Том 8. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть V. О спорном и нелепом
Шрифт:
А ещё всё вокруг текло. То есть каждый следующий миг тот мир, который я видел вокруг себя, был совершенно другим. Что-то появлялось, что-то исчезало. Горы будто становились то выше, то ниже, словно качались на волнах. Но при этом вроде как всё оставалось по-прежнему. Я говорю «вроде как», потому что хоть окружающий меня мир и был другим, но я всё же узнавал в нём то, что было «до», и не узнавал одновременно. Как такое возможно? Это уже выше моего понимания. Да и вряд ли кто-то ещё сможет объяснить такую странность: всё течёт, всё утекает, словно плывущие по небу облака, но остаётся в пределах узнаваемости. Сложно это передать в словах. Если сам не видел подобного, то вряд ли поймёшь. Возможно, это потому, что я видел окружающее иным взором. Другой мир, другое
Когда-то в детстве я любил смотреть на закатные облака. Тогда мне не давала покоя мысль, что где-то там, за облаками, прячется чудесная страна, на которую хотелось взглянуть хотя бы одним глазком! И вот я здесь! Она не из моих детских мечтаний! А может быть, это наши мечты творят тот мир, который нам открывается, когда мы пересекаем роковую черту?
Ко всему прочему, я поймал себя на мысли, что у меня напрочь отсутствует ощущение времени. Не знаю, может, оно там тоже есть, но другое, как и всё, что там есть. Уже позже, спустя некоторое время, я ощутил на своих плечах то, что называется грузом времени. Но там мне было невыразимо легко.
Так я стоял и смотрел на этот удивительный мир. Но тут раздался пронзительный трубный глас. Кто его издал, мне было не видно. Казалось, что, как и свет в этом мире, он звучал отовсюду. Я невольно присел от неожиданности. Внутри что-то ёкнуло. У меня сложилось стойкое ощущение, что он прозвучал только лишь для меня. «По мне звонит колокол» – пронеслась мысль, ибо никто больше из заоблачных обитателей даже не обратил на него ни малейшего внимания. И тут непонятно откуда вновь появились люди с крыльями и головами чаек. Они выскочили будто ниоткуда. Я могу поручиться, что миг назад их рядом со мной не было. К тому же они были гораздо больше тех, которые меня принесли сюда. От них исходил мягкий голубоватый свет. Люди-птицы подхватили меня за руки. А дальше произошло то, чего я ни тогда, ни сейчас не могу объяснить. Будто в калейдоскопе, изменилась картина окружающего. Казалось, что мы даже не сдвинулись с места, но холмы, горы, реки, дома с их обитателями исчезли. И мы очутились в огромнейшем…
Даже не знаю, как это назвать. Вроде бы как некий зал, только ни потолка, ни стен его видно не было. Хотя ощущение, что это всё же зал, у меня были стойкое. Да, я стоял на полу, похожем на тонкое стекло. Но и пол этот был ли полом? Почему я так говорю? Потому что скажи я «пол», «стены», потолок» – совру. Ибо там всё было не так! И так, и не так. Лишь годы спустя, много передумав о том, что со мной произошло, я понял, что ТАМ по-другому и быть не может! Все наши земные споры о том, каков он, мир Горний, яйца выеденного не стоят. Там всегда всё иначе! Там нельзя сказать «так». И вроде бы я находился в некоем пространстве, но в то же время не ощущал его как пространство.
Редко бывает, когда мы оглядываемся на окружающее нас. А оно ведь, пространство (или тула, куда мы втулены), сдавливает нас, сковывает по рукам и ногам, пленит и обременяет. Именно тогда меня потрясла эта мысль. Если бы мы всего лишь хоть на миг могли скинуть эту нашу смирительную рубаху, мы воспарили бы даже не как птицы. Тот мир, в котором мы заключены, – наша темница, где томимся мы до поры до времени. И ищем, ищем, ищем мы в ней пятый угол, являющийся выходом из неё.
Я стоял в этом бесконечном зале и ощущал невероятную лёгкость. И тут как гром среди ясного неба прозвучал голос:
– Что ты скажешь за себя?
