Том Стволер
Шрифт:
Мы с Натаном идем по траве. Сейчас весна. Мы идем через парк, в гости к Натану. Натан возвращается из школы, он в школьной форме. А я не в форме, сейчас еще даже не понедельник.
Мы с Натаном идем по траве, через парк. Там валяются какашки, ну, которые от собак. Натан перепрыгивает через какашку и попадает ногой в другую. Теперь у него вся подошва в собачьих какашках. Он вытирает ее о траву. Я обхожу какашки подальше, чтобы не испачкать ботинки. Какашки пахнут какашками.
— А ты видел эти новые игрушечные
Я качаю головой.
— Они классные. — Натан изображает руками большую кучу какашек. — Мама их ненавидит. Они такие коричневые. И похожи на пластилин. Из них можно лепить самые разные формы какашек. И еще они пахнут, как настоящие.
— И как они называются?
— Какашки.
Я киваю.
Мы с Натаном идем через парк, мы гуляем.
— А у тебя много апельсиновых человечков?
— Десять штук.
— Десять?
Натан кивает.
Я молчу, не говорю ничего. У него целых десять апельсиновых человечков.
Мы с Натаном гуляем в парке.
Я говорю:
— Мне тоже подарят апельсинового человечка. На день рождения.
— Тебе какого подарят?
Я пожимаю плечами. Их там много, они все разные.
— Скажи, чтобы тебе подарили который в оранжевых штанишках. — Натан перепрыгивает через какашку. — Они самые лучшие, которые в оранжевых.
— А они есть, в оранжевых?
Натан кивает.
— А какого цвета они сами? — Я говорю: — Сами фигурки?
— Они все оранжевые. Если они не оранжевые, значит, это подделка.
— А синих не бывает?
— Только в Тайване. Но там они все поддельные. — Натан снимает галстук, скатывает в рулончик и убирает в карман. На улице жарко, сейчас весна. Уже самый конец весны.
Я смотрю на небо. На небе — облако в форме апельсинового человечка. Я показываю на облако, на небо. Натан смотрит на облако и смеется.
— Класс.
— А где ты живешь?
Натан показывает на домик в глубине парка.
— Ты живешь рядом с парком?
Натан кивает.
Натан открывает калитку, заходит в сад. Я захожу следом за ним:
— А твоя мама, она сейчас дома?
Натан качает головой.
— Можем поиграть с игрушечными какашками.
Я говорю:
— Класс.
Говорю, как всегда говорит Натан.
Натан идет через сад, и я тоже иду через сад. Натан переступает через велосипед, который сломан и валяется в траве. Я обхожу велосипед, обхожу подальше, чтобы не зацепиться. Смотрю на лесенку-лазилку, она тоже сломана. Под ней лежит красный коврик. Натан открывает дверь. Это задняя дверь, не передняя. Мы с Натаном входим в дом через заднюю дверь. В коридоре лежит ковер. Точно такой же, как был на улице. Красный. Он весь потертый и старый.
Мы с Натаном заходим в дом. Я стою и смотрю на ковер. На ковре — куча какашек. Это игрушечные какашки.
— Хочешь шипучки?
Я киваю.
Натан идет за шипучкой на кухню. Я поднимаю игрушечную какашку. Нюхаю, чем она пахнет. Она пахнет какашкой.
Натан приносит шипучку в стакане с соломинкой. Я держу игрушечную какашку. Натан делает сморщенное лицо.
— Это не игрушечная какашка. Это просто какашка.
В коридор выходит собачка и говорит:
— Гав.
Мы с Натаном идем к Биг-Бену. Я знаю, где он живет. По дороге я рассказываю Натану про Биг-Бена. Я говорю:
— Ты его видел?
— Где? В школе?
Я киваю.
— А как он выглядит?
— Он очень высокий. Самый высокий мальчик на свете.
— Класс.
— У него самый высокий дом. — Я говорю: — Даже не дом, а маяк.
Про маяк я придумал. Натан говорит:
— Класс.
— У него есть высокое дерево. Выше папы. А папа тоже как дерево. Деревянный.
Натан смеется.
— Класс.
Мы с Натаном заворачиваем за угол, идем к дому Биг-Бена.
Натан смотрит на дом.
— Нормальный дом, самый обыкновенный.
Я киваю.
— А ты говорил, он высокий, как дерево.
— Как маяк.
— Да, как маяк.
Я киваю. Жму на звонок. Звоню в дверь, в самую обыкновенную дверь, как у всех. Мы с Натаном ждем. Я смотрю на небо, оно высокое и синее. Потом смотрю на дверь.
Дверь открывается. Папа Биг-Бена выходит наружу. Обыкновенный, нормальный папа. Вовсе не деревянный. Он говорит:
— Вы к Бену пришли? Вы его друзья?
Мы киваем.
Папа идет позвать Бена, Биг-Бена. Натан смотрит на меня и говорит:
— Ты же, кажется, говорил, что у него папа высокий, как маяк.
Я поправляю его:
— Как дерево.
Натан кивает.
А потом в дверях встает мальчик, у которого нет головы.
Мальчик наклоняется, и теперь у него есть голова. Он наклоняется и высовывает голову наружу. Натан смеется.
Биг-Бен, самый высокий мальчик на свете, живет в нормальном обычном доме. Он говорит:
— Привет, Том.
— Пойдем поиграем на улице? — говорю.
Биг-Бен смотрит на мальчика, который Натан. Натан стоит, прячет за спиной апельсинового человечка. Это сюрприз. Биг-Бен говорит:
— Мне не разрешают играть на улице. Мне вообще не разрешают играть.
Натан говорит:
— А можно нам к тебе в гости?
Биг-Бен смотрит на папу. Потом снова выглядывает наружу и говорит:
— Хорошо, проходите. Но только без всякого там «играть». Будем вести себя как взрослые люди.
Я киваю.
Натан делает сморщенное лицо.
Мы с Натаном заходим в дом. Поднимаемся вверх по лестнице. Это нормальная лестница, самая обыкновенная. И мы поднимаемся, как нормальные люди. А Биг-Бен поднимается, как ненормальный. Он потому что и есть ненормальный. Не в смысле дебильный. А в смысле, что он не такой, как все.