Так что же такое, черт возьми, экономический материализм?”» (ЦРК АК). В статье И. Давыдова «Об идеализме, марксизме и народничестве» (Вопросы жизни. 1905. № 7. С. 312—323),

в которой автор апеллировал к мнению историка и публициста социал-демократического направления Николая Александровича Рожкова (1868—1927), его фамилия, действительно, на протяжении всего текста воспроизводилась с опечаткой: Розиков.

С. 39. Г. Н. Штильман ~ благороднейший человек, заступался за меня. — Ремизов вспоминает о Григории Николаевиче Штильмане (1877—1916), юристе и публицисте, редакторе петербургской газеты «Слово» как о своем «снисходительном покровителе» (Иверень. С. 229), а в позднем комментарии к собственным письмам, адресованным жене, говорит о нем как о друге семьи: «чудесный человек и большой наш друг, обожавший С. П-ну» (На вечерней заре 3. С. 452).

Розинов — Розинов! — знакомился В. В. — Ср.: «Удивительно противна мне моя фамилия. Всегда с таким чужим чувством подписываюсь “В. Розанов” под статьями. Хоть бы “Руднев”, “Бугаев”, что-нибудь. Или обыкновенное русское “Иванов”. Иду раз по улице. Поднял голову и прочитал: “Немецкая булочная Розанова”. Ну, так и есть: все булочники Розановы, и, следовательно, все Розановы — булочники. <...> Такая неестественно отвратительная фамилия дана мне в дополнение к мизерабельному виду» (Уединенное. С. 211).

С. 40. канатик — семенной канатик (funiculus spermaticus), анатомическая особенность мужского полового органа.

...появился Н. А. Бердяев — Бердяевы жили под редакцией. — Ремизов познакомился с Николаем Александровичем Бердяевым (1874—1948) в 1901 г., во время вологодской ссылки (См.: Бердяев Н. А. Самопознание: Опыт философской автобиографии. М., 1991. С. 127—130). В письме к будущей жене — Лидии Юдифовне (1889—1945), написанном зимой 1904/05 г. из Киева, Бердяев сообщал: «Ремизовых перетаскиваю в Петербург, и это будет для нас большое приобретение. Они могут составить часть приятной атмосферы отношений с людьми в противовес неприятной атмосфере Мережковских» (Письма молодого Бердяева / Публ. Д. Барас // Память. Исторический сборник. 4. М., 1979 — Париж, 1981. С. 245). О редакторской деятельности Бердяева в «Вопросах жизни» см.: Вадимов А. Жизнь Бердяева. Россия. Barkeley, 1993. С. 73—76).

Впрочем, «сам» испокон веков у петербургских швейцаров считался П. Е. Щеголев... — По мемуарным свидетельствам Ремизова, его ближайший друг со времен вологодской ссылки историк литературы и русского революционного движения П. Е. Щеголев отличался «осанкой», «голосом», «умом неизмеримым и богатырским телосложением». Подробнее об истории их взаимоотношений см.: Письма А. М. Ремизова к П. Е. Щеголеву. Часть I. Вологда. (1902—1903) / Вступ. статья, подгот. текстов и коммент. А. М. Грачевой // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1995 год. СПб., 1999. С. 121—127; Ремизов А. М. «Некролог» П. Е. Щеголеву / Вступ. заметка, публ. и примеч. Е. Обатниной // Там же. С. 178—193).

В «В. Ж.» лежали на складе Розановское «О понимании» и «Семейный вопрос». — Имеются в виду трактаты «О понимании. Опыт исследования природы, границ и виутреннего строения науки как цельного знания» (1886) и двухтомный «Семейный вопрос в России» (1903). С первой книгой Ремизов связывал начало своей многолетней дружбы с Розановым-литератором. Мемуарный очерк о Розанове, озаглавленный «О понимании», см.: Алексей Ремизов. Исследования. С. 224—230.

С. 40. ...у Розановых

на Шпалерной... — Регулярно, обычно по воскресеньям, на Шпалерной ул. д. 39, кв. 4 устраивались многолюдные «журфиксы» (до тридцати человек), участниками которых были видные деятели литературы и священники. Об атмосфере этих вечеров см.: Бенуа А. Мои воспоминания. М., 1980. Т. 2. Кн. 4. С. 296.