Опять же, сказав «прозвучал», я вновь соврал. Ничто не нарушило окружающую тишину. И услышал я голос не ушами, но каждой клеточкой своего… даже не знаю, тела ли. И подходит ли тут «каждой клеточкой»? Да, я понимаю, что говорю несуразное, что сказанное полностью идёт вопреки нашему повседневному опыту. Только всё было именно так! А точнее, никак! Голос, как и свет, исходил отовсюду. Правда, говорю я «отовсюду» оттого, что нет у меня иных слов, чтобы отразить
Голос «прозвучал» отовсюду! И, что меня больше всего поразило, внутри меня! Но при этом я никого не видел. Меня охватил страх и трепет. Голос, от которого никуда не спрятаться! Я вновь попробовал оглянуться вокруг себя, хотя в этом и не было нужды. Каким-то неведомым мне способом я и так видел всё происходящее вокруг. А происходило вокруг нечто! Будто менялись картинки в калейдоскопе, состоящие из облаков. «Не почудилось ли мне?» – подумал было я.
И тут будто с очей моих пелена спала. Я увидел перед собой… Нет, и сейчас я не смогу описать поразившее меня. Хотя тысячу раз пробовал нарисовать для себя ту картину. Это невозможно описать словами. Просто нет таких слов. Если же всё же попробовать, пусть и соврамши, то увидел я… ноги! Да, ноги! Это первое, что бросилось мне в глаза. Невероятные ноги, уходящие ввысь. И эти грандиозные ноги восседали на не менее грандиозном троне из облаков. Туловище этого Дива, по-другому я даже не знаю, как сказать, было из света, а голова… Головы у него не было! Вместо неё, или на месте её, сияло солнце! Невозможно было смотреть на него. Меня трясло, словно в лихорадке. И тут я вновь услышал голос, от которого невозможно было спрятаться:
– Что скажешь ты за себя?
А что сказать за себя? И тут меня будто осенило: меня привели на суд! И от того, что я сейчас скажу, зависит, отпустят ли меня назад к семье или оставят тут. То есть умру я или мне ещё даруют земного времени. Земное время! Как же так? Как такое могло случиться, что всё то, что было мне дорого там, теперь для меня виделось сквозь плотные слои тумана?! А было ли оно? А может быть, не было?
Нет, нет и нет! Перевёрнутая лодка, часы пребывания в холодной воде, моя семья, в конце концов только что полученная трёхкомнатная квартира и куча недоделанных дел – не сон! Мне надо вернуться! Непременно надо вернуться назад! Но что я могу сказать о себе? Именно сейчас я должен дать ответ за все свои земные дела! А ведь это, оказывается, правда! Говорят же мудрые люди, что нет дыма без огня! Но не верим мы. Точнее, некогда нам задумываться об этой чепухе – судах, невесть кем выдуманных. А чепуха-то вот она! И напоминает она о себе тогда, когда ты совсем не ждёшь её. Вот как оно складывается: все те, как мы считаем, сказки о Суде Небесном – и не сказки вовсе. Вот он, суд!!! А может быть, я просто брежу или вижу нелепый сон?
И тут я просто выпалил:
– Отпусти меня назад!
Ощущение бреда и сна исчезли. Появилось чувство безысходности и того, что суд неминуем! Но исчез и страх. Наоборот, меня охватило давно забытое ощущение родительского дома. Нигде больше, как там, в отцовском доме, я не испытывал чувства надёжности и защищённости. А здесь оно вернулось вновь. Потому я ничего не нашёл лучше, как сказать:
– Отпусти меня! У меня там жена, двое детей! А ещё я только что получил трёхкомнатную квартиру!
– Что же, – зазвучал вновь голос. И от него стало мне тепло и очень уютно. – Квартира – это важный для тебя урок.
Тогда я не понял Его слов. И лишь спустя годы до меня дошёл их смысл. Но не о том мой сказ.
– Пожалуй, я отпущу тебя! Ты вернёшься домой к жене, детям, в свою квартиру! Пусть будет так…
* * *
И тут случилось нечто! Раздался резкий свист, а потом…
Вроде бы рассказчик вещал о самом себе. И хоть я не просто слушал его внимательно, но глубоко сопереживал его рассказу, я вполне чётко осознавал, где нахожусь и кто передо мной. То есть вполне отдавал себе отчёт в происходящем. Но стоило ему произнести это «пусть будет так», как что-то невероятное произошло с окружающим меня пространством. Оно в ответ на свист будто трижды перевернулось. И я…