Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Топот шахматных лошадок (сборник)
Шрифт:

— Лети, хороший!

Аэропланчик взмыл и по дуге пошел к верхним карнизам кирпичных зданий. Но он не ударился о них и не взлетел над ними, а просто растаял в солнечном свете. А у Белки и Вани за спиной в это время опять зашуршал воздух — будто птичья стайка взлетела. Белка оглянулась. Птахи не было.

— Куда он девался?!

— А, это Владик Пташкин. Он такой… — с удовольствием отозвался Ваня. Потом сбоку глянул на Белку, посерьезнел и сказал нерешительно: — А тебя как зовут?

— Ох…

— Что?! Опять болит? — сразу напрягся он.

— Да не болит. «Ох»

каждый раз потому, что надо объяснять, какое дурацкое имя… Бабушка настояла, чтобы назвали Элизабеттой. Даже не Елизаветой, а именно Элизабеттой! «Подумайте, как будет красиво, когда станет взрослая — Элизабетта Аркадьевна»! Ну уж фиг! Буду паспорт получать, переделаюсь на Елену…

— Да зачем? По-моему и правда хорошо, — сказал мальчик Ваня. Впрочем, без уверенности.

— Уж куда как хорошо! «Элизобетонная конструкция»… А пока маленькая была, вообще мучение. Называли и Лизой, и Бетой (хорошо хоть не Альфой). И… в общем, сплошное издевательство. А в первом классе я топнула ногой и переделала себя в Белку. Так и прижилось… — Они встретились глазами, и теперь Белкин взгляд был вопросительный: «А ты… кто?»

«Вдруг и в самом деле Ваня?»

Мальчик нагнулся, тронул проросший между плит одуванчик, посмотрел, как он качает солнечной головкой.

— У меня, Белка, похожая история. Только не с бабушкой, а с дедушкой. И с прадедушкой. Прадедушка был чех, он попал к русским в плен в пятнадцатом году, когда Первая мировая война… И остался в России, стал потом врачом. И дедушка — врачом, и отец… Когда я родился, дед стал говорить: «Назовем мальчика «Вацлав», как моего папу». Но родители говорят: «Это, конечно, хорошее, но не здешнее имя, как с ним в России?» И договорились, что буду Вячеслав — ну, будто русский вариант Вацлава. А уменьшительно стали звать все же по-чешски: не Славка, а Вашек…

— Да это же здорово!

Было и правда славно. Подходяще так для мальчишки с шапкой льняных волос. И, к тому же, Белка была довольна, что угадала хотя бы первые две буквы. Она, кажется, слишком явно обрадовалась. И, застеснявшись этой радости, быстро спросила:

— А Сёга это Сергей, да?

— А? Да. Серёжка…

— Брат, да? — спросила Белка, хотя и так было ясно.

— Да, брат…

Белка вдруг заметила, что, когда Вашек говорит «да», получается мягко и с чуть заметным придыханием. Похоже на «та-а». «Та-а зачем?.. Та-а, брат…» И это тоже было славно.

Вашек сидел, слегка откинувшись, и смотрел перед собой, словно вспоминал что-то. Крепко взялся по бокам от себя за гранитный выступ. Белка опять подумала, какие у него длинные тонкие пальцы. Вашек шевельнул пальцами, словно Белкин взгляд щекотнул их. Она тут же отвела глаза. И быстро сказала:

— А вы совсем не похожи, ты и Сёга…

Вашек тихо качнулся вперед-назад, взялся за гранит покрепче. И вдруг проговорил:

— Понимаешь, он не такой брат… Ну, не кровный, а приемный. Или говорят «названный». Он у нас полтора года живет…

Белке показалось, что о чем-то таком она уже догадывалась в глубине души. И неловко молчала: сунулась не в свое дело. Можно ли дальше расспрашивать? Но Вашек не стал молчать. Качнулся и продолжал:

Его к папе в больницу беспризорники привели. То есть принесли, с таким вот приступом. Он жил с ними, в каком-то подвале, а потом у него это стало случаться и они перепугались: мог ведь и умереть… А папа работает в больнице скорой помощи, это недалеко отсюда. Знаешь, здание такое, похожее на приморский санаторий, на Фрунзенской?

Белка торопливо кивнула. Вашек продолжал, глядя перед собой:

— Ну вот, притащили его и убежали. А папа как раз был на дежурстве… Ну, малость привели его в чувство, Сёгу этого. А потом папа позвонил маме. Он-то не детский специалист, а мама работает в поликлинике при детской больнице. Забрали Сёгу туда… А у него приступ за приступом. И никто ничего не может понять. Это ведь не эпилепсия какая-нибудь и не что-то другое, известное. Непонятные приступы боли… И никто не мог поставить диагноз. Вроде бы все в норме: и сердце, и… ну весь организм. Только общее истощение, но боль-то не из-за этого. Думали: может нервное? Тоже не смогли выяснить… Лежал он там два месяца, а дальше что? В обычный интернат больного не примут. В госпиталь для детей-хроников? А кто возьмет без диагноза? Да и мест нету…

(«Та-а и мест нету…» — отозвалось в Белке.)

— И вы взяли его себе? — шепотом спросила она.

— Мама сказала: «Я же за него отвечаю. Ну, и привык он ко мне (к маме то есть). Куда его, не в подвал же обратно…» Папа руками развел: «Конечно, не в подвал…» Ну и вот… Стал сперва жить просто так, потом документы оформили на опекунство, в школу пошел… Он ведь не долго был у беспризорников, сперва три года в детдоме жил, учился там, но сбежал, потому что и ребята, и воспитатели били…

— Гады, — вздохнула Белка.

— Та-а… А в детдом он еще дошкольником попал. Мать спилась и пропала куда-то, отец сдал его в какую-то комиссию и сразу укатил на север, а там, говорят, погиб. А Сёга закончил в детском доме три класса, у нас пошел в четвертый… Белка, он выглядит младше, чем есть. На самом деле ему почти одиннадцать…

Белка опять кивнула: понятно, мол, при такой жизни сильно не вырастешь. И прошептала:

— А приступы так и продолжались.

— Та-а. Не часто но случались.

— А ты… еще раньше умел снимать боль? Или научился, когда с ним пришлось…

— С ним. И не сразу… — Вашек опять глянул на нее, отвернулся. — Белка… если бы ты знала, какая я сперва был сволочь…

Шахматные лошадки

Уже потом Белка размышляла и гадала: с чего мальчик Вашек стал ей, незнакомой девчонке, рассказывать про невеселые семейные дела? Будто всего себя наружу… Может, почуял родственную душу, когда вместе вытягивали боль из Сёги? Или… такое было свойство у этих мест, что люди тут делались откровеннее и добрее?.. Но эти мысли были потом, а тогда ей казалось обыкновенным, что вот сидят они вдвоем посреди каменной старинной площади, на солнцепеке (тень от стен не достигала сухого бассейна), и она слушает с печалью и тревогой, а он говорит горько и откровенно:

Поделиться:
Популярные книги

Младший сын князя

Ткачев Андрей Сергеевич
1. Аналитик
Фантастика:
фэнтези
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Младший сын князя

Я же бать, или Как найти мать

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
6.44
рейтинг книги
Я же бать, или Как найти мать

Без шансов

Семенов Павел
2. Пробуждение Системы
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Без шансов

Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.
6. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VI

Горчаков. Пенталогия

Пылаев Валерий
Горчаков
Фантастика:
фэнтези
5.50
рейтинг книги
Горчаков. Пенталогия

Черный Маг Императора 8

Герда Александр
8. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 8

Делегат

Астахов Евгений Евгеньевич
6. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Делегат

Лейб-хирург

Дроздов Анатолий Федорович
2. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
7.34
рейтинг книги
Лейб-хирург

Я князь. Книга XVIII

Дрейк Сириус
18. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я князь. Книга XVIII

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

На границе империй. Том 5

INDIGO
5. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
7.50
рейтинг книги
На границе империй. Том 5

Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий
3. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Девяностые приближаются

Протокол "Наследник"

Лисина Александра
1. Гибрид
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Протокол Наследник

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи