Торжество мира, торжество тишины
Шрифт:
– У тебя ещё остался зелёный, Джеки?
– поинтересовалась она, изгибая губы в обольстительной улыбке и слегка наклоняя голову. Хирург скрестил руки на груди - усталый взгляд стал после этого тяжёлым.
– Нет, - буркнул он.
– Тебя это почему волнует?
Женщина усмехнулась и сделала неопределённый знак рукой.
– Придётся тебе, похоже, переходить на что-то более низкое, да? Как... захочется, дай мне знать.
Она уже собралась уходить - окончательно, насовсем, уж в этот раз точно, но внезапная мысль вдруг догнала её на пороге.
– Кстати,
– осведомилась она, сделав два шага назад, в убогую комнатушку. Джек покачал головой.
– Пока присматриваюсь. Для полной уверенности сначала нам нужны схемы, но и без них есть парочка на примете.
– Хорошо. Поторопился бы ты. И кури поменьше, сам свои лёгкие изнашиваешь, - Тали махнула рукой и всё же ушла.
Крейяр оглядел рабочее место и вздохнул. Мусор был старательно разметён по углам до вечера, до конца приёма всяких разнообразных посетителей; вечером Джек займётся им тщательнее, выберет все куски проводов, отделит мелкую металлическую стружку, ферсовые куски и даст им вторую жизнь. Джек был невероятно бережлив и аккуратен. Любой огрызок мог стать в его руках чем-то полезным.
Сзади раздалось покашливание.
– Садитесь в кресло, - проговорил хирург через плечо. Вьес тихо хмыкнула.
– Мне хватит тряпочки.
– А, это ты, - Крейяр ни капли не удивился, увидев девушку так скоро - какое-то внутреннее чутьё подсказывало ему, что с рукой у неё всё так просто не пройдёт, что обязательно вылезет какая-нибудь мерзость.
– Что-то беспокоит?
Вьес отодвинула шарф, показывая застывшие следы крови на губах и подбородке.
– Ну и кто тебе нос разбил?
– усмехнулся Джек, протягивая платок, который он успел пропитать намешанным спиртом. Девушка проигнорировала руку мужчины, оглядываясь по сторонам.
– А где твой мелкий?
– спросила она, проходя внутрь. Крейяр отмахнулся.
– Отослал его. Что случилось?
Вьес размотала запачканный кровью шарф, стянула куртку, уложив её на кучу прочих вещей, обложивших старый диван хирурга, и стащила перчатки с рук.
– Что-то происходит с моей рукой, Джек, - пробормотала девушка, забираясь в кресло.
– Она... сегодня произошло нечто странное. Я бы даже подумала, что мне это привиделось, но ты же меня знаешь.
– Паранойя?
– понимающе кивнул он.
– Я давно привык.
– Джек, - вновь начала девушка, - посмотри.
Мужчина склонился над рукой, осторожно размотал бинты и присвистнул.
– Никогда не видел, что такая дерьмовая рана так быстро заживала.
– Оно чешется так, словно у меня отрастает новая рука, - проворчала Вьес. Крейяр выудил острый скальпель из коробки с инструментами.
– Ты ничего так и не рассказала о том, где чуть не потеряла руку.
– Джек коротко посмотрел на девушку и осторожно сделал надрез. Вьес зашипела, машинально сжала кулаки; правую руку пробило мелкими иголочками, порез набух чёрным, но кровь свернулась почти мгновенно. Мужчина застыл, с подозрением рассматривая тонкую, белеющую на глазах, царапину среди множества стягивающих рану скоб.
– И всё-таки?
–
– Ты чувствуешь боль? Контролируешь это? Если я сделаю ещё надрез...
– Джек, хватит, - бросила Вьес, слегка отодвигаясь.
– Я ничего не знаю. Ничего. Я только что первый раз в жизни увидела, что по моей грёбаной правой руке течёт какая-то чёрная херь.
– Я возьму... это на анализ. Стой, только по правой руке течёт?
Девушка кивнула:
– Из носа полчаса назад шла нормальная.
– Дай другую руку, - бросил Крейяр, полностью увлечённый неожиданным открытием.
– Как ты себя чувствуешь в общем? Что-нибудь изменилось? Поведение, привычки, пристрастия в еде? Головные боли не появлялись? Может, язвы на теле?
– Сколько вопросов, - повела плечами Вьес, наблюдая за тем, как мужчина берёт кровь из обеих рук.
– Ничего не изменилось. А по поводу болей... Думаешь, это может быть той болезнью, от которой раньше лечились электриком? Даже не помню её название.
– Всё может быть, - качнул головой хирург.
– Несмотря на то, что она прогрессировала только на поверхности, что у невосприимчивых к электрику был врождённый иммунитет к ней, всё может быть. Знаешь, какой процент неаугментированных людей сейчас проживает в нашем городе? Меньше сотой процента. Все давно забыли про эту болезнь. Фильтры с труб, качающих воздух с поверхности, могли снять.
– Последний раз работы в трубах проводили больше месяца назад, Джек, - напомнила девушка, поёжившись.
– Наверняка симптомы проявились бы раньше.
– Но они проявились после того, как я пришил тебе руку на место.
Крейяр отошел от кресла, убирая пробирки с кровью - чёрной и красной. На долгие несколько вздохов повисла полнейшая тишина, которой не было с момента прихода девушки. Словно испуганная этой внезапной тишиной, отсутствием малейшего движения - Джек застыл, глядя на Вьес исподлобья, а та отчаянно отводила глаза, рассматривая собственные руки, - громко и отчётливо звякнула о металл упавшая из крана капля.
– Есть сигарета?
– глухо спросила девушка, сжимая и разжимая кулаки. Мужчина качнул головой, не сводя с неё взгляда.
– Я работала на Клайва. Ты же знаешь этого ублюдка, торгующего информацией и паспортами. Я и трое его людей пробрались в Цитадель за схемами, которые зачем-то были жизненно важны Клайву. В результате, всё пошло наперекосяк. Мне пришлось прятаться от преследователей в лаборатории, но меня нашли и там. То, что тебе пришлось пришивать мне руку, - всего лишь моя оплошность.
Джек прислонился к столу напротив девушки и сложил руки на груди.
– И... там была банка, наполненная странной чёрной жидкостью, похожей на нефть. Я смутно помню её. Помню дичайшую боль в руке, помню вопль того солдата, что подстрелил меня. Помню, как перевязывала этот кровоточащий кусок мяса, едва не теряя сознание от боли. И помню, как эта банка разбилась. Бинты были чёрными, но к тому моменту, как я до тебя добралась, всё равно пропитались кровью поверх.
– Поэтично, - ухмыльнулся Крейяр.
– Как вы проникли в Цитадель?