Тоннельщики
Шрифт:
— Зачем тогда это? — Регина помахала планшетом.
— Затем, солнце моё, что вы так и так попадёте в разряд допущенных лиц. Объяснять, почему? Главный энергетик и главный маркшейдер, мимо Новы, так планетку обозвали, не пройдут. Постепенно нас усилят. А пока делаем вид и живем, как будто ничего не происходит. Отцы-командиры в штабах и высокопоставленные дяди и тёти в колониальной администрации в настоящее время аккуратно столбят прилегающую зону за российским сектором. Чует мое сердце и то, что ниже пояса — Нова не последний сюрприз.
— Пилоты, — отбив дробь по подлокотнику, сказал Богдан.
— Что? — закрутил головой Николай.
— Я хочу сказать, что с нами на лайнере до военной базы добиралась целая толпа выпускников лётных училищ. Знаешь, я тут подумал, очень смахивает на скрытое усиление. Ты представь, сколько надо учебных и боевых спарок, чтобы такой толпе устроить вывозные полёты и необходимый по часам налёт.
— Вот-вот, кажется, началось движение.
— Ладно, тайны, гостайны — это всё лирика. Ты нам о ревизорах расскажи.
— А что о них рассказывать. Вроде как финансовый аудит с инспекцией по материальной части, но сам понимаешь, дело шито белыми нитками. Этот Майлз, бочком, бочком, вокруг да около, возьми и наедь на Карпенко. Главное подвёл так ловко и аккуратно к тому, что парни из отдела и сам шеф несут всё, что плохо лежит, особенно золотишко и камешки. Да кто когда у нас это дерьмо считал? На прошлом объекте астероид один долбанули, там алмазов под три сотни кило набрали, в другой раз пудовые куски золота и прочей дряни. С собой ведь их не уволочешь, контроль не пропустит, в гохран сдали, а по мелочи никто никогда не учитывал. Оно кому надо?
— Ну…
— Вот тебе и «ну». Ты это Майлзу объясни, вызвал он Федю к себе и предъявил ему по полной программе.
— И что он? — озорно поблёскивая глазами, Регина развернулась к Николаю.
— А ниче, — цыкнув сквозь зуб, ответил пилот, — без базара зарядил в дыню и добавил по печени. Ревизор где стоял, там и слился в осадок. Федя хотел его ещё попинать для профилактики, еле оттащили.
— М-да, — Богдан задумчиво почесал маковку. — Интересные дела у нас творятся. А безопасники где были?
— А тот хмырь, на свою больную голову, их за дверью тормознул, типа приватную обстановку обеспечивал. У мудака в портфеле бумага была, а там такие полномочия оказались отписаны, что мама не горюй. Ребята из службы безопасности лишний раз рот открыть боялись, чтобы с работы не вылететь, а тот урод пользовался ими налево и направо…, но ты же нашего Фёдора знаешь…
Богдан понимающе покивал. Федор Карпенко — майор в отставке, начальник отдела геологоразведки, не признавал авторитетов, если они его не заслужили оного в его глазах. Слыл он человеком вспыльчивым и не терпел хамского обращения. За своих майор мог горло перегрызть кому угодно. В отделе у него царил идеальный порядок и жесточайшая дисциплина, небритая вольница «искателей сокровищ» держалась в ежовых рукавицах. Но всё это на работе. За стенами космического офиса и во внеслужебное время Карпенко превращался в своего в доску компанейского парня. Он любил беззлобные шутки и обожал заниматься различными поделками из добытых на астероидах и космических глыбах минералов, драгоценных и полудрагоценных камней, а также металлов соответствующего достоинства. Своим увлечением он не слишком отличался от многих и многих. Большая часть сотрудников, безвылазно сидящих в космосе по несколько месяцев кряду, обретают то или иное хобби. Не был исключением и Фёдор. В свободное от работы время он мастерил ювелирные украшения, благо в материалах недостатка не было. Половина девчонок в конторе на Ирие щеголяла серьгами, кольцами и подвесками, вышедшими из-под рук мастера. На этом его и пытался взять в оборот «гость залётный», вследствие чего залетел по полной программе. Фёдор не будь дурак (зря что ли его инструктировали), притащил с собой пару жучков и микрокамер, которые активировались через пятнадцать секунд после приборной проверки на входе и записали весь разговор с попыткой шантажа и незамаскированной вербовки.
Как сказал Кузьмин, отредактированные записи легли на стол прикормленным юристам и те, вдохновлённые заданием Родины и напутственным словом, засели за составление судебного иска. Ведь на грамотно обработанной записи видно, что не геолог напал первым, а на него накинулись. Майлзу и его покровителю придётся отвлечься на судебные разбирательства. Юристы, отрабатывая пункты операции прикрытия, обещали раздуть вселенский скандал.
— Да-а, братцы, как я рад, что на межвахтовом чалился, — пересел на деактивированный резервный пульт Богдан. — Страсти-мордасти какие, резать кого, кишки выпускать это мы могём, а для интриг у меня кишка тонка. Я же с Федей однояйцевый близнец, сразу по печени пробиваю и контрольным по шее, чтобы наверняка.
— Наговариваешь ты на себя, — включая автопилот, закинул ноги на консоль Олег. — Федю я неглиже не видел, а с тобой в баньке на полке париться приходилось. Так что близнец ты у нас двуяйцевый, Региночка, прошу прощения за столь интимную подробность. Ты себя, Шак, в инвалиды погоди записывать. Кстати, Рега, Кузьмина мы вдоль по борту пускаем, он у нас парень женатый…
— Ты это к чему? — нехорошо сощурившись, обернулся к напарнику Николай. — Ты это на что намекаешь, протокольная твоя рожа?
— Остынь, не о тебе разговор, — отмахнулся Олег. — Регина, солнце моё ясное, погибаю я без женской ласки… Э-э-э, Богдан, ты эт…, типа чего костями хрустишь? Ребятки… О-о-о! — расплылся в ехидной улыбке Олег. — Коля-а, прикинь, а! Кажется нашу пташку окольцевали…
Переглянувшись с Богданом, Регина принялась демонстративно разминать кулаки. Поняв, что сейчас его будут убивать, Мухин вжал голову в плечи.
— Отлетался ты, Мухин! — Регина плотоядно оскалилась.
— Братцы, да я, да мы, как рыбы об лёд! Богдан, хоть ты скажи ей! Я же ни-ни! Даже зеркалу с похмелюги без откровений, ты же меня знаешь!
— Знаю, Муха, поэтому между тобой и Регой не встану, лучше уступлю ей место. Ты знаешь, по этикету дамам принято уступать.
— Коля!
— Что сразу Коля?! Коля ничего, я, собственно, вообще, вон на ту звезду смотрел. А что-то случилось, не?
— И ты, Брут?
— И я, да только ты не Цезарь. Будь мужчиной, прими смерть достойно, — едва сдерживая рвущийся наружу смех, продолжал стебаться Николай. — Ребятки, так вы точно того или это секретный секрет?
— Коля, — Богдан сжал плечо пилота, — до вахтовой станции мы и без вас долететь можем… Соображаешь? Автопилот вывезет.
— Муха, они точно «того»! Тили-тили?
— Уймись, балаболка! — Регина наградила пилота звучным подзатыльником. — Точно Татьяне нажалуюсь, будешь пятый угол искать.
— Это запрещённый удар ниже пояса! — не сдавался Николай. — Мы, в отличие от вас подписок не давали, сечёте?
— Что-то борзые вы тут на вольных хлебах стали, спасу нет, — усмехнулась Регина. — Чего надо, ироды? Говорите, пока я добрая.
— Птичка моя, я верил в твою сердечную доброту, спасай трепещащею… щея…, вот же словечко придумали, — зачастил Олег. — Огонь страсти и безответной любви объял одинокое сердце. Твои девчушки, Рега, просто чудо, но мне бы сердечную тропу к одной из них пробить. Рыженькая незнакомка с пикантной родинкой на левой щёчке забрала любвеобильный орган…