Том 7. Художественная проза 1840-1855

Некрасов Николай Алексеевич

Вторая авторизованная писарская копия (АК ЦГАЛИ), очевидно более поздняя (сходство авторских исправлений с первым списком позволяет датировать ее также 1844 г.), в основном соответствующая печатному тексту (за исключением отдельных цензурных и автоцензурных купюр), с авторской правкой чернилами и авторской пометой слева в углу на л. 1: «Рыжов! Перепишите эту статью еще раз хорошенько и поскорее. Некрасов» — ЦГАЛИ, ф. 338, ед. хр. 36, л. 1-23.

Последовательность копий устанавливается на основании следующих соображений. На первом листе копии ГИМ после заглавия «Петербургские углы» рукой Некрасова вписано: «(Из рукописи „Русский Жиль Блас“)». В копии ЦГАЛИ подзаголовок изменен также самим Некрасовым и соответствует имеющемуся в печатном тексте (в первой части «Физиологии Петербурга»): «Петербургские углы (Из записок одного молодого человека)». По сравнению со списком ЦГАЛИ копия ГИМ является более черновой. В ней содержится большее количество авторской правки,

зачеркнутых и незачеркнутых вариантов. Описание «петербургских углов» здесь более пространно и сопровождено множеством бытовых деталей, отсутствующих как в копии ЦГАЛИ, так и в тексте первой публикации. После слов: «остальное пространство до двери было завалено разным хламом» — Некрасов вписывает на полях рукописи ГИМ: «в углу [налево] направо и противуположном ему, в углублении, были устроены нары, прикрытые так называемыми постельниками из тростника; четвертый угол был пуст» (см.: Другие редакции и варианты, с. 515). Диалог героя-повествователя с содержательницей «угла» Федотовной в копии ГИМ имеет большее число вариантов, свидетельствующих о поисках Некрасовым окончательных и более точных формулировок (там же, с. 515–516). Значительна авторская правка Здесь и в характеристике отдельных персонажей, в частности «зеленого господина» (там же, с. 519–522). В копии ГИМ содержится ряд карандашных помет, сделанных, очевидно, цензором, рядом со словами, требующими разъяснения. Например, знаки вопроса стоят около просторечных выражений «ерунда» и «побывшился», произносимых дворовым человеком и Кирьянычем, крестьянином, «отпущенным по оброку». В копии ЦГАЛИ к слову «ерунда», еще не бытовавшему в 1840-е гг. в литературе, рукой Некрасова вписано примечание: «Лакейское слово, равнозначительное слову — дрянь» (с. 348).

Все сказанное свидетельствует о том, что копия ЦГАЛИ представлялась Некрасову завершенной и окончательной. Цензорская правка красным карандашом содержится лишь в копии ГИМ; в копии ЦГАЛИ она почти не учтена, что объясняется, очевидно, намерением Некрасова сохранить текст в первоначальном виде. Однако цензорские изъятия в копии ГИМ и в «Петербургских углах», напечатанных в «Физиологии Петербурга», идентичны. Таким образом, сличение обеих авторизованных рукописей с текстом «Физиологии Петербурга» дает возможность выявить цензурные купюры и восстановить их в тексте, публикуемом в настоящем томе.

Цензурной правке в копии ГИМ подверглись главным образом фразы, содержащие намеки антиклерикального содержания, и некоторые «неблагопристойные» выражения. На с. 344 (строки 9-10) цензором вычеркнуто слово «Богоявленский» в надписи «Богоявленский питейный дом», здесь же (строка 30) зачеркнуто: «дьячки и квартальные»; на с. 345 (строка 29) под зачеркнутой фамилией «Яковлев» сверху надписано «Я…», по-видимому, чтобы исключить недопустимый намек на лицо именитое или известное современникам (ср. с. 520, 591); на с. 334 (строки 20–22) отмечена фраза, содержащая намек на грубую пословицу: «Я смекнул, что лучше последовать известной пословице ~ пошел серединою», а на с. 339 (строки 40–41) — слова «перекрестился на образок, висевший над нарами»; на с. 339 (строки 11–12) зачеркнуто: «вы тоже крепостной» и вписано: «дворовый». Некрасов заменил цензорский вариант словом «господский». В рукописи ГИМ изъято ироническое упоминание «Северной пчелы». Название булгаринской газеты заменено нейтральным обозначением «одна газета» (см.: Другие редакции и варианты, с. 523). Цензорская правка в писарской копии ГИМ не коснулась слов «напевая что-то про барыню» (с. 339, строки 31–32). Они есть и в списке ЦГАЛИ. Однако в тексте «Физиологии Петербурга» это место отсутствует. Очевидно, оно было исключено при повторном прохождении «Петербургских углов» через цензуру 11 февраля 1845 г. По-видимому, тогда же были изъяты фразы: «Но уважение к исторической истине заставляет сказать, что при вывеске повивальной бабки изображения никакого не было» (с. 333, строки 25–27) и «У отца родного крест с шеи снимет» (с. 353, строка 29). В обеих писарских копиях эти фразы значились.

Помимо перечисленных исключений, связанных с замечаниями цензора, в тексте «Петербургских углов» прослеживается еще несколько купюр. К ним относятся: «Из избы сору не выношу» (с. 337, строка 13); «А на собаке какой грех» (с. 337, строка 24); «Да денег дай! — сказал дворовый человек, отпущенный по оброку, — Денег у черта просить, — проворчал сердито бородач. Разговор прекратился» (с. 340, строки 11–14); «накапал в стакан сала из ночника, всыпал щепоть табаку и целую горсть соли, долил вином и пальцем всё размешал. Мне стало страшно» (с. 349, строки 24–27); «господь прибыль дает» (с. 353, строки 19–20); «Вчерась в нем в церковь ходила, рублев десятка стоит. Известно, тоже у господ украден: нищему где платок покупать!» (с. 353, строки 38–40).

Все это дает основание предполагать существование еще одной, не дошедшей до нас рукописи «Петербургских углов» (наборной), в которой, очевидно, имелась отмеченная выше правка.

В «Петербургских углах» (ФП) содержится авторское рассуждение (с. 347–348, строки 38–30):

«Такие брошюры загромождали русскую литературу в доброе старое время ~ когда, по их словам, все было лучше, чем теперь», заключенное в кавычки. Между тем в обеих авторизованных писарских копиях и в отрывке ГИБ кавычки отсутствуют. Комментаторы (К. И. Чуковский, А. Н. Лурье) находили к этому месту отдельные смысловые параллели в статьях Белинского. Точным цитированием это некрасовское рассуждение не представляется. В настоящем томе кавычки устраняются по обеим копиям, по которым в тексте «Петербургских углов» восстанавливаются и купюры, перечисленные выше.

Начало работы над «Петербургскими углами» (не в качестве самостоятельного произведения, а в составе главы V романа о Тростникове) относится, вероятно, к концу 1843 г. Основанием для такого предположения является некрасовская помета «7 сентября» (без указания года), сделанная в черновой рукописи главы «О петербургских углах и о почтенных постояльцах, которые в них помещаются». Очевидно, эта дата может относиться лишь к 1843 г., так как 4 апреля следующего, 1844, г. «Петербургские углы» были запрещены Петербургским цензурным комитетом.

Как явствует из цензурной истории, первоначально «Петербургские углы» предназначались Некрасовым для «Литературной газеты». На заседании Петербургского цензурного комитета, состоявшемся 4 апреля 1844 г. в присутствии председателя комитета Г. П. Волконского, цензоров А. Л. Крылова, А. В. Никитенко, С. С. Куторги, А. П. Очкина, рассматривались представленные цензором А. И. Фрейгангом «две статьи, назначаемые к помещению в „Литературной газете“: 1. Фантазия Ж. Ж. Гранвиля с политипажем, представляющим человека, нисходящего до животного, и животного, возвышающегося до человека [44] , и 2. „Петербургские углы“. Комитет первую статью признал позволительною и разрешил г. цензору одобрить ее к папечатанию; а вторую, на основании ї 3 ст. 3 Устава о цензуре, подверг запрещению» (Журнал заседания С.-Петербургского цензурного комитета 4 апреля 1844 г. — ЦГИА, ф. 777, оп. 27, д. 37, л. 38–41 об.). ї 3 ст. 3 Устава о цензуре препятствовал публикации статей, содержащих «оскорбление добрых нравов и благопристойности».

44

Речь шла о работе французского карикатуриста Ж. Гранвиля (1803–1847) (настоящая фамилия Ж. Жерар) «Животные, изображенные ими самими» (1842).

Вскоре после запрещения «Петербургских углов» Некрасов в качестве редактора начал интенсивную организационную деятельность по подготовке альманаха «Физиология Петербурга». Его основные темы и направление намечены в ряде фельетонов писателя, напечатанных в «Литературной газете»: «Хроника петербургского жителя» (ЛГ, 1844, 2 марта, № 9; 6 апр., № 13; 13 апр., № 14), «Черты из характеристики петербургского народонаселения» (ЛГ, 1844, 10 авг., № 31; 17 авг., № 32) и др.

К 1844 г. относится работа писателя над водевилем «Петербургский ростовщик». В одной из ранних газетных публикаций о первой части «Физиологии Петербурга» (предваряющей ее появление), в «Журнальных отметках» (РИ, 1844, 12 ноября, № 256), возможно принадлежащих Некрасову, приводится перечень статей будущего альманаха, процензурованного 2 ноября 1844 г. В его составе значится «Петербургский ростовщик». Однако при жизни писателя водевиль не был напечатан (см.: наст. изд., т. VI, с. 676–677). По-видимому, когда первая часть сборника уже была набрана (и соответственно на титульном листе первой части была обозначена дата: «1844»), Некрасову благодаря содействию А. В. Никитенко удалось получить цензурное разрешение для «Петербургских углов». На оборотной стороне шмуцтитула «Петербургских углов» помечено: «Печатать позволяется. С.-Петербург, 11 февраля 1845 года. Цензор А. В. Никитенко». Цензурное разрешение очерка определило окончательный состав первой части «Физиологии Петербурга», в которой вместо «Петербургского ростовщика» были опубликованы «Петербургские углы» как произведение, наиболее соответствующее направлению и структуре сборника. Очевидно, вторичное прохождение «Петербургских углов» через цензуру, включение очерка в почти подготовленный альманах явились причиной задержки выхода в свет первой части «Физиологии Петербурга», обещанной читателям в конце декабря 1844 г. (см. об этом: Бухштаб В. Я.Библиографические разыскания по русской литературе XIX века, с. 60–61).

«Петербургские углы» — одно из центральных произведений некрасовского сборника. Его содержание (быт и судьбы низших сословий, людей из народа, обитателей петербургского «дна») и художественная специфика в духе поэтики «натуральиой школы» полностью отвечали задачам создания беллетристики гоголевского направления, сформулированным Белинским в программном «Вступлении» к первой части «Физиологии Петербурга». Здесь же петербургские очерки, в том число и «Петербургские углы», соотносились с предшествующими опытами в подобном жанре, с французскими «физиологиями» и русскими нравоописаниями.