Торговец плотью

Пратер Ричард Скотт

— Я тоже думала о тебе, Тони. Я... я скучала по тебе.

— Забавно, а? Мы практически не знаем друг друга. Но ты постоянно у меня здесь и здесь. — Он показал на лоб и сердце и улыбнулся. — Если бы жизнь не приучила меня соблюдать осторожность, то я подумал бы...

Он лишился дара речи, глянув на нее, когда их взгляды встретились, и испугавшись того, что чуть было не сорвалось с языка. Бетти смотрела на него во все глаза, ее губы чуть приоткрылись, а грудь бурно вздымалась и опадала.

— Черт! Бетти, — попробовал было он заговорить после долгого молчания. — Похоже, я с ума схожу по тебе.

Слова, которые сотни раз легко слетали с его губ в разговоре с другими, сейчас прозвучали даже на собственный слух неуклюже и фальшиво.

Бетти продолжала внимательно смотреть на него, сложив руки на коленях, потом отвела глаза. Солнце еще только садилось за горизонт, а на улицах уже почти никого не было видно. Бетти молчала, и тогда Тони завел двигатель, не особенно заботясь, куда ехать. Она попросила его остановиться у ее дома, выскочила из машины и через минуту вернулась. Они выехали из городка и катили бесцельно, изредка перебрасываясь ничего не значащими словами, старательно избегая разговора о своей последней встрече, о главном.

Быстро наступили сумерки, Тони свернул с дороги и остановился. Они тихо сидели, потом Бетти спросила:

—Почему ты приехал, Тони? Я чуть ли не жалею, что ты появился вновь.

— Ты же сказала, что соскучилась.

— Да, скучала. Поэтому и жалею, что ты явился. Теперь мне будет не хватать тебя еще больше.

— Вовсе не обязательно, Бетти. Если, конечно, ты останешься со мной.

Бетти закрыла глаза, откинула голову на спинку сиденья.

— Я вернулся, — снова заговорил Тони, — хотел повидать тебя, поговорить. Завтра я надеюсь двинуть во Фриско и хотел бы, чтобы ты поехала со мной.

— Ты же знаешь, что я не могу, Тони. Знаешь, что не поеду.

— Тебе не придется ничего делать, только быть со мной.

— Тони, я хочу быть с тобой. Не хочу скучать по тебе, как сейчас. — Бетти так и не открыла глаза, не повернулась к нему. — Но ты же не ребенок, должен понимать, что я не могу просто так взять и уехать. Я... думаю, мне кажется... я не покину Напу, пока не выйду замуж. Глупо даже представлять, что просто возьму и удеру с тобой.

Они чувствовали, как трудно ему и ей дается разговор. Тони вообще пока еще не приходила мысль о женитьбе, а сейчас и вовсе он и помышлять не мог о браке. Ему предстояло очень со многим разобраться, во Фриско ему придется пойти слишком далеко. Может быть, не только во Фриско. Он станет большим человеком, черт побери, и брак — это же ловушка, западня. Так, по крайней мере на сегодня, он воспринимает супружество. Он вспоминал замужних женщин, которых знал, со многими из которых переспал; взять хотя бы Джинни и ее упокоившегося Эла Шарки. Нет, брак не для Тони. Не сегодня, не сейчас.

— Бетти, посмотри на меня, — попросил он.

Она открыла глаза, повернулась к нему.

— Почему ты не можешь поехать со мной во Фриско? Будем вместе, Бетти, я чувствую, что не должен уезжать без тебя.

Мы могли бы выехать завтра. Даже сегодня ночью.

— Пойми, не могу, Тони. Ты знаешь, что не могу.

— Разве ты не хочешь быть со мной, Бетти? Скажи честно...

— Да, Тони, хочу. — И Бетти порывисто потянулась к нему, обняла, а он уже целовал ее лицо, щеки, губы, шею. Она уперлась ладошками в его широкую грудь и оттолкнула. — Не надо, Тони, пожалуйста.

Он придвинулся к ней и с силой прижал к себе.

Поздно ночью он привез ее домой. На прощанье не было ни особых слов, ни обещаний. Тони поцеловал ее, она выбралась из машины и вошла в дом. Они уже успели переговорить обо всем, и Тони убедился, что в Сан-Франциско он поедет один. Уверовал он и в то, что, попроси он Бетти выйти за него замуж, она поехала бы с ним с радостью. А может, и нет, поскольку он не упоминал о браке и пропустил мимо ушей ее намеки. Не время жениться, не сможет он сейчас думать о браке, даже с Бетти.

Отъезжая от ее дома, Тони чувствовал себя подавленным, глубоки несчастным. Казалось, все внутри перегорело, напряглось, вроде завязалось тугим узлом. Бетти была приветлива, нежна, страстна и одновременно как бы в воду опущена. Жалко ее. Пожалуй, не следовало снова приезжать в Напу, нужно было рулить прямо в Сан-Франциско. Встреча с Бетти не улучшила его настроения. Напротив, стало совсем погано. Тормознув в центре городка, он нашел телефон в аптеке и набрал номер Анджело.

Услышав голос Анджело, Тони назвался:

— Это Ромеро. Какая там у вас обстановка?

— Ромеро? Ты должен был позвонить завтра.

— Да? Я нарушил важное правило? Как там насчет полиции? Она уже успокоилась? Я могу наконец вернуться? Меня уже тошнит от глухомани.

— Потерпи еще недельку-две, Тони. — Шелковый голос Анджело не успокаивал, а раздражал. — Здесь еще слишком горячо для тебя.

Кровь бросилась Тони в голову. Он понимал, как опасно грубить Анджело, самому боссу, понимал он и то, что сейчас ему наплевать на запреты залгавшегося авторитета.

— Чепуха! Что скажете о Флойде Бристоле? Копам уже не до меня, так ведь? Поэтому я приеду.

— Мне здесь виднее, Тони. И я советую тебе подождать. Дело того парня еще даже не передали в суд.

— И не передадут, вероятно, еще несколько месяцев. Я не могу столько томиться, Анджело. Я просто не выдержу. Говорю вам, я выезжаю.

— Раз так, приезжай, — вздохнул он. — Приходи ко мне, как только прибудешь.

Анджело положил трубку. Тони даже зажмурился от радости. Но... у Анджело явно испортилось настроение. Огорчать же его не так уж безопасно. Наоборот. Тони подумал о Шарки и задался вопросом: какого черта он распустил сопли? Во всем виновата Бетти — из-за нее он разволновался, возбудился, раскис. Какого черта он вообще связался с ней?

Тони прыгнул в “кадиллак” и помчался в Сан-Франциско, не обращая внимания на знаки ограничения скорости. Казалось, надо бы радоваться своему возвращению, но, увы, он отнюдь не испытывал удовольствия, которое предвкушал. В голове надоедливо вертелась одна и та же мысль: “С каждой милей я все дальше отдаляюсь от Бетти и все ближе приближаюсь к Анджело”.

Встреча с Анджело прошла на удивление спокойно. Он ограничился лишь тем, что велел Тони приступить немедленно к выполнению своих прежних обязанностей и, ради бога, не искать приключений на свою задницу. Интуитивно же Тони угадал, что босс лишь прикрывает показным спокойствием и деловитостью свою ярость. Отсюда — и напряжение в разговоре, от которого Тони так и не избавился, когда подъезжал к своему дому. Вид Анджело подогрел возмущение и негодование, словно в костерок плеснули бензину, — сейчас Тони просто ненавидел босса. Да, ненавидел и не боялся признаться себе в этом.