Тонкая Стена:Крушение
Шрифт:
Тем не менее, он не ожидал быстрых результатов и верил в то что такая, с первого взгляда, очень пестрая группа, в конце концов добьется успеха. Ведь несмотря ни на что, он все же собрал самых лучших…
Но большего всего его раздражало поведение Властелинов Вероятностей. Они…
В дверь постучали.
– Входите!
– разрешил маг.
Дверь распахнулась и на пороге появился Велимир.
– День добрый, Великий Сент, - церемонно приветствовал он смотревшего на него во все глаза Хранителя.
– Интересно, - пробормотал тот, - ты же должен был уехать…
– А я, вишь, не уехал, -
– Не прав…
– Почто лукавишь?
– Велимир улыбнулся еще шире, - давай рассказывай, может, и придумаем чем горю пособить.
– Горе, разве это горе… - в сердцах махнул рукой Сент, - это, мой любезный Велимир, катастрофа. Здесь не разговаривать, а кричать надо.
– Ты мне не все рассказал, да?
– поинтересовался русинский маг.
– Почти все, - вздохнул Сент - садись!
Велимир воспользовался любезностью хозяина и опустился во второе кресло, стоявшее напротив Сента.
– Выпьешь?
– спросил его тот.
– Выпью, - согласно кивнул Велимир, - Вино?
– спросил он показывая на графин.
– Вино! Из моего личного подвала. Триста лет лежала бочка…
– Ты знаешь, что я не любитель вина, - заметил Велимир, - мне бы чего покрепче.
– Может, шнапсу?
– Сент, конечно, знал национальную особенность русин, которая заключалось в том, что они почти не пили легкие напитки, за исключением своего медового пива.
– Если можно…
Сент щелкнул пальцами, и на столе появилась небольшая глиняная чаша.
– Вот, это дело… - маг поднял чашу и принюхался, - а хорош шнапс, - заметил он, - правда, до нашей водки, ему далеко. Муромская водка на шишках и орехах. Немного волшебства и даров природы, и получается восхитительный продукт! Ладно, чего-то я разговорился не по делу. И что такое страшное ты мне не сказал?
– Я посетил Зал Великой Игры.
– И что?
– К твоему сведению, Хранитель Земель Русинских, в этих залах нам положено связываться с Властелинами - ехидно заметил Сент.
– На положено уж давно положено.
– покачал головой Велимир, - Я очень редко пользуюсь ими. За последние четыре года ни разу. Ни одного вызова.
– Вот-вот, - кивнул Сент, - а я проявил настойчивость…
– И все равно ничего не получилось, так ведь?
– Понимаешь, ли, - покачал головой Сент, - я долгое время думал, что все происходившее в последние годы в Фатерлянде и Земле Русинской - это часть большого плана Властителей. Очень коварного и хитрого плана. Появление оружия из-за стены… объединение разрозненных государств… Но сейчас я уже не уверен в этом. Я не могу верить Властителям, Велимир!
– голос Сента сорвался на шепот, - пойми, я потерял веру в них. Они самоустранились. Они сами не знают что делать.
– Эка ты загнул, - ухмыльнулся Велимир, - но доля правды в твоих словах есть. Поэтому я и поддержал твой план.
Русинский маг на минуту задумался.
– А ты не хочешь попробовать еще?
– Сеанс связи?
– Да!
– Не знаю, - покачал головой в сомнении Сент, - слишком часто я их не вызывал. Хотя сейчас случай, конечно, экстраординарный. Можно и попробовать.
– Вот, видишь - заметил Велимир, - сам говоришь, что события происходят из ряда вон выходящие.
И вот тут лицо русинского мага резко изменилось. Сент уже видел эту трансформацию и знал, что сейчас вальяжный говорок Велимира, пересыпанный словами русинских диалектов сменится отточенной речью образованнейшего мага, знакомой Сенту еще с времен их совместной учебы в Великой Школе Хранителей в стране Больших Льдов.
– Сент, ты понимаешь, что сами схроны с диковинным оружием для нас не опасны. Опасен перенос знаний из грубого мира. Вся эта замятня у вас с Гансом, а у нас с Федором продолжается слишком долго и приобретает черты необратимого и разрушительного процесса. Новая война - давай так ее назовем - начинает воспроизводить сама себя. Когда был Мерлин, все было нет так. Тогда мы разгромили его войско спустя три месяца после регистрации проникновения. Они не успели даже потратить все запасы стрел и каменных ядер для катапульт. Ты помнишь, сколько человек Мерлин успел обучить пользоваться новым оружием? Пару-тройку дюжин. А сейчас счет идет уже нас сотни…
– По моим данным, уже на тысячи.
– поправил русина Сент.
– Оружие требует обслуживания. И, по-моему, оно его получает.
– Да не по-твоему. Оно его точно получает.
– раздосадовано сказал Сент.
Велимир всплеснул руками.
– Получается, все, перенос знаний произошел? И теперь каждый маленький князек, до которого добежит очередной спасающийся от нас умелец, при правильной постановке дела получит в свои руки абсолютное для нашего мира оружие? То, что воюют Ганс и Федор - это полбеды. Они в здравом уме и кому попало свои сокровища не дадут. Но еще чуть-чуть и мы с тобой начнем бороться с кухарками, проститутками и кузнецами как носителями сокровенного знания. Что, вырезать всех до тележной оси прикажешь? А потом повеситься? Надо нам не по одному к Властелинам ходить. Вместе! У тебя же в Ратуше Зал Великой Игры есть?
– Конечно, - тяжело вздохнул Сент
– Ну, так чего мы ждем?
– Ты хочешь сделать это прямо сейчас?
– удивленно осведомился Сент.
– А чего тянуть?
– Что ж, - Сент поднялся с кресла и, взмахнув рукой, произнес нужное заклинание.
Магов окружил белый туман. Когда он рассеялся, Велимир увидел, что теперь они находятся в огромном зале. Русинский Хранитель, конечно, видел Залы Игры, но в русинских землях все было как-то попроще.
В центре зала располагался огромный каменный пьедестал, на котором лежала пять больших кубиков из незнакомого Велимиру темного материала. На кубиках белой краской были нарисованы цифры от одного до шести.
– Мда… - пробормотал Велимир, оглядываясь по сторонам, - у нас в Муроме Зал поскромнее. Ты, я вижу, размахнулся.
– Ну не так, чтобы очень, - скромно заметил Сент и,подняв руки вверх, запел заклинание.
Песня мага разносилась по залу, отражаясь от его стен гулким эхом. Повинуясь словам заклинания, кубики, лежавшие на пьедестале, внезапно пришли в движение. Они медленно поднялись вверх и зависли метрах в трех над ним.
Интонации в голосе Сента изменились. Теперь он уже не напевал, как в начале, просящим голосом, а повелевал. В его голосе слышалась жесткость. И песня уже не просила, она приказывала.