Том 7. Произведения 1856-1869 гг.

Толстой Лев Николаевич

Нту лошадей, сказываютъ.

Катерина Матвевна [за сценой].

Позвольте, позвольте, вы говорите, что нтъ лошадей. Такъ почему же это[336] называется: почтовая станція? Вдь станція для лошадей, такъ или нтъ?

(Вс входятъ, Петруша икаетъ.)

Староста.

Сказываютъ, вс въ разгон, вотъ ужъ сидятъ двое, дожидаются.

(Венеровскій, замтивъ пришедшихъ, уходитъ незамченный.)

Катерина

Матвевна.

Позвольте, вы не отвчаете на мой вопросъ? Въ силу чего вы отказываете людямъ, которые имютъ одинаковыя права съ каждымъ генераломъ?

Петя.

Игъ!..[337] Поймите... игъ!.. что мы въ Петербургъ демъ... игъ!.. Вдь мы не дальніе... игъ!... Прибышевка наша... игъ!.. Вы дайте лошадей, а то.... игъ!.. очень скверно съ вашей стороны... игъ!..

Староста.

Вотъ я смотрителя пошлю. (Хочетъ уйти.)

Твердынской (удерживаетъ его).

Почтенный поселянинъ! какъ я могу заключить изъ вашихъ рчей, вы желаете произвесть коммерческую операцію, но мы не желаемъ поспшествовать оной.

Староста.

Будетъ баловаться то, баринъ, ну васъ къ Богу....

(Входитъ Смотритель.)

Катерина Матвевна.

Позвольте попросить лошадей для насъ. Мы имемъ полное право и одинаковое съ каждой чиновной особой. Вотъ мой видъ, — какъ это называется...[338] Ужъ нынче прошло то время, когда уважаемъ только Генераловъ, а презирали ученое сословіе, студентовъ.

Смотритель.

3-ій часъ, нтъ ни одной лошади, — извольте книгу посмотрть, а для насъ вс равны. И я ныншній вкъ также понимаю, какъ и всякой.

Петя (къ Катерин Матвевн).

Нтъ, позвольте мн... игъ!.. я убжу... я умю... (къ Смотрителю.)Вы посудите... игъ... когда жъ мы въ Петербургъ прідемъ?... игъ!.. коли на каждой станціи... игъ!... Вдь намъ очень нужно... игъ!... очень, вы дайте... вы сочтите сколько станетъ!

Твердынской (Старост).

Автомедону, иначе извощику, велите принести чемоданчикъ и блый хлбъ. Вы сочтите, сколько... бутылочка тамъ есть... а лошадей позвольте.[339]

Катерина Матвевна.

Позвольте, я вамъ докажу. Въ ныншнемъ вк кажется можно бы понимать, что женщина иметъ т же права.[340]

Смотритель.

Да вотъ не угодно ли вамъ книгу?

Петя (Катерин Матвевн).

Не мшай... игъ!.. Я ему докажу... игъ!.. Вдь мы въ ко... игъ!... муну...

Смотритель.

Да куда угодно, для меня это совершенно все равно...

Твердынской (беретъ книгу).

Въ сей книжиц изображено, яко-бы поручикъ Степановъ былъ огорченъ задержкою, такъ какъ онъ поспшалъ по длу.

Катерина Матвевна.

Я буду жаловаться.

Смотритель.

Да извольте, сударыня. Нтъ лошадей, вотъ и все.

Катерина Maтвевна.

Какое еще, однако, непониманіе обязанностей и негуманность.

Твердынской.

Позвольте,

я изображу въ сей книжиц всю горесть нашего душевнаго состоянія, и изложу человкоубійственность нравовъ смотрителей почтовыхъ станцій.

Петя.

Нтъ, дайте я... и у меня мысль пришла.... игъ!...

Смотритель (отнимаетъ книгу).

Что вы, господа, въ самомъ дл, пересмиваете-то! Не хуже васъ. Писать, такъ пишите, только надо въ своемъ вид быть.

Твердынской.

Итакъ, Катерина Матвевна, презрнная преграда затормозила наше теченіе къ свтилу прогресса. Гражданинъ сей въ гнв, оставимъ его.

Петя.

Игъ.. игъ.. игъ!.. (Твердынской надъ нимъ смется.)

Твердынской.

Я говорилъ, что вы много отвдали цлительной венгерской влаги.

Петя.

Что-съ?.. игъ!... нтъ ничего смшного... игъ!... Напротивъ... Я вамъ не позволю смяться... игъ!..

Твердынской.

Что за мальчишество обижаться всмъ.

Петя.

Вы сами мальчишка.. игъ!.. Я свободный... игъ!.. человкъ, игъ!.. Я самъ сказалъ.. Я.. игъ!.. ду въ комуну...

Твердынской.

Спите, Прибышевъ младшій, это будетъ лучше.

Петя.

Я выразилъ убжденіе, что вы мальчишка... игъ!.. а не я. Вы не признаете... игъ!.. свободы личности, игъ!.. вотъ вамъ... Я глупо сдлалъ только, что выпилъ это вино... игъ!.. и отъ него мн дурно... игъ!.. а то бы я вамъ высказалъ... игъ!... игъ!... такія убжденія, что вы бы удивились очень... игъ!... Я спать хочу. (Садится и засыпаетъ.) (Сквозь сонъ.)Преграда... игъ!.. инди... ви... ду... игъ!.. игъ!..

Твердынской.

Ну что-жъ, подождемъ. Можно и чаепитіе совершить. А то скучно. Вонъ кто-то пилъ. Поселянинъ, староста, господинъ староста, нельзя ли получить инструментъ, въ просторчіи самоваромъ называемый?

Катерина Матвевна (садится къ столу, закуриваетъ папироску и откидываетъ волоса).

Я люблю въ васъ, Алексй Павловичъ,[341] это игривое отношеніе къ жизни. Какъ ни значительны совершающіяся въ вашей судьб событія, вы, въ тайник души, скрываете всю глубину вашего сознанія и наружно все шутите. Многіе могутъ считать васъ легкомысленнымъ, а я это-то и люблю. Я уважаю васъ за это. Да, вотъ мы и ступили первый шагъ въ новой жизни.

Твердынской.

Да, ступили.[342] Чтожъ все риторствовать! Знаешь, что дло хорошее, что свободенъ и разуменъ, чего же еще? Я не люблю готовиться. Наступитъ дло — я труженикъ и боецъ, а до того времени... можно и услаждаться легкимъ смхотворствомъ.

Катерина Матвевна.

Скажите мн одно: я всю дорогу думала. Почему учредителемъ комуны мущина, а не женщина? ³Не просвчиваетъ ли и здсь идея зависимости женщины?[343]

Твердынской.

Нтъ, это случайность. (Приносятъ самоваръ.)Что-жъ, чаеизготовленіе кто будетъ производить?