Том 9. Публицистика
Шрифт:
Статья впервые напечатана в газете «Речь» 18 декабря 1911 года № 347. Включена писателем в девятый том полного собрания сочинений, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г.
Псковская Центральная каторжная тюрьма была открыта в декабре 1908 года. В ней содержались тысяча уголовных и сто пятьдесят политических заключенных. По тяжести режима она считалась на первом месте среди всех тюремных централов. В Псков переводили «для исправления» заключенных из других тюрем.
В октябре 1911 года политзаключенным удалось передать на полю обращение «Ко всем социалистическим партиям в России и за границей». В прогрессивной печати началась кампания против истязаний заключенных в псковском
В декабре 1911 года в псковском централе возникла голодовка заключенных, выставивших ряд требований. Через четыре дня тюремное начальство уступило, и режим был несколько смягчен. В мае 1914 года снова была объявлена голодовка, в которой участвовало 286 человек. Социал-демократическая фракция Государственной думы внесла запрос о голодовке, но его рассмотрению помешала начавшаяся война.
О «России» и о революции *
Статья впервые напечатана в газете «Речь» 24 декабря 19J1 гола, № 353. Включена писателем в девятый том полного собрания сочинений, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г.
Господина Панчулидзева судили за «клевету». — Разоблачения Панчулидзева касались преступных действий полиции в деле крестьян деревни Кромщина. (См. в настоящем томе статью «В успокоенной деревне».)
…по поводу псковской истории вспомнить историю филоновскую. — См. в настоящем томе статью «Сорочинская трагедия».
Дело Бейлиса *
Статьи, печатаемые под этой рубрикой, написаны в 1913 году в Киеве, во время процесса Бейлиса, обвинявшегося в ритуальном убийстве христианского мальчика Андрея Ющинского. Процесс этот, привлекший к себе огромное, напряженное внимание всей России, был организован главарями киевских черносотенцев при содействии высших властей, в том числе самого министра юстиции Щегловитова. В 1911 году ввиду предстоящего процесса в Петербурге происходили совещания юристов и прогрессивных писателей, и В. Г. Короленко, который участвовал в этих совещаниях, составил текст коллективного протеста, озаглавленный «К русскому обществу (по поводу кровавого навета на евреев)». Протест этот был опубликован за многими подписями писателей, ученых и общественных деятелей. В декабре того же 1911 года появилась статья Короленко «К вопросу о ритуальных убийствах», посвященная истории происхождения разного рода ритуальных легенд и их опровержению («Русское богатство», 1911, кн. 12). По мере приближения процесса, исход которого очень волновал все передовое русское общество, к Короленко стали обращаться с разных сторон с просьбами лично выступить на суде в защиту Бейлиса. Это отвечало собственному желанию Короленко, но обострившаяся в это время болезнь сердца сделала для него невозможным подобное выступление. Лечившие его врачи старались удержать его даже от поездки в Киев.
«…Но сидеть здесь и только читать газеты не могу», — писал Короленко из Полтавы сестре. Он приехал в Киев 11 октября 1913 г. и оставался здесь до конца процесса, присутствуя на суде в качестве журналиста. «Нахожусь в Киеве собственно потому, — писал он Ф. Д. Батюшкову, — что не мог бы себе во время этой подлости найти места в Полтаве. Нашел ли место здесь? Не скажу. Но все-таки хоть вижу собственными глазами». Начиная с 20 октября в столичных газетах стали появляться корреспонденции
В. Г. Короленко, посвященные
Судебное разбирательство по делу Бейлиса продолжалось с 25 сентября по 28 октября 1913 года. Председательствовал на процессе Ф. А. Болдырев (председатель Киевского окружного суда), единомышленник черносотенцев. В качестве «ученых экспертов» судом привлечены были также злейшие ненавистники евреев, настаивавшие на существования у последних ритуальных убийств.
Заведомые виновники убийства Андрея Ющинского, преступные элементы из воровской шайки, известной полиции, фигурировали на процессе в качестве свидетелей, причем суд всячески старался их обелить. «Все это волнует, раздражает, печалит… Это прямо какая-то Лысая гора, а не суд», — писал Короленко своим близким. «Дело до такой степени явно и бесстыдно, что даже удивительно, — говорит Короленко в своем письме, — и нужно разве совершенно подобранный (лично и поименно) состав присяжных, чтобы обвинить Бейлиса».
При всех тяжелых впечатлениях, которые Короленко выносил из залы суда, он все же до конца не терял надежды на то, что даже темные и предубежденные присяжные разглядят правду. Процесс закончился 28 октября. Черносотенные организации, ожидавшие обвинительного приговора, сделали уже все приготовления к погрому, который должен был начаться немедленно после обвинения Бейлиса. Однако присяжные вынесли оправдательный приговор.
На Лукьяновке (во время дела Бейлиса) *
Об этой первой своей киевской статье В. Г. Короленко писал родным 19 октября: «В статье я пытаюсь дать самый остов этого дела в связи с впечатлениями на Лукьяновке, предместьи Киева, где завод Зайцева. Там, по-видимому, жители убеждены, что Бейлис не виновен». Статья «На Лукьяновке» вошла в собрание сочинений издания А. Ф. Маркса,
т. IX. Дается в настоящем томе по тексту этого издания. В статье встречается упоминание о Мищуке и Красовском. Первый — бывший начальник киевской сыскной полиции, второй — бывший становой пристав. Оба были отстранены от расследования из-за неудобства, связанного с тем, что они повели розыски в сторону настоящих виновников — воровской шайки Веры Чеберяк.
Господа присяжные заседатели *
Статья эта появилась в газетах «Русские ведомости» № 248 и «Речь» № 294 о г 27 октября 1913 года. В собрание сочинений издания А. Ф. Маркса не вошла (см. следующую статью на ту же тему).
Господа присяжные заседатели (статья вторая) *
Напечатана 28 октября в приложении к № 248 «Русских ведомостей» (в собрание сочинений издания А. Ф. Маркса не вошла). Статья эта была конфискована и Короленко был привлечен к судебной ответственности. Глубоко уверенный в своей правоте, Короленко писал сестре: «Буду рад суду, но суда, вероятно, не будет». Процесс несколько раз откладывался и, по мнению юристов, грозил обвиняемому заключением в крепости, так как по существовавшим законам подобная статья о присяжных вменялась в большое преступление. В. Г. Короленко и его защитнику было категорически отказано в вызове свидетелей и в представлении документов, подтверждающих факт фальсификации состава присяжных. Суд угрожал В. Г. Короленко вплоть до 1917 г., — был отменен революцией.