Тонкая Стена:Крушение
Шрифт:
– Оно и видно, - огрызнулся я, внезапно почувствовав себя обиженным, - такую дорогу только дятел может продолбить!
– Спасибо, сынок, - внезапно поднялся Мойша и, кивнув мне снова опустился на место, - люблю тех кто правильно понимает критику.
Я растерянно посмотрел на Любаву.
– Не удивляйся, - шепнула та мне на ухо, ты не знал, но у Мойши есть прозвище "дятел". Оно как раз дано за его въедливость и докучность. И он им очень гордится. Так что вот так ты нечаянно ему и угодил.
– Первая сосиска всегда не в живот, - ответил я фатерляндской пословицей.
– Смотри, -
– А ты-то что над ним постоянно издеваешься?
– Не знаю, - посмотрела на меня Любава, посмотрев на меня своими чистыми и невинными голубыми глазами, - просто весело.
Верите или нет, а у меня на эти слова не нашлось ответа.
Вновь наступившее молчание было нарушено появившейся хозяйкой с подносом. На нем возвышались заказанные нами блюда. За ними на столе появился большой кувшин с пивом, огромная кружка с медом и большая бадейка с узваром, от которого на всю комнату сразу завоняло ароматами болота.
Мойша буквально расцвел, когда увидел узвар. Судя по всему, хозяйка ему угодила. А блюдо с вареным картофелем, обильно усыпанным зеленой травой, появившееся перед ним привело его в совершеннейший восторг. Зато я еле сдержал рвотный порыв. Ненавижу картошку. По-моему, самый бесполезный продукт в Лагенвельте. Я скорее умру с голода, чем стану есть эту отраву в кожуре.
Я поспешил налить себе пива в пузатую деревянную кружку и, сделав хороший глоток, сразу вернул себе хорошее расположение духа. Хозяйка удалилась, и я огляделся по сторонам. Зигфрид с Любавой отрезали себе по большому куску покрытого золотистой корочкой поросенка, возвышавшегося на серебряном подносе, а Хельга ловко разделывала рыбу, лежавшую перед ней.
– Что ж, друзья, - прожевав первый кусок мяса, произнес Зигфрид и воздел свою огромную кружку вверх.
– Предлагаю выпить за нашу бригаду.
– Прекрасный тост! За нас с вами!- поддакнула Хельга, и все дружно закивали.
– И за хер с ними!
– закончила Любава.
Выпили мы первый тост дружно за исключением Мойши, который заявил, что " за чей-то хер он пить не будет" и вместо этого занялся своей картошкой. Но тут вновь появилась хозяйка с небольшим подносом, закрытым крышкой. Поставив его перед Мойшей, она недобро посмотрела на него и быстро удалилась.
– Это чего?
– непонимающе уставился тот на появившееся перед ним блюдо. Я разве, тово, это заказывал?.
– А ты посмотри, - заметила Любава, подмигнув мне.
Леший послушался и снял крышку. Я хмыкнул. Ничего особенного. На подносе лежало несколько десятков мелко порезанных грибов. Правда, они в отличие от обычных, которых было в лесах Лангевельта великое множество, эти были ярко зелеными. Но надо было видеть Мойшу, когда перед ним появились эти грибы. Он сначала побелел, потом покраснел, потом посинел и только когда вновь вернул себе свой нормальный цвет.
– Что с ним?
– шепотом поинтересовался я у Любавы.
– У леших такие грибы, как у вас пиво или шнапс. Только вот первый раз вижу такую реакцию на деликатес.
– ответила та.
Мойша некоторое время раздумывал, и, что-то решив для себя, отодвинул тарелку подальше.
– Не смешно это!
– прогудел он.
– Я не ем грибов. И пусть тот, кто это сделал, знает, - его взгляд остановился на Любаве которая спокойно выдержала его, - пусть тот знает, повторил он, я "дятел", я терпеливый. Но любому терпению, приходит тово… Конец.
– Ладно, не заводись, - махнул рукой Зигфрид, трескай свою картошку.
– Я предупредил Зиги, я предупредил,
Мойша, успокоившись, вновь перешел к процессу поглощения пищи, который был,как и все у леших, чересчур обстоятельным. Если бы я ел с такой скоростью, то заканчивал бы свой ужин утром.
Ну, хватит о Мойше. Передо мной лежали ароматные сосиски, а в кружке пенилось отменное пиво. Я отдал должное еде и прекрасному пенному напитку. Через полчаса все за исключением Мойши, который по-прежнему занимался своей картошкой, превратились в закадычных друзей. Так обычно и бывает на подобных пьянках. Я сидел, прихлебывал пиво, закусывал сосисками и бросал взгляды на Любаву с Хельгой. Они вели между собой какой-то задушевный разговор. Впрочем, для меня не были тайной подобные разговоры. Обычный их смысл сводился к тому, что все мужчины кобели и все такое прочее…
Тем временем у Зигфрида язык заплетался все больше и больше. Когда появилась хозяйка с очередной кружкой меду, она быстро оценила ситуацию, и как-то очень ловко увела с собой нашего предводителя. Я вздохнул с облегчением, но в следующую минуту пожалел, что Зигфрид ушел. Обе женщины обратили на меня свое внимание. Я бросил молящий взгляд на Мойшу, но тот все продолжал заниматься едой. Обжора чертов!
Я залпом выпил кружку и почувствовал, как начинает действовать хмель. Голова у меня пошла кругом и я уже с идиотской улыбкой смотрел, как Хельга уходит. Любава дождалась пока та уйдет, и подсела ко мне. И вновь я увидел ее без одежды…
Но хмель не позволил мороку долго держаться. Я взял новую кружку, и последнее что услышал, были слова Любавы - Не пей!
Но было поздно.
После этого я провалился в сон, содержание которого сейчас вспомнить не могу, но он был приятным. По-моему, я с кем-то в нем занимался любовью. И женщин было явно не одна и не две…но впрочем не уверен. И, по-моему, во сне я даже удачно охмурил нашу мясистую Агнешку, о чем даже помыслить бы не желал на трезвую голову. Все-таки Бремен - славный город. Жалко будет отсюда уезжать. Если не умру на базарной площади, надо будет сюда вернуться.
Глава 10 - Зал Великой Игры
В комнате Великого Хранителя Сента, которая находилась на самой вершине Ратуши, было тепло и уютно. В углу в небольшом камине огонь с треском пожирал сухие березовые поленья. Сент сидел в мягком удобном кресле, рядом с которым стоял столик с хрустальным графином, наполненным темно-рубиновой жидкостью.
В другое время Великий Хранитель испытывал бы удовольствие от столь беззаботного времяпрепровождения, но только не сейчас. Сент был погружен в невеселые мысли о последнем докладе Зигфрида. Ничего обнадеживающего там не было. Результаты изучения первого места, на котором было испытано оружие, были неутешительны. Ничего. Простой протокол осмотра. Несколько интересных идей насчет контролируемого характера закладки оружия в схроны - и все.