Том седьмой: Очерки, повести, воспоминания
Шрифт:
К стр. 197. Корнелий Непот – римский историк (I до н. э.).
К стр. 200. …умное было начальство – спасибо ему. Тогда министром был С. С. Уваров… – Это сугубо односторонняя характеристика Уварова не дает правильного представления об идеологе официальной народности реакционере Уварове, оказенивавшем науку и насаждавшем не просвещение, а политическую «благонадежность».
К стр. 201. Это своего рода «наслаждение» […] нередко встречается в людях, начиная с гоголевского Петрушки… – См. вторую главу I
К стр. 202. Лермонтов […] С первого курса […] вышел и уехал в Петербург. – Уход Лермонтова из Московского университета в июне 1832 г. был вынужденным. В «Списке студентов словесного отделения515 Московского университета за 1832 г.» против его фамилии стоит помета: «Уволен. – Consilium abeundi» (предложено уйти, что являлось более благовидной формой исключения (см. «Литературное наследство», № 56, стр. 420).
К стр. 203. Станкевич Н. В. (1813-1840) – просветитель-утопист, глава философского студенческого кружка, членом которого был студент университета Белинский. Станкевич не оставил трудов, однако его влияние на современников было очень велико.
Аксаков К. С. (1817-1860) – славянофил, поэт, публицист и критик, автор «Воспоминаний студентства 1832-1835 гг.».
Строев С. М. (1814-1840) – историк, ученик Каченовского, автор работы «О недостоверности русской древней истории и ложности мнения касательно древности русских летописей».
Бодянский О. М. (1808-1877) – славист, близкий славянофильскому направлению. С 1842 по 1863 г. занимал в Московском университете кафедру истории и литературы славянских народов.
Если же и бывали какие-нибудь истории […] то мы тогда ничего об этом не знали. – Гончаров имеет в виду арест в июне 1831 г. участников кружка Сунгурова, из которых 12 человек были приговорены военным судом к смертной казни, замененной затем каторгой и солдатчиной, начатое тогда же дело о Шанявском, обвинявшемся в желании бежать в Польшу «для присоединения к мятежникам», исключение в сентябре 1832 г. Белинского, следствие по делу Фадея Заблоцкого (позднее видного польского поэта) и его товарищей, начатое в июне 1833 г. и закончившееся четыре года спустя приговором к каторжным работам, замененным «главным государственным преступникам» солдатчиной, и т. п.
К стр. 204. Двигубский И. А. (1771-1839) – профессор естественной истории, доктор медицины. В Московском университете читал технологию, физику и ботанику. С 1826 по 1833 г. был ректором.
К стр. 205. …С. М. Голицын – попечитель Московского учебного округа, мало занимавшийся делами университета. Голицын председательствовал в следственной комиссии по делу Герцена и его товарищей (см. II часть «Былого и дум»).
…А. Н. Панин (1791-1850) – был назначен в 1830 г. чиновником особых поручений при князе С. М. Голицыне. По свидетельству современников, он был очень деспотичен и груб со студентами (Вистенгоф, Из моих воспоминаний, «Исторический вестник». 1884, май).
К стр. 206. Каченовский М. Т. (1755-1842) – писатель, критик и историк, создатель так называемой «скептической школы» в исторической516 науке. Белинский сочувственно отзывался о Каченовском-историке, об его «умном скептицизме в деле русской истории» (В. Г. Белинский, Полн. собр. соч., т. XII, стр. 408). Однако крайности скептицизма Каченовского привели его к отрицанию целых исторических периодов, а также подлинности всех памятников древней письменности. Литературная деятельность Каченовского вызывала отрицательную оценку Белинского, указывавшего, что Каченовский «отстал от века, не понимает «современности» (Письма, 1914, т. I, стр. 314).
К стр. 206-207. «Как мог Карамзин […] допустить, чтобы могли быть в обращении кожаные клочки, не обеспеченные никакой гарантией!» – Карамзин в конце первого тома «Истории Государства Российского», отмечая необходимость денег для «торгового народа», писал о том, что в древней Руси «ценили сперва вещи не монетами, а шкурами зверей, куниц и белок: слово «куны» означало деньги. Скоро неудобность носить с собою целые шкуры для купли подала мысль заменить оные мордками и другими лоскутками куньими и бельими».
К стр. 208. Может быть, к этому раздражению много огня прибавлял и известный литературный антагонизм между ним и Пушкиным. – Каченовский отстаивал классицизм и выступал против новой романтической поэзии, сторонником которой был молодой Пушкин. Еще в 1818 г. Пушкин написал первую эпиграмму «На Каченовского». В 1820 г. в ответ на известную рецензию «Жителя Бутырской слободы» о поэме «Руслан и Людмила», опубликованную в журнале Каченовского «Вестник Европы», Пушкин написал ряд эпиграмм, большинство которых не появилось в печати и было известно только в устном распространении. «Хаврониос! Ругатель закоснелый» (1820), «Когда б писать ты начал сдуру» (1820), «Клеветник без дарованья» (1821), «Охотник до журнальной драки» (1824), «Как! Жив еще курилка журналист» (1825), «Словесность русская больна» (1825).
Обращение Каченовского в 1829 г. в цензуру «за защитой» от критики «Московского телеграфа» иронически изложено в статье Пушкина «Отрывок из литературной летописи», высоко оцененной Чернышевским (см. «Очерки гоголевского периода русской литературы»). Эпиграммы Пушкина, опубликованные в 1829 г.: «Журналами обиженный жестоко», «Литературное известие», «Там, где древний Кочерговский», «Как сатирой безымянной», также освещают факты литературной борьбы с Каченовским. «Злой паук» Каченовский является одним из экспонатов «Моего собрания насекомых» Пушкина (1829).517
К стр. 209. …кто-то (едва ли не Писарев) горько упрекал профессоров, что его долго томили над упражнениями переводов… – Имеется в виду статья Писарева 1863 г. «Наша университетская наука».
К стр. 211. …профессор теории изящных искусств и археологии Н. И. Надеждин… – Широта научных интересов Надеждина (1804-1856), богатство материала привлекли слушателей. Несмотря на его идеалистические позиции, ряд вопросов эстетики решался им правильно и по-новому. Его лекции оказали большое влияние на Белинского, Станкевича, Герцена. С 1831 по 1836 г. Надеждин издавал журнал «Телескоп» с приложением «Молва», в которых сотрудничал Белинский. В 1836 г. журнал был закрыт за опубликование «Философического письма» Чаадаева, а издатель выслан. Чернышевский видел в Надеждине «одного из замечательных людей в истории нашей литературы», который «дал прочные основания нашей критике… и показал примеры, как прилагать эти принципы к суждению о поэтическом произведении» (Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч., т. III, 1947, стр. 140, 163, 164).