Многоуважаемая Серафима Павловна! Посылаю Вам письмо к Петерсу...— В альбоме «Розанов» письмо № 2; датировано мартом 1905 г. Авт. коммент: «При всей занятости трогательна внимательность. В. В. Петерс — доктор».

С. 42. Многоуважаемая Серафима Павловна! К сожалению... — В альбоме «Розанов» письмо № 3.

С. 43. ...как-то, наслушавшись об Арцыбашевском Санине, <Розанов> в статье «семейной» упомянул о новом писателе Санине, написавшем роман «В лугах». — Розанов посвятил скандально известному роману «Санин» (1907) Михаила Петровича Арцыбашева (1878—1927) несколько резких отзывов. См.: Варварин В. <В. Розанов> Пестрые темы // Русское слово. 1908. 30 апреля. № 100. С. 1—2; Розанов В. На книжном и литературном рынке // Новое время. 1908. 11 июля. № 11612. Местонахождение принципиальной «оговорки» не установлено.

...голова львова, сера, космата, с огненной пастью в поле блакитном. — Описание герба рода Довкгелло (исконное написание), к которому принадлежала С. П. Ремизова-Довгелло. Символы фамильного герба Ремизов использовал для названий глав в романе, посвященном судьбе Серафимы Павловны, где она выведена под именем Оли. Ср.: «“Голова львова сера, космата с огненной пастью в поле блакитном”. Под этим знаком вся история Оли: ее детство, отрочество и юность. “Оля”: В поле блакитном. Доля. С огненной пастью. “Голова львова”. Этот львовый знак — фамильный герб Задоры Довгелло» (В розовом блеске. С. 281).

С. 44. «33 белых попа», — такое есть общество. Собираются иногда в редакции. — Подразумевается сложившаяся в Петербурге и позднее преобразовавшаяся в «Союз Ревнителей Церковного Обновления» («Братство Ревнителей Церковного Обновления») «группа 32-х священников», которая активно выступала за отделение церкви от государства. Ее участники пытались найти поддержку в редакции «Вопросов жизни» среди идеологов нового религиозного сознания, но те встретили программу обновленцев резкой критикой, видя в ней «просто профессионально-освободительное движение» (См.: Павлова М. Мученики великого религиозного процесса // Мережковский Д., Гиппиус З., Философов Д. Царь и революция. М., 1999. С. 26—28). Возможно, число 33 является поздней аллюзией Ремизова к названию вышедшего в 1907 г. романа Л. Зиновьевой-Аннибал «Тридцать три урода».

С. 44—45. ...раскрыта, наконец, моя мистификация о этом мифическом Иване Павлиновиче... — Любовь писателя к различного рода розыгрышам и шуткам получила широкую известность среди петербургских литераторов. Конст. Эрберг (К. А. Сюннерберг) вспоминал: «Ремизов вообще и в письмах и в разговоре любил “шутоваться” (его выражение) и чудить. В общении с другими он всегда играл какую-то роль. <...> Ремизов был с хитрецой, “шутовался” он всегда не без расчета, не без задней мысли» (ИРЛИ. Ф. 474. № 53. Л. 87—88). В данном случае в ремизовской «шутке» речь идет об Иване Павлиновиче Слободском, протоиерее о. Иоанне Слободском, участнике Религиозно-философских собраний. Ср. с записью Розанова: «Какие добрые бывают (иногда) попы. Иван Павлинович взял под мышку мою голову и, дотронувшись пальцем до лба, сказал: “Да и что мы можем знать с нашей черепушкой?” (мозгом, разумом, черепом). Я ему сказал разные экивоки и “сомнения” за годы Рел-фил. Собраний. И так сладко было у него поцеловать руку. Исповедовал кратко. Ждут. <...>Так “быт” мешается с небесным глаголом <...> Но Слободской — глубоко бескорыстен. Спасибо ему. Милый. Милый и умный (очень)» (Уединенное. С. 424).