Том 8. Дживс и Вустер
Шрифт:
— Привычка, сэр.
— По-моему, письма мистера Тодда должны произвести на мисс Рокметеллер сильное впечатление. А?
— Вне всякого сомнения, сэр, — подтвердил Дживс.
И они таки, черт их подери, произвели впечатление. Да еще какое! Представляете, сижу я как-то дома после ленча — а прошло уже около месяца с тех пор, как Рокки заварил всю эту кашу, — курю сигарету, бью баклуши, вдруг дверь отворяется и, как гром среди ясного неба, раздается голос Дживса.
Не то чтобы он заорал, нет. У него вообще голос такой тихий, убаюкивающий, будто
Но когда я услышал, что он сказал, я подпрыгнул, точно пугливая газель.
— Мисс Рокметеллер!
И вот вваливается высокая, дородная особа женского пола. Я был сражен наповал. Не стану этого отрицать. Вроде Гамлета, когда перед ним замаячил дух его отца. Я же твердо знал, что тетя моего друга Рокки сиднем сидит у себя дома, не может она оказаться здесь, в Нью-Йорке. Исключено!
Таращусь на нее, потом на Дживса. А он стоит себе, и вид у него эдакий величественно-отрешенный. Болван! Нет чтобы сплотить ряды и помочь молодому хозяину!
Тетя моего друга Рокки меньше всего походила на тяжелобольную, поспорить с ней в этом смысле могла бы, пожалуй, только моя тетя Агата. Кстати, я обнаружил между ними много сходства.
С первого взгляда было видно, что мисс Рокметеллер такая особа, которой лучше не вешать лапшу на уши, ибо гнев ее может быть страшен. А внутренний голос говорил мне, что если наша затея выйдет наружу, то мисс Рокметеллер наверняка сочтет, что ей повесили лапшу на уши.
— Добрый день, — выдавил я.
— Добрый, — говорит она. — Мистер Коуэн?
— Э-э… нет.
— Мистер Фред Стоун?
— Не совсем… Вообще-то мое имя — Вустер… Берти Вустер.
По-моему, мисс Рокметеллер была разочарована. Кажется, славная старинная фамилия Вустеров не произвела на нее никакого впечатления.
— Где Рокметеллер? — спрашивает она. — Его нет дома? Убила наповал. Что ей отвечать, ума не приложу. Не скажешь ведь, что он сидит на пленэре, червей разглядывает.
И тут я слышу краем уха легчайший звук, скорее как бы даже намек на звук. Почтительное покашливание, которым Дживс обычно возвещает, что он хотел бы вмешаться в разговор.
— Возможно, вы запамятовали, сэр, но мистер Тодд еще утром отправился с друзьями на автомобильную прогулку.
— Ах да, да, конечно, Дживс, конечно, — говорю я и смотрю на часы. — Он не сказал, когда вернется?
— Он дал понять, сэр, что будет довольно поздно. Дживс испарился. Не дожидаясь, когда я опомнюсь и предложу ей сесть, тетя Рокки расположилась в кресле и как-то странно на меня посмотрела. Я бы сказал, с отвращением. Как на замусоленную кость, которую собака притащила в дом, намереваясь на досуге хорошенько тут ее припрятать. Моя английская тетя Агата тоже, бывало, таким взглядом смерит, что у меня мурашки по спине забегают.
— Молодой человек, по-моему, вы чувствуете себя здесь как дома. Вы что, близкий друг Рокметеллера?
— О да, весьма!
Она нахмурилась, будто старина Рокки обманул ее ожидания.
— То-то я смотрю, вы хозяйничаете в его квартире. Честно говоря, не ожидал
В тот момент, когда надежда завязать непринужденную беседу стала выказывать все признаки скорой предсмертной агонии, меня осенило. Чай!
Доброе, старое, испытанное средство!
— Не желаете ли чашечку чаю?
— Чаю? — произнесла она так, будто никогда в жизни о таком напитке и слыхом не слыхивала.
— Чашечка чаю с дороги — самое милое дело, — говорю я. — Бодрит что надо! Встряхивает просто класс! В смысле восстановления сил, ну и все прочее, знаете ли. Пойду скажу Дживсу.
И я бочком-бочком выскользнул из гостиной и устремился в обитель Дживса. А он сидит себе, почитывает вечернюю газету и в ус не дует.
— Дживс, мы хотим чаю.
— Слушаю, сэр.
— Дживс, по-моему, это уж чересчур. А?
Я искал сочувствия, понимаете, сочувствия и сердечной доброты. Моя бедная нервная система подверглась такому кошмарному потрясению.
— Мисс Рокметеллер вообразила, что квартира принадлежит мистеру Тодду. На каком таком основании, спрашивается?
Храня на лице выражение сдержанного достоинства, Дживс наполнил чайник водой.
— Безусловно, на основании писем мистера Тодда, сэр, — произнес он. — По моему предложению, если вы помните, на письмах указывался ваш адрес, чтобы создать впечатление, что мистер Тодд имеет квартиру в центре города.
Я вспомнил. Тогда нам казалось, что мы придумали очень ловкий ход.
— Ну, знаете, Дживс, это ни на что не похоже, черт подери! Она считает, что я нахлебник! Околачиваюсь тут, выставляю мистера Тодда на дармовую еду и клянчу у него рубашки.
— Весьма вероятно, сэр.
— Это же просто отвратительно, знаете ли.
— Крайне огорчен, сэр.
— И вот еще что. Как быть с мистером Тоддом? Необходимо как можно скорее его вызвать. Принесите чай и пойдите дайте ему телеграмму, пусть мчится сюда первым же поездом.
— Я уже это сделал, сэр. Взял на себя смелость написать мистеру Тодду. Письмо отправил с посыльным.
— Черт побери, Дживс, оказывается, у вас все схвачено!
— Благодарю вас, сэр. К чаю подать тосты с маслом? Вот именно, сэр. Благодарю вас.
Я вернулся в гостиную. Мисс Рокметеллер застыла в той позе, в какой я ее оставил. Сидит на краешке стула, выпрямив спину, точно аршин проглотила; зонтик зажат в руке наподобие метательного снаряда. Снова окинула меня этим своим леденящим взглядом. Сомнений быть не могло — она меня почему-то невзлюбила. Наверное, потому, что я не Джордж М. Коуэн. По-моему, это уж чересчур.