Торговец душами
Шрифт:
Как рассказал мне Риан перед допросом, мужчину, который ворвался в ту ночь в особняк Хартингтона, зовут Дэмиан Лидс. Год назад у него из-за врачебной ошибки при родах умерла жена, и именно это привело его в Келтон и сделало жертвой сумасшедших экспериментаторов. Нам удалось извлечь из него Гниль, но пока он еще не пришел в сознание. Хотя я надеюсь, что с ним все будет в порядке.
– У всех у них были точки, которые мы могли раскрутить. У Лидса и Лагерт – потеря близких. У Кова – предательство и позор. У Стирлинга – деньги. А с Илькеном мы сыграли на том, что когда-то у него был шанс встать на ноги, но он его упустил.
– Вы поддерживали связь со своими подопытными? – Новый вопрос следователя.
– Старались, но постепенно они переставали выходить на связь. Я… я отвечала за это.
– Это не заставило вас насторожиться?
– Поначалу нет, – женщина дернула плечом. – Мне удалось узнать, как погибли Илькен и Стирлинг, но я посчитала, что это какое-то дурацкое стечение обстоятельств. Лагерт просто пропала. Когда перестал отзываться Ков, я насторожилась. Но проверить ничего не успела.
– Что происходило в последнее время?
– Хартингтон начал торопить. Он хотел увидеть жену живой и здоровой, поэтому потребовал от Арна и Мертона хоть каких-нибудь сроков. Тогда они решили, что новая пациентка будет последней.
Я хмыкнула. Ведь она говорила явно обо мне. И было очень лестно, что именно об меня это чудовище обломало свои зубы.
– Женщина по имени Соня Милс подвернулась очень удачно. У нас был свой человек в гостинице, и он сообщил нам, что есть постоялица, которая только и делает, что пьет, страдает и ноет. Мы взяли ее в оборот по полной. Захотели за несколько дней довести до нужной кондиции и подсадить Гниль. А потом держать в доме Хартингтона и не выпускать. Вот только все пошло наперекосяк.
На моих плечах сжались руки оборотня. Я сделала шаг назад, прижимаясь к его груди и тихо вздохнула.
– Какое место во всей схеме занимали вы?
Стэнтон отвела взгляд и нервно поправила волосы. Было видно, что вопрос ей очень неприятен. Ведь из всех шайки она одна осталась в живых, и, наверное, женщине очень хотелось свалить все на подельников, постаравшись выставить себя жертвой обстоятельств. Но Илви смотрел на нее пристальным, немигающим взглядом. Будто говорил, что не постесняется привести менталиста, если ему что-то не понравится. И Стэнтон сдалась.
– Я все организовывала. Покупала материалы, лекарства. Договаривалась с теми, кто нам невольно помогал в санатории. Ну… пропустить пациента без очереди на особые процедуры, сообщить ему какой-нибудь страшный диагноз… Платила секретарше Кэрлиса тоже я. Поддерживала связь с… с пациентами. С леном мэром. Вы знаете, что они с Хартингтоном организовали контрабанду драгоценных камней?
– Мы предполагаем. Мэр Рингранд уже арестован.
– Хартингтону нужны были деньги. На маг-аккумуляторы для жены, на лабораторию, да и на все остальное. И они на пару с мэром придумали схему, как возить из Рихштайна камни. Уже не один год этим занимаются.
– Я понял. Что ж, думаю, на сегодня все, – Илви выключил диктофон и поднялся.
А Стэнтон сорвалась:
– Я не делала ничего плохого, – взвыла она. – Просто помогала любимому мужчине, а потом уже стало поздно сдавать назад. Но на мне нет чужих смертей.
– Разберемся, – спокойно сказал следователь и вышел вон.
– Пойдем, – я высвободилась и потянула Риана за руку.
Мне тоже не хотелось здесь задерживаться больше, чем нужно.
Когда мы вышли из участка, на улице наконец-то стало ясно. Солнце ласково пригревало. Ветер разогнал все облака, и небо радовало красивым голубым цветом, на фоне которого темнели горы.
Я свернула направо и пошла к набережной, бездумно глядя себе под ноги. Вокруг кипела жизнь. Недавние события уже немного потеряли свою остроту, но то тут, то там было слышно, как люди обсуждают взрыв на озере, арест мэра и странную активность в санатории. На нас с Рианом никто не обращал особого внимания. Даже те, кто знал меня в Келтоне, потому что я уже вернула себе цвет волос и стала Солой Видар, а не Соней Милс.
Мы дошли до берега озера и остановились на набережной. Я подошла к парапету, кладя на него руки и осматриваясь по сторонам. Здесь все было по-прежнему. Люди гуляли и купались, по воде плавали лодки и водные велосипеды, и только на другой стороне среди деревьев виднелась некрасивая черная плешь, выжженная взрывом маг-аккумулятора. Со временем лес закроет эту рану, но пока что она была для меня напоминанием о непростой истории Вейна Хартингтона, Арна Кулиджа и Ника Мертона.
Да, эта история наконец закончилась. Страшно, неправильно Так же неправильно, как и началась. Жаль, что мы не узнаем, как вообще Мерторн дошел дэ этой дикой идеи. Как придумывал технологию, как делал свои расчеты. Мне-Чистильщице было бы очень интересно узнать, удалось ему хоть немного раскрыть суть Гнили и Той стороны или это были лишь больные фантазии, не подкрепленные вообще ничем. Но в то же время я понимала: попади эти знания в другие руки, эксперименты могли бы повториться.
– Все хорошо? – спросил Тагриан, обнимая меня.
– Да, – кивнула я, немного помолчала, а потом все же призналась: – Почему-то мне очень жалко Хартингтона. И его жену. Не знаю, какими людьми они были и как у них складывались отношения, но… Я видела его глаза тогда… перед взрывом. Он действительно любил жену и был готов ради нее на все.
– Сола…
– Нет, я прекрасно понимаю, что это не оправдывает того, что он делал. Но все равно… Наверное, если бы не ее болезнь, они бы сейчас были счастливой крепкой семьей.