Тонкие грани чувств
Шрифт:
Автомобили срываются с места. Все мысли улетучиваются из головы, как только скорость переваливает за сто восемьдесят. Я уже не помню о владельце BMW, просто ловлю ощущение свободы.
Прохожу третий круг, сбрасываю скорость и жму тормоз. Замечая боковым зрением, что к машине бежит Валерка, пытаюсь отодрать руки от руля, унять пульс, восстановить дыхание..
– Ты одурела, ненормальная?
– рвёт дверь, - Зачем стала гоняться? Так и ещё обогнала его? Он же турок! У них такие вещи не приняты! Я знал, что не надо давать ключи, этот взгляд из тысячи узнаю.
–
– Прости. Я понятия не имела кто он. В конце вообще просто кайф ловила.
– Вот что, Алиса, быстренько уматывай отсюда, пока он не опомнился. И пока я держу себя в руках. Машину сам загоню.
– Ладно, не сердись.
– вылезаю из машины и иду ко выходу.
Мне все равно пора ехать, чтобы не опоздать к назначенному Иваном времени.
Алиса 5.
Сижу в такси возле дома Ивана и не могу заставить себя выйти. Это последний шанс сейчас придумать что-то и развернуть машину домой. Но в голове вата. Как заворожённая, гипнотизирую стрелку на часах, которая приближается к четырём. Опаздывать ещё страшнее. А вдруг он передумает и выполнит угрозу про ментов? Такие как он, могут все. Эти мужчины, чуть старше сорока лет, получившие закалку в девяностых. Я видела их много, когда начинала работать на корпоративах. Перед ними лебезят администраторы самых дорогих заведений, резко теряют зрение гаишники и достают из кожаных кресел свои грузные попы чиновники, чтобы почтительно привстав, пожать руку.
– Девушка, вы выходить будете?
– я начинаю напрягать водителя.
– Да. Вот, возьмите.
– подаю деньги.
– Сдачи не надо.
Машина с пробуксовкой, как умеют делать только таксисты, срывается с места, обдавая меня грязью. Вот гадина! Достаю салфетки, пытаясь оттереть пальто, церляю взглядом часы. Вот же черт! Я опоздала на пятнадцать минут. Бросаю попытки привести себя в порядок, звоню в дверь. Забор отъезжает в сторону и я захожу на территорию.
При свете дня двор выглядит даже симпатичным. Деревья и кустарники причудливых форм создают впечатление чего-то экзотического. Сразу видно работу ландшафтного дизайнера. Газон глубокого зеленого цвета, по которому я вчера бегала от собак, идеально подстрижен . Трава здесь эксклюзивного сорта, та, которую выводят агрономы специально для футбольных полей.
Толкаю входную дверь и попадаю в уже знакомый хол. Меня никто не встречает. Кто бы сомневался! Иду по коридору в сторону кабинета.
– Ты опоздала.
– от голоса с хрипотцой мое сердце ухает пару раз и проваливается в желудок.
– Я...
– поворачиваюсь на голос.
Какой же он огромный! Стоит, прислонившись к лестнице, и сверлит звериным взглядом. Сразу захотелось спрятаться, да хоть под ковёр залезть и не дышать. Собираю остатки смелости по крупицам, чтобы поднять глаза до уровня его лица.
– Я же пришла. Готова подписать контракт.
– стараюсь придать голосу твёрдость.
Иван отделяется от лестницы и в несколько шагов сокращает расстояние между нами. Замечает кусочки грязи на пальто, лице и волосах. Кривит рот в усмешке.
– Обычно бабы приходят ко мне одетыми в свои лучшие тряпки, а ты решила даже не мыться? Или раздеваться передо мной понравилось? Так
– его рука тянется ко мне,и я не могу отойти.
– Меня обрызгал водитель такси.
– успеваю выдавить из себя, перед тем как он кладёт широкую ладонь мне на затылок и притягивает к себе.
– Потом расскажешь.
Его язык проходит по моей нижней губе. Я замираю, прислушиваюсь к ощущениям. Мне не противно, даже наоборот. Иван грубо берет меня за подбородок, надавливает на него большим пальцем, заставляя приоткрыть рот, и врывается в него влажным, дерзким поцелуем. Не пытаюсь его оттолкнуть, но и участия не принимаю. Как сторонний наблюдатель, жду когда закончит. Он отстраняется, зарывается носом в волосы около моего уха и хрипит так, что меня пробирает до печёнок.
– В следующий раз надо сделать вид, что тебе нравится, кошечка. Иди в кабинет. У тебя на договор осталось десять минут, он лежит на столе.
Почти бегом скрываюсь за дверью, и пытаюсь унять дрожь в коленках. Как же я с ним проведу две недели? Замечаю пачку бумаг листов в сорок на столе и понимаю, что прочесть договор за десять минут будет просто нереально. Он это специально! Вот сволочь! Сажусь на стул и беру первую страницу в руки, вторую, третью, десятую - нигде не нахожу своего пункта.
– Пункт о сексе на тридцатой странице, а сумма на последней.
– похоже, он читает мои мысли.
– Спасибо, приятно, что вы не забыли.
– Я всегда держу обещание. Секс будет, если ты сама попросишь. Через пять минут приедет стилист. Он привезёт платье и поможет тебе собраться к вечеру. Ужин в восемь в «Херсоне».
– Мы будем вдвоём?
– Это не свидание, девочка. Сегодня я должен подписать один договор.
Дрожащей рукой ставлю подпись на последней странице рядом с росчерком Ивана. Хозяин убирает свой экземпляр в сейф.
– За домом присматривает экономка. Приходит утром, готовит и вызывает клининг. Два раза в неделю приходит садовник. Ещё у меня есть сын, но он бывает редко. Больше здесь ты никого не увидишь, - хозяин садится за стол и откидывается в кресле.
– Вопросы?
В ответ отрицательно мотаю головой. Мне просто не терпится поскорее остаться одной. В дверь раздаётся звонок.
– Открой сама. Люсьен тебе понравится. Он по мальчикам, но из любой козы за час конфетку сделает.
– Козы? В смысле это я коза? Ну хамотина неотесаная!
– бормочу вслух пока иду до домофона.
В хол входит стильный молодой парень с мелированной длинной чёлкой в узких джинсах и белых кроссовках , оглядывает меня с ног до головы, как подиумную вешалку и кивает.
– Привет! Я - Люсьен. Ты - Алиса?
– ох уж этот манерный голос...
– Да, на все согласна только волосы не крась.
– Годится!
– в глазах стилиста мелькает удовлетворение.
– Веди в комнату.
Через час я стою возле кровати с причёской и макияжем. Со стилистом мы даже подружились, но что делать с платьем? Во все глаза таращусь на кусок тонкого красного шелка разложенного на покрывале .
– Я это не надену. Люсьен, даже не думай.
– Элис, - он произносит мое имя на американский манер, - твой мужчина дал по платью точные указания. Оно участвовало в съемке лукбука украшений и, видимо, ему понравилось.