Тортоделка
Шрифт:
— Вика? — голос с дверей. Не тот, совсем не тот. — Ты плачешь?! Что случилось? — Милый, влюблённый и заботливый Савва подскочил ко мне и обеспокоенно обхватил за плечи.
— Вчера пришёл заказ, а я его… проворонила, — и от этого зарыдала ещё горше. Заказ профукала, получу по голове и окончательно разочаровалась с мажорчике. Полный комплект моего невезения. Захотелось домой в свою кроватку, выключить свет, зашторить шторы и, свернувшись в клубочек, предаваться горю.
— Я поговорю с Ворсом. Ты не виновата. Всё бывает. Этот вездесущий Герман Юрьевич тоже мог бы тебе помочь. Проследил
Ох, зря! При упоминании о Гере продолжила выливать свою горечь из глаз ещё пуще.
Парень встал и потянул меня на ноги следом, заключил в свои объятия и крепко прижал к груди. Другой запах, другая сила сжатия, даже стук сердца звучит иначе. Не тот, не мой… не мой мажорчик. Мягкие ладони скользили по моей спине. Размеренный утешающий шёпот, наравне с покачивающими движениями. Убаюкал, усыпил мою бдительность и восприятие. Рука коснулась моего лица. Влажная и прохладная, а у Германа тёплая и сухая, согревающая и пробиваящая жаром каждый дюйм моей кожи. Полная противоположность.
— Всё обойдётся. Я всё решу, — дежа-вю. Та же фраза. Резко подняла на него глаза. Такие абсолютно разные, но в чём-то похожи. Опустила взгляд на его губы — тонкие, розоватые, рыжие волосы усов и бороды аккуратно обрамляют их изгибы. Этот парень необычно красив и яркий, как солнышко, которое обязано согреть и нести радость. Заметил направление моего взора и раздумывать долго не дал. Впился в мои поцелуем, в котором, клянусь, очень пыталась утонуть. Но, словно, шлепок в лужу и никакого блаженного покачивания на волнах. Пропустила глубже в рот, покоряясь его исследующему языку. Сладкий запах мяты бил в нос и ненавязчивый бриз морского парфюма рассеивал всё в шлейф стыда и сожаления. Сильные руки обвили спину и затылок, страстно вжали в себя, ощутила его эрекцию. Что ты творишь, Вика?! Крик из недр отупевшего мозга.
— Потерпели бы до вечера, — гром, удар, нокаут. Сунуть голову в духовку?! Оттолкнула от себя напарника, повернувшись лицом к вошедшему.
Герман стоял в цехе с перекошенным лицом, губы его сжались с невероятной силой, а взор небесно-голубых глаз буквально почернел, превращаясь в тяжёлое грозовое облако.
— Простите, — счастливый и ничего не подозревающий Савва виновато улыбнулся. — Мы забылись.
Мы… Слово, как приговор. Мы? Нет никаких мы или нас. Я сглупила и отдалась порыву, но этого не объяснить ни тому, ни другому. Почему пол не зыбучий песок?
— Лобызаться можете сколько угодно после, а на работе будьте любезны соблюдать порядок, — подобный тон в его голосе слышала впервые. И почему мне должно быть стыдно?! Ты с утра был ни чем не лучше меня сейчас. — Виктория, зайдите ко мне в кабинет, как закончите утренние прелюдии.
Разворачивается и уходит, хлопнув дверью так, что дрогнули стены.
— Ого, наш босс-кашевар сегодня явно хреново спал, — улыбнулся Савва.
— Наоборот, — буркнула, не подумав.
— Что? — не понял мужчина.
— Ничего, просто ляпнула. Не бери в голову. Я хочу кофе и что-нибудь съесть, — устало произнесла, держась за лоб. — А ещё должна позвонить заказчику и выслушать всё, что они обо мне думают.
— Давай я позвоню, — парень приобнял меня за плечи, но я поспешила избавиться от его рук.
— Нет,
— Ладно. Тогда я возьму нам кофе в баре и у Фила спрошу чего-нибудь на хлеб.
— Не ходи на кухню, — сердце вдруг обеспокоенно заныло. Я не представляла, что у Геры на уме, потому невольно переживала за Савву. Пострадает парень ни за что.
— Брехливый пёс не кусается, помнишь? — озорно улыбнулся и вышел из цеха.
Снова упала на стул, запустив пальцы в волосы. Что вообще сегодня творится?! С утра нежилась в руках Германа, потом била морду его невесте, а под конец, кажется, завела шашни со своим подчиненным. Как сейчас всё это уместить в голове и разложить по полочкам? Лучше бы я слегла сегодня с температурой. Перед глазами всё ещё взгляд мажорчика. Ему было неприятно, готова поклясться, что различила в черноте синевы не только злость, но и обиду с болью, которые вмиг потушили мои несчастья.
Пока приканчивали завтрак, Савва болтал без умолку. Напомнил о понедельнике и я опять не смогла дать конкретный ответ. Мысли витали в кабинете шеф-повара. Что он делает сейчас? Что думает обо мне? Ведь он хотел объясниться. И когда та красотка целовала его он был больше похож на каменную статую. Её поцелуй не поглощал его, так же как и меня поцелуй Саввы. Только вот с моей стороны выглядело для мажорчика всё эффектней. Чёрт! Но красноголовая назвала его женихом! И в его квартиру явно сама попала. Не стал бы он её впускать, зная, что не один. Значит у неё есть ключи.
Поток мыслей, догадок и недосказанности изводил до белого каления. Тонна вопросов и ни одного ответа.
— Пойду к Герману Юрьевичу, — решительно направилась к дверям.
— Может с тобой сходить? — Савва глянул обеспокоенно.
— Не надо. Справлюсь.
Постучать в дверь его конуры даже не успела. Быстро вылетел ко мне, схватил за руку и, втянув в кабинет, жестоко припечатал спиной к стене. Смотрит в ярости пару секунд, а после творит, что-то непонятное. Рука больно сжимает волосы на моём затылке и притягивает лицом к нему. От этой близости стало одновременно и страшно, и жарко.
— Не смей мешать мои поцелуи с его, — прорычал он так, что ощутила вибрацию в его голосе.
— Чисто по-мужски мыслишь. Класс! Вам можно пристраивать свой член во все дырки, а нам даже просто поцеловать симпатягу нельзя.
От этих слов думала рассыплюсь на мелкие частицы. Его широкая ладонь нацелилась на мою шею, но мужчина сдержал порыв и, сжав её в кулак, резко отошёл. Опустил голову о чем-то горько думая, выдохнул:
— Два года назад я мечтал сделать ту женщину своей женой. Но буквально перед ЗАГСом узнаю, что эта тварь спит с мои другом. Хотел убить их обоих, размазать по стенке за предательство. Его чуть не сделал инвалидом. А самое гадкое… вся моя семья знала о её похождениях и молчала. Понимаешь?! Молчала и мило мне врала! С тех пор, поклялся, что больше ни одна баба мне не перевернёт душу, не предаст… Лишь потому что такой больше не будет. Я не позволю! И получалось, пока тебя не встретил, проклятую. Почему-то решил, что ты другая, но нет, опять облом! Сегодня убедился в обратном…