Торжество долгой ночи
Шрифт:
– Нас столько связывает, неужели ты не чувствуешь? – приглушенный голос звучал до мурашек сильно и трогательно. – Я чувствую. Потому что люблю. И если моя любовь для тебя значения не имеет, то лучше, действительно, быть убитым…
В тот момент он был так умилителен, что Нина мысленно простила ему все: игру с ее чувствами, долгое отсутствие и громкое возвращение. Внезапно она осознала потребность именно в этих словах и, услышав их, исполнилась желанием найти укрытие в объятьях крепких мужских рук, пока царящий вокруг кошмар не рассеется.
Но
– От такого признания даже мне захотелось ему отдаться. Вали этого Ромео недоделанного, пока я со смеху не умер.
Обманутая надежда разверзла в груди черную пропасть, полную разочарования. На глаза предательски выступили слезы. Нина была готова задушить Джеймса голыми руками, к счастью, сомнений, кто из них настоящий, больше не осталось.
– И как меня угораздило втрескаться в такого придурка? – не пряча горького сожаления, вскинула она голову к потолку.
– Это все природное обаяние и духи «Шанель».
Голос Джеймса стих под громким звуком выстрела. Пораженный пулей, двойник вскрикнул, выдав черту, не свойственную оригиналу, – восприимчивость к боли, и только укрепил убежденность Нины в выборе. С деланым пренебрежением настоящий Джеймс отпрянул от упавшего к его ногам тела Данте и негромко выругался.
– А я уж думал, ты не догадаешься.
Но Нина не заметила его слов. Она смотрела на белого демона в багровой крови, испытывая смешанное чувство отвращения и жалости. Что, если его последние слова были неподдельны? В таком случае она убила душу, способную любить…
Джеймс обнял Нину за плечи, аккуратно выводя ее из задумчивости.
– Нужно торопиться.
Кай не мог заставить себя пошевелиться, тело стиснула тягучая боль, а веки казались тяжелыми, словно отлитыми из свинца. Сквозь тьму и мутное пробуждение слышался хруст стекла, до сознания медленно доходили картины произошедшего. Образ исполненных страха глаз Лоркана вывел Кая из беспамятности.
Лоркан…
Превозмогая давящую слабость, Кай разомкнул веки. Вздрогнув от пронзительного покалывания в голове и груди, глухо застонал. Рядом едва шевелился Лоркан, приходя в себя. Весь сотрясаясь от слабости, дьявол перекатился на бок и застыл в тупом изумлении.
В саду на фоне звездного неба над ними высился величественный силуэт мужчины с гордо расправленными плечами и выгнутой грудью. Он притягивал взгляд неотразимой красотой и властностью позы, при всем этом источая что-то устрашающее, жестокое. Свет межпространственного разлома бил ему в спину, бросая на лицо тень, но это не помешало Каю заметить уничижительный взгляд, которым Люциус смерил старого покровителя.
– Мальчик мой, – дрожащими губами проговорил Лоркан на полутоне, обретая в глазах Кая уязвимость.
Выражение Люка осталось непроницаемым.
Суетливо барахтаясь в осколках, Лоркан нетвердо поднялся и на полусогнутых ногах захромал к Люциусу,
Со стороны они производили впечатление любовников в разлуке, Кай до того был заинтригован, что аж дыхание застопорилось в легких.
И вроде бы их встреча не предвещала трагической развязки, как вдруг Люк с силой оттолкнул Лоркана от себя и прописал мощный хук по челюсти. Дьявол хоть и качнулся, но устоял. Отменный удар внушил Каю уважение к Люциусу. Оказывается, красавчик был горазд не только путаными речами заливаться.
Между тем Люк взял Лоркана за грудки и поволок к светящейся дыре в пространстве. Кай не имел представления, что скрывалось за ней, но в сердце хлынуло недоброе предчувствие. Он наблюдал, как оживился Лоркан, как сорвал захват Люциуса и, вцепившись в горло любимого из фамильяров, приблизился едва ли не вплотную к его лицу.
– Ты правда считаешь, что творение может уничтожить своего творца? – с ненавистью процедил дьявол. Появление Люциуса словно возродило в нем утраченную мощь.
Люк задыхался, терял сознание от перекрытого потока крови, но глядел на Лоркана с непоколебимостью.
Ведь смерть от руки создателя – не его смерть.
– И не только он так считает.
Джеймс держал Лоркана со спины, давя на шейную артерию предплечьем. Вырвавшись из обессиленных пальцев, Люк отстранился и замер в выжидательном молчании, по всей видимости, рассчитывая, что разум Лоркана вот-вот притупится от удушения. Вот только этому не суждено было сбыться – резким падением дьявол перекинул Джеймса через себя, сбив на землю, и навалился на него сверху, осыпая ударами.
Кай задергался, невзирая на стесненность движений. Он должен был прийти на помощь и взять на себя часть инициативы в этой борьбе. Он мешкал из-за полученных ран и впившихся в тело осколков, в то время как Джеймс сбросил с себя дьявола и, уйдя перекатом в сторону, смог встать на ноги.
Лоркан вперился в него взглядом с необузданной яростью, Джеймс отвечал не менее враждебным видом. Оба стояли на краю зазывно мерцающего разлома, переводя дыхание. Готовились к новой атаке.
Казалось, воздух между ними напряженно трещал.
Издав отчаянный крик, Лоркан сорвался с места. Джеймс устремился навстречу. Дьявол и его фамильяр сшиблись в свирепой схватке, но ни один, ни другой не устоял перед столкновением. Теряя равновесие, они провалились в белое сияние бреши, и та увлекла их в бесконечность так мягко и блаженно, как будто забирала в лучший мир.
Кай дернулся от увиденного. Межпространственная дыра на его глазах поглотила Джеймса в неизведанную пустоту, что, вполне возможно, равнялось гибели. Послышался испуганный женский взвизг. Нина потрясенно воззрилась на разлом, прижав ладони к губам.