Том 9. Публицистика
Шрифт:
В июле месяце 1893 года я напечатал в «Русском богатстве» последние заключительные главы «Голодного года», и мы решили издать его отдельной книгой. Книга была набрана. Но вдруг над нею нависла цензурная гроза…
В Воронеже был вице-губернатором некто Позняк. Покойный писатель Эртель писал мне, что этот вице-губернатор, присутствуя на вечере в пользу голодающих, на котором читались выдержки из моего «Голодного года», — пришел в ужас и с трудом поверил, что все это напечатано в легальной газете. И случилось так, что этот же Позняк был вскоре назначен членом главного управления по делам печати. Одним из первых его дел по вступлении в новую должность была большая докладная записка, составлявшая донос одновременно на меня и на цензурное ведомство,
…Теперь цензор Позняк выступал не с гласными возражениями, а с келейным бюрократическим доносом. «Итак „черный передел“, — говорил он в своей записке, обобщая по-своему мои призывы к пересмотру наших земельных порядков. — Вот до чего договорился г-н Короленко, откровенно братаясь на страницах подцензурного журнала о единомыслии с органами подпольной прессы…»
Легко представить себе тревогу, какая водворилась в цензурном ведомстве. Ведь это оно, начиная с цензора Елагина и кончая цензурным комитетом и главным управлением, — допускало в течение многих месяцев проповедь «черного передела», тогда как, по словам Позняка, подобные идеи не могут быть терпимы даже и в бесцензурных органах печати, как «опасные для общественного спокойствия» и «порождающие несбыточные надежды в малограмотных слоях общества»…
Но… давно уже сказано, что Россия только и жива чиновничьей непоследовательностью. Бывают порой счастливые случайности, и одна из них оказалась в пользу моей книги. В то время в недрах самодержавного строя были еще живы деятели первой либеральной половины царствования Александра II. Они уже были не ко двору, но самодержавие благодушно предоставляло им нечто вроде почетной опалы…
Один из таких обломков был некто Деспот-Зенович, поляк, бывший сибирский губернатор, известный своей честностью и независимостью. Теперь он состоял «членом совета министра внутренних дел» и живо интересовался литературой и общественными вопросами. Между прочим он следил за моими очерками и ждал выхода книги.
Узнав о записке Позняка, он поднял маленькую бурю в высших чиновничьих кругах. Он был человек настойчивый и пользовался большим уважением в своей среде. Ему удалось заинтересовать даже
Победоносцева и Плеве. Первому он указал на мой теплый отзыв об одном действительно интересном священнике. Второй, — тогда еще не министр фактически, но уже министр в возможности, — слегка либеральничал и был в естественной оппозиции к фактическому министру внутренних дел Дурново…
Я говорю не о знаменитом Петре Николаевиче Дурново, тогда еще директоре департамента полиции, а о другом Дурново, Иване Николаевиче, бывшем черниговском предводителе дворянства и ека-теринославском губернаторе. С миросозерцанием уездного предводителя, некоторым внешним лоском, достаточным для придворного представительства, но необыкновенно невежественный и легкомысленный, — он едва ли прочел в своей жизни хоть одну русскую книгу. И это-то, быть может, спасло мой «Голодный год»! Когда Деспот-Зенович пристал к нему, — он обещал прочесть, но исполнить это обещание было выше его сил. Несколько раз он отговаривался недосугом и, наконец, чтобы отделаться, сказал:
— Да, да, прочел… Совершенно с вами согласен…
— Значит, книга будет пропущена?
— Да, да… Я им скажу…
— Конечно, книгу вашу он не прочел, — говорил мне впоследствии Деспот-Зенович. — И бог знает еще, что вышло бы, если бы прочел…
Разумеется, взгляды Позняка были ему гораздо ближе, чем взгляды писателя Короленко, но… Как бы то ни было, книга была спасена, и даже цензурное ведомство вздохнуло с облегчением».
В начале ноября 1893 года книга «В голодный год» вышла в свет. В связи с этим Короленко записал 7 ноября в дневнике: «Я и доволен и не доволен. Доволен потому, что она чуть не погибла, висела на волоске, — и все-таки вышла и все-таки хоть что-нибудь в ней сказано из того, что у нас погибает в цензуре. Но мне грустно видеть, как она неполна и бледна». Накануне Короленко писал А. И. Иванчину-Писареву,
Книга «В голодный год» выдержала семь отдельных изданий и была напечатана в полном собрании сочинений Короленко, изд. А. Ф. Маркса, 1914 г. Изменение цензурных условий после 1905 года дало писателю возможность в шестое издание книги в 1907 году внести значительные дополнения и изменения. К книге было приложено также «Особое мнение В. Короленко», изложенное им в Нижегородской продовольственной комиссии 27 мая 1892 года. Последующие издания почти не отличались от шестого. В настоящем томе «В голодный год» печатается по последней авторской редакции.
…в письмах (покойного ныне) Фета. — Речь идет о поэте Фете (Шеншине) Афанасии Афанасьевиче (1820–1892), бывшем по своим политическим взглядам крайним консерватором.
Анненский Н. Ф. — см. в восьмом томе настоящего собрания сочинений статью Короленко «Третий элемент» и примечания к ней.
…известный генерал H. M. Баранов, моряк, «герой Весты». — Баранов Николай Михайлович (1837–1908) — генерал-лейтенант, бывший моряк, участник русско-турецкой войны, затем петербургский градоначальник, губернатор виленский, архангельский и с 1883 по 1897 год — нижегородский (см. в восьмом томе настоящего собрания сочинений статью «Третий элемент»). Относительно «Весты» см. в шестом томе настоящего собрания сочинений примечание к стр. 186.
Котерия(франц. coterie — кружок) — сплоченная группа лиц, преследующих какие-либо узкогрупповые своекорыстные цели.
…яркая фигура Колупаева или Дерунова— персонажи из «Пошехонских рассказов» Салтыкова-Щедрина.
Мымрецов— персонаж из очерка Г. И. Успенского «Будка».
Все это уже известно… из брошюры Л. Н. Толстого. — Имеется в виду статья Л. Н. Толстого «О средствах помощи населению, пострадавшему от неурожая». Статья была помещена в сборнике «Помощь голодающим», выпущенном 10 декабря 1891 года газетой «Русские ведомости»; через несколько дней она вышла отдельной брошюрой (см. Полное собрание сочинений Л. Н. Толстого, т. 29, Гослитиздат, 1954).
Авсеенко в одном из своих романов сравнивал нашу русскую жизнь с гороховым киселем. — Авсеенко Василий Григорьевич (1842–1913) — сотрудник «Русского вестника», а затем издатель «С.-Петербургских ведомостей», автор романов преимущественно из жизни великосветского чиновничьего общества.
…он слывет настоящим Лекоком. — Лекок — сыщик, герой «уголовного» романа «Г-н Лекок» французского писателя Эмиля Габорио (1835–1873).
В докладе благотворительному комитету, в свое время напечатанном в газетах. — Статья Короленко «Поездка в Лукояновский уезд Нижегородской губернии (Доклад Нижегородскому благотворительному комитету)» была напечатана в газете «Русские ведомости», 1892 г., No№ 93 и 97 (4 и 10 апреля).
Мастерская картина, набросанная Л. Н. Толстым в его известной брошюре «Как помочь голодающему населению»— См. примечание к стр. 163.
Мултанское жертвоприношение *
Статьи печатались в журнале «Русское богатство» и газете «Русские ведомости», начиная с 1895 года. Под названием «Мултанское жертвоприношение» десять статей и заметок на эту тему были собраны в Полном собрании сочинений В. Г. Короленко 1914 года.