Торговцы грезами
Шрифт:
— Ну что ж, неплохо, — сказал Джонни. — Я повсюду видел такие «Никельодеоны», и похоже, что дела у них идут прекрасно.
Потом они пошли в «Никельодеон». Джонни одобрительно осмотрелся кругом. Игральных автоматов уже не было, вместо них стояли скамейки; только механическая гадалка, предсказывающая будущее, все еще стояла в углу около двери.
Джонни подошел к автомату и постучал по стеклу.
— Похоже, ты была права, старуха.
— Что ты сказал? — недоумевающе спросил Питер.
— В тот вечер, когда я уезжал, эта старуха предсказала
Питер посмотрел на него.
— У нас есть одна пословица. В переводе с идиш она гласит: «Чему быть, того не миновать».
Прежде чем ответить, Джонни снова оглядел все вокруг.
— И все-таки я не могу в это поверить.
Он вспомнил тот день, когда получил телеграмму от Питера и показал ее Элу Сантосу.
«Не знаю, зачем я ему нужен после того, как не заплатил аренду за три месяца», — сказал Джонни.
«За два месяца, — поправил его Эл Сантос. — Ты отослал ему деньги за один месяц с последней зарплаты».
«Да, — согласился Джонни. — Но я все равно не могу этого понять».
«Может быть, ты ему нравишься, — сказал Эл. — Что ты собираешься делать?»
Джонни удивленно посмотрел на него.
«Вернуться. А что же мне еще делать?»
Джонни снял руку с машины, предсказывающей будущее.
— Сколько сеансов в день вы даете?
— Один, — ответил Питер.
— Начиная с сегодняшнего дня будет три, — сказал Джонни. — Один утром и два вечером.
— А где мы наберем столько зрителей? — спросил Питер.
Джонни посмотрел на Питера, не шутит ли тот.
Убедившись, что тот серьезен, он ответил:
— Питер, вам еще многое предстоит узнать о кино. Я знаю, что нам надо делать. Нам надо себя разрекламировать. Мы развесим везде афиши, поместим рекламу в газетах. Это ведь единственное место в округе, где показывают кино, надо только, чтоб люди узнали об этом, и они будут съезжаться к нам со всех сторон. К тому же, это нам ничего не будет стоить. Три раза в день мы крутим фильм или один, платим-то мы за него один раз, за каждые сутки проката.
Питер уважительно посмотрел на Джонни. «У этого парня котелок варит. Не сходя с места, он решил, как в три раза увеличить доход», — облегченно подумал он. Теперь, когда Джонни вернулся, он понял, что ему больше не стоит волноваться о «Никельодеоне».
— Хорошая мысль, Джонни, — сказал Питер, — очень хорошая мысль.
Поздно вечером, лежа в постели, Питер продолжал думать об этом: доходы — в три раза больше.
Джордж Паппас стоял на другой стороне улицы, напротив «Никельодеона Кесслера» и смотрел, как собирается толпа. Он вытащил часы и засек время, затем тяжело вздохнул и покачал головой. Эти движущиеся картинки сбили весь распорядок в городе. До того, как был открыт «Никельодеон», на улицах после семи вечера почти никого не было. Сейчас около восьми, а народ валом валит смотреть кино.
И здесь были не только городские: фермеры и люди из пригорода тоже приходили подивиться на движущиеся картинки. Этот парень — Эйдж, — который работал с Кесслером, был парень не промах, он повсюду расклеил афиши, рекламирующие новый «Никельодеон».
Джордж Паппас снова вздохнул. «Странно, — подумал он, — но теперь ничего не изменишь». Он уже тоже раз посмотрел кино и понял, что оно прочно вошло в жизнь. Он только не знал, как это повлияет на его дело, но в том, что повлияет, не сомневался.
В пяти кварталах отсюда у Паппаса было небольшое кафе-мороженое. В семь вечера они с братом закрывали кафе и шли ужинать. По вечерам, кроме субботы, посетителей не было, но сегодня был вторник, а людей, что пришли смотреть кино у Кесслера, было больше, чем в субботний вечер на улицах Рочестера. Он снова вздохнул и подумал: как бы завлечь этих людей в свое маленькое кафе?
Джордж побрел к дому, ломая голову над этой задачей, и внезапно его осенило.
В его голове сверкнула мысль. И что интересно, сформулировал он ее сначала на греческом. Это произошло так быстро и естественно, что он даже не понял, пока не перевел мысль на английский язык. Это был ответ на его вопрос. Быстро повернувшись, он направился к «Никельодеону».
У двери Паппас остановился. Эстер взимала плату с посетителей.
— Добрый вечер, миссис Кесслер, — сказал он.
Эстер была занята и коротко ответила:
— Добрый вечер, Джордж.
— Мистер Кесслер здесь? — спросил он.
— Внутри, — ответила Эстер.
— Я бы хотел увидеть его.
Она посмотрела на него с удивлением. Ее поразила настойчивость в его голосе.
— Он выйдет через пару минут. Сеанс сейчас начнется. Могу я чем-нибудь помочь?
Джордж покачал головой.
— Я подожду. Надо обсудить с ним одно дело.
Эстер смотрела, как он отошел от двери и прислонился к стене. «Что еще он там может обсуждать с Питером?» — подумала она, но, не имея возможности отвлекаться от кассы, вскоре выбросила это из головы.
Джордж был тоже занят. Стоя у двери, он насчитал около сорока человек. Заглянув внутрь, Паппас увидел, что там полно народу и все скамейки забиты до отказа. Люди сидели, болтая в ожидании начала сеанса, некоторые лакомились конфетами и фруктами. Всего человек двести. Когда пришел Питер, чтобы закрыть дверь, некоторые люди все еще стояли на улице.
Он поднял руку.
— Через час будет еще один сеанс, — сказал Питер, обращаясь к ожидающим. — Сейчас мест нет, но если вы подождете, то тоже сможете увидеть кино.
Толпа недовольно зароптала, но ушли немногие. Большинство осталось ждать следующего сеанса, а место тех, что ушли, заняли новые. Постепенно вдоль улицы стала выстраиваться очередь.
Питер заглянул в зал.
— Порядок, Джонни! — крикнул он. — Запускай!
Когда свет погас, публика стала аплодировать, но при первых кадрах, пробежавших по экрану, все стихло.