Тот, кто не умеет прощать
Шрифт:
Среди имущества значилось пять крупных автосалонов, СПА-отель и два ресторана. Из недвижимости – роскошная двухъярусная квартира в «тихом центре» Тарасова и загородный коттедж, километрах в семи от города в престижной лесной зоне. И никаких квартир за рубежом. Довольно скромно для предпринимателя таких масштабов.
В середине декабря, то есть через месяц после убийства, должны были состояться выборы в депутаты Законодательного собрания Тарасова.
Павлов баллотировался впервые. Видимо, решил пойти по стопам других «новых
И еще обратил внимание на себя факт, что убийство состоялось в день юбилея его главного детища – фирмы «Авторай».
В совпадения я не верю, особенно когда их так много.
Страничка Павлова в «Фейсбуке» мало что дала.
Вел ее Андрей Анатольевич явно без души, для дела – ведь сейчас без странички ты вроде бы не полноценный член общества.
Фотографий немного. Все официозные. Из последних – фото Насти в форме выпускницы школы с комментарием «Дочь выходит во взрослуюжизнь». Была парочка изображений жены, на совместных торжествах.
Впечатленная рассказами Насти, я ожидала увидеть роковую красавицу. Но женщина никак не подходила на эту роль. Вполне себе обычная, стандартно привлекательная и стандартно же ухоженная. Одета тоже очень нейтрально, без изюминки.
Я знаю такой тип людей – они усердно стараются вытесать на своих лицах маску непроницаемости, за которой невозможно разглядеть, что у них на душе и в мыслях. Этого добиться ох как непросто – нужна серьезная мотивация.
Зачем-то Марина Викторовна Павлова, сорока одного года от роду, так над собой поработала.
Ее странички в соцсетях тоже не порадовали информативностью, что в общем-то меня не удивило. Не будет такая персона демонстрировать свою жизнь окружающим.
Прощаясь с Настей, я выяснила, какой следователь занимается делом Павлова. Она дала мне номер его мобильника.
Самым правильным было начать расследование со встречи с ним. Наверняка он накопал гораздо больше, чем выдавали официальные сводки.
Я с ним ни разу не сталкивалась и потому решила обратиться за помощью к Кире – своему закадычному приятелю, несчетное количество раз выручавшему меня в самых разных делах.
– Киря, привет! – провозгласила я в трубку.
– О, какие люди! Ты уже на Сейшелах?
– Вообще-то на Карибах, – поправила я его, – но нет. Я тут в наших пенатах и по делу звоню.
– Опять трудоголизм победил?
– Надеюсь, это временная победа, – засмеялась я, – одно дельце возникло. Вот звоню тебе, чтобы поскорее с ним разобраться и улететь туда, где весна бушует!
– Ну-ну… Свежо предание, – насмешливо сказал Киря, – что за дело, выкладывай.
– Ко мне обратилась дочка Андрея Павлова…
– Автокороля? – перебил меня Киря.
– Да, именно. Я согласилась ей помочь.
– Слушай, Танюш, дело-то деликатное, сама понимаешь. Такая фигура крупная – тут легко не будет.
– А когда это я искала
– Это точно! Ты всегда умудряешься вляпаться в самое пекло… Только я не знаю, чем могу помочь.
– Мне всего-навсего нужно, чтобы ты мне устроил встречу со следователем Олегом Романовичем Волковым, неформальную такую, чтобы без напрягов.
В трубке помолчали, помычали, потом вздохнули.
– О’кэй, это можно. Он следак прыткий, на хорошем счету. Поэтому, наверное, ему и поручили это дело. Только предупреждаю, легко с ним не будет.
– Тебе повторить про легкие пути? – усмехнулась я.
– Ты неисправима, Таня! Ладно, сделаю, только с одним условием.
– Это еще с каким?! – возмутилась я.
– Как только закончишь это дело, сразу дуешь на свои Карибы, даже если папа римский к тебе обратится, ты его пошлешь и полетишь на отдых!
Я расхохоталась.
– С каких это пор такая забота обо мне? Неужели так плохо выгляжу?
– Выглядишь ты, как всегда, умопомрачительно, я это даже по голосу чувствую! Но краснеть перед Вероникой не хочу больше. Она мне, между прочим, писала, чтобы я повлиял, если ты опять соскочить попытаешься.
– Все-все, поняла и осознала! – стала оправдываться я, кляня про себя тот день, когда познакомила Веронику с Кирей. – Папу римского даже на порог не пущу.
– Ловлю на слове! Жди звонка. – Кирьянов отключился.
У Кири слово с делом не расходится, и спустя два часа я уже сидела в кафе неподалеку от следственного отдела Новоселковского района, прихлебывала кофе, наблюдая перед собой Олега Волкова – старшего следователя по особо важным делам.
Не нужно быть физиогномистом, чтобы распознать в этом человеке довольно мутного типчика.
Он добросовестно улыбался, буравя при этом меня настороженным взглядом водянисто-голубых глаз.
Понимая, что разговор предстоит непростой, я коротко изложила ему причину нашей встречи.
– Я правильно понял, вам нужна полная информация о деле Павлова?
– Абсолютно правильно.
– А почему вы считаете, что в официальных сводках неполная информация?
– Потому что это так, – ответила я, смягчая свои слова улыбкой.
Но Волкова мое обаяние не проняло. Типичный карьерист, он все мерил лишь мерками полезности-вредности для своего служебного положения.
– Олег Романович, послушайте меня, пожалуйста, внимательно. Я взялась за это расследование, и это значит, что я доведу его до конца – с вашей помощью или без таковой. Уверена, что перед встречей вы навели обо мне справки и знаете о моей репутации. Если я взялась за дело, то уже не отступлюсь и докопаюсь до правды, несмотря ни на какие препоны. Вы ведь тоже заинтересованы в успешном расследовании, верно? Так вот, решайте, мы вместе с вами ведем это дело, и все лавры достаются вам, либо я веду его одна со всеми вытекающими последствиями.