Торговцы живым товаром. Афера «Бьютимейкер»
Шрифт:
Совет торговли тоже опубликовал заявление, в котором критиковались, главным образом, методы рекламы, а не само изделие, что после соответствующего анализа оно признано совершенно доброкачественным и продается по нормальной для данной группы товаров прейскурантной цене. Совет считает, что всякие вопросы, связанные с нарушением этических норм в области рекламы, следует ставить перед соответствующими профессиональными объединениями.
Заголовки, посвященные результатам публикации репортажа, не сходили с газетных полос. В поисках новых сенсаций репортеры продолжали преследовать всех причастных к этой истории. Внезапное исчезновение доктора Раффа было обнаружено очень скоро. «Творец искусственной
Из совокупности фактов и заявлений, раскопанных пронырливыми репортерами, получалось, что доктор Рафф действительно покинул Англию и, как полагали, нашел приют в одной из скандинавских стран, где его опыты с гормонами вряд ли могли вызвать осуждение.
Но последующая новость была гораздо хуже. В течение нескольких дней газеты сообщили, что Лора Смайт находится в отеле «Оникс-Астория» и к ней приставлен частный детектив, который охраняет ее от нежелательных посетителей и представителей прессы. Но вдруг к концу недели все лондонские вечерние газеты одновременно подняли шум: «Лора Смайт исчезла!», «Где искать «Удивительную»?», «Красавица сбежала! Но куда?»
Как оказалось, Лора Смайт покинула «Оникс-Асторию» среди ночи, когда даже неусыпного Виллерби на часок одолел сон. Она взяла такси до Хэлборна, оттуда другим такси доехала до Бейзуотера, но дальше все следы терялись. «У нее был весьма угнетенный вид, — рассказывал водитель одного такси, — а лицо она прикрывала вуалью, как будто хотела, чтобы ее не узнали».
Похоже на то, что и для Фасберже и других руководителей фирмы «Черил» побег Лоры Смайт был полной неожиданностью. Толпа журналистов двинулась к ее бывшей квартире на Саус-Кенсингтоне, где их приветливо встретила возбужденная Пенелопа, которую очень радовало такое внимание со стороны прессы. Но Лоры там не было. Нет, она даже не заходила. Честное слово. Пенелопа ничего не может сказать, куда она отправилась. О, она всегда была такая — никогда не знаешь, что она выкинет…
Тогда репортеры навалились на самого Пола Дарка, считая, что девушка могла зайти к нему или связаться с ним каким-либо другим путем. Дарк мрачно заверил их, что не видел «Удивительной» около двух месяцев и что он, пожалуй, последний человек, к которому она захочет обратиться. Потом, в свою очередь, он задал несколько вопросов репортерам. Не удалось ли им узнать о чем-нибудь, и если да, так о чем именно? Чем они объясняют побег девушки?.. Но представители прессы не проявили большой склонности к разговору.
— Если бы у нас были факты, мы бы уже написали о них, — сказал один репортер. — Все молчат, как заколдованные. Все, чем мы располагаем — это одно-два предположения и полный мешок догадок. Мы уже полезли было в медицину, но все эскулапы говорят разное. Вы сами немного повертите мозгами… — Он замолчал и нерешительно поглядел на мрачное лицо Дарка. — Ну-ну… Она, как бы сказать, перевоплощается обратно. Ее красота слезает с нее, словно мертвая кожа. Потому она и сбежала куда-то, как раненое животное. Спряталась от мира, пока все это пройдет.
Дарк сердито посмотрел на него.
— Так почему же вы не оставите ее в покое, не перестанете гоняться за ней? Если она в беде, ей нужна помощь, а не преследование и шум.
Репортер пожал плечами.
— Она — легенда, которая принадлежит обществу. И вы, мистер Дарк, знаете это не хуже меня. Вы рассказали всем, как Рафф создал ее, поэтому вряд ли вам следует протестовать против того, чтобы мы рассказали, как вы уничтожили ее.
В течение нескольких последующих дней Дарк все больше тревожился и нервничал. Его возбужденный разум старался обдумать все спокойно, но из этого ничего не получалось. Все его мысли кружились вокруг неподвижного, словно окаменелого образа Мери, которая серым безликим пятном все время стояла перед его глазами, и Дарк не осмеливался добавить к нему ни одной живой черточки. Это было неотступное страшное видение, которое преследовало его днем и ночью, и даже тогда, когда его ненадолго одолевал тревожный сон.
Наконец, одно заокеанское информационное агентство передало официальное сообщение из Голливуда:
«Дирекция кинокомпании «Парагон» объявила, что контракт, подписанный фирмой с мисс Лорой Смайт, временно потерял силу до выяснения некоторых моментов, связанных с косметической фирмой «Черил». Следует ожидать, что и другие американские кинотелевизионные рекламные компании, которые вступили в договорные отношения с мисс Смайт, прибегнут к подобным мерам».
«Конец, — печально вздохнул Дарк. — Для Мери Стенз это равносильно смертному приговору. И в этом безусловно моя вина. Напечатав свой репортаж, я разрушил ее карьеру, а возможно, и красоту. Но этим самым я разрушил и собственную карьеру. Я не мог поступить иначе, каковы бы ни были результаты, таковы уж правила игры. Это был один из тех переломных моментов, когда человек должен сделать выбор между добром и злом, зная, что от этого выбора зависит не только его собственное будущее, но и будущее другого человека. И все же я считаю, что поступил правильно, и уверен, что если мне придется начинать все сначала, я поступлю так же. Разве это не лучшее мерило поведения, когда человек совершенно сознательно согласен повторить тот же поступок, зная заранее, какими страшными последствиями от грозит?..»
Но чувство моральной правоты не развеяло угнетенного настроения, к которому примешалось еще сознание собственной беспомощности. Он налил себе полный стакан виски и закурил сигарету. Затем уставился в окно на серую улицу внизу.
— Бейзуотер… — произнес он вслух. — А что если…
Он стал мерить шагами комнату, не в состоянии привести в порядок нахлынувшие мысли.
— Абсолютно возможно… Ведь именно там видел ее в последний раз шофер такси. Беспомощная и никому не нужная, только туда она и могла отправиться — в единственное убежище, где никто ее не потревожит…
Дарк рассуждал так минут десять, затем быстро, как будто сразу что-то решив, надел пальто и спустился вниз к машине.
Нескрываемая враждебность в глазах Пенелопы не предвещала ничего хорошего. Пышная золотая прическа девушки сбилась набок, и ее губы, обычно красные и приветливые, были крепко сжаты и не накрашены. Она стояла перед пустым камином в своей бедной квартирке, воинственно расставив ноги, — насколько позволяла ее узкая черная юбка.
— Садитесь, мистер Дарк, — холодно произнесла она. Он остался стоять и, засунув руки в карманы пальто, мрачно глядел на девушку.
— У меня было время обо всем подумать, — начал он, — что сделано, того не вернешь. Но Мери нуждается в помощи, и я хочу помочь ей.
Пенелопа презрительно улыбнулась.
— Жаль, что вы не подумали об этом раньше. Но я лучше открыла бы ее убежище надоедливым репортерам, которые все время вертятся около меня, чем вам, мистер Дарк. Неужели вам не понятно, что вы — первый враг Мери. Она ненавидит вас.
Дарк устало вздохнул и сел.
— Да, — согласился он, — она имеет все основания ненавидеть меня, но то, что я сделал, было решительной ставкой в игре. Это была дуэль между дельцами и прессой, между Фасберже и мной. Мери оказалась между двух огней, и никто не мог ее спасти